Образование

#статьи

15 июн 2022
0

«Ректор обязан каждые пять лет отправлять профессоров работать на производстве»

Все знают, что стране нужны инженеры, способные отвечать на современные технологические вызовы. Но как их учить?

Иллюстрация: Оля Ежак для Skillbox Media

Наталья Скорнякова

Редактор направления «Образование» Skillbox Media.

Из этой статьи вы узнаете:

какие семь групп инженерных специальностей выделяют эксперты и какие компетенции сейчас важнее всего;
нормально ли, если будущего инженера учат модным софт-скиллам, а потом он слышит: «Ты — бурильщик»;
что представляет собой модель адаптации программы обучения инженеров под новые потребности экономики;
какой навык надо сначала сформировать у вузовских преподавателей, чтобы они могли растить инновационные кадры.

В начале июня завершился приём заявок на участие в федеральном проекте «Передовые инженерные школы». Напомним, его организуют Минобрнауки, образовательный центр «Сириус» и высокотехнологичные компании. В рамках проекта планируется создать 30 инженерных школ на базе университетов, прошедших отбор. Цель: к 2030 году эти учебные заведения должны выпустить 40 тысяч востребованных специалистов для высокопроизводительных секторов экономики — машиностроения, ядерной, электро- и теплоэнергетики, авиационной и ракетно-космической отрасли и других.

Одна из особенностей проекта — тесное взаимодействие вузов с крупными предприятиями. Так, согласно информации на официальном сайте, «преподавателями станут действующие инженеры, активно повышающие квалификацию в высокотехнологичных компаниях». А ключевой целью программы заявлена помощь в трудоустройстве выпускников.

*Кадр: сайт образовательной конференции «Мы в будущем»*

Этот проект стал темой для дискуссии на IV образовательной конференции «Мы в будущем», организованной «Газпром нефтью». Приглашённые эксперты обсудили, чем подготовка инженеров будущего отличается от старых подходов, чему и как учить молодых специалистов и опытных руководителей инженерного профиля, какие точки соприкосновения могут найтись между вузами и бизнесом. Дискуссию под названием «Инженерные школы будущего. Интеграция науки, бизнеса, образования для адаптации к вызовам настоящего и будущего» можно посмотреть на сайте конференции. А мы приводим главные тезисы экспертов.

Какие инженеры нужны современной экономике

Россия нуждалась в современных инженерных кадрах и раньше, но теперь потребность в них по очевидным причинам резко увеличилась: после ухода с рынка многих зарубежных поставщиков технологий возросла необходимость в собственных разработках, особенно в промышленности.

Модератор Илья Алябушев, федеральный эксперт по внедрению системной работы в командах руководителей и сотрудников, начал дискуссию с вопроса: а какие именно инженеры нужны современной экономике?

Директор Евразийской политехнической школы Уфимского государственного нефтяного технического университета (УГНТУ) Денис Гулин рассказал, что в его учебном заведении выделяют семь групп инженерных специальностей:

инженер-исследователь;
инженер-конструктор;
инженер-проектировщик;
инженер-технолог;
инженер по эксплуатации;
цифровой инженер;
инженер по трансферу.

В соответствии с этими категориями, считает Денис, можно разрабатывать образовательные треки и программы, составлять блоки компетенций для студентов.

Михаил Никулин, генеральный директор «Газпромнефть — Промышленные инновации», подтвердил, что с точки зрения бизнеса именно так выглядит необходимый набор ролей для создания промышленных технологий — от рождения идеи и прототипирования до производства и применения готового решения.

Какие компетенции должны быть у инженеров

Существует проблема: даже с дипломом по самой востребованной специальности выпускникам вузов не всегда удаётся устроиться по специальности. Потому что многое зависит от качества подготовки. Что именно должен знать и уметь инженер нового поколения?

Марс Хасанов, директор по науке «Газпром нефти», в первую очередь отметил важность системного инженерного мышления:

«Инженер должен иметь специальные навыки, но одновременно у инжиниринга есть общие идеи, технологии, подходы — это так называемый науко-системный инжиниринг, и все инженеры должны системный инжиниринг знать. К сожалению, в России этот предмет не преподаётся нигде, люди изучают это путём набивания шишек. Системный инжиниринг у нас применялся, например, при создании атомной бомбы, вообще атомной промышленности, но во всех других местах он, к сожалению, не применяется — посмотрите, как мы строим дороги. Когда системный инжиниринг будет применяться везде, это будет хорошо».

Также эксперт назвал необходимыми для инженера знания в области математики, механики, физики и химии, искусственного интеллекта, исследования операций и методов оптимизации. Хасанов упомянул и важные гибкие навыки — эмоциональный интеллект, лидерство и пассионарность, то есть в целом стремление к проактивной деятельности и умение «заразить» этим остальных. Это, кстати, общий тренд для подготовки всех технических и IT-профессий: сейчас недостаточно быть специалистом с сильными хард-скиллами — работодатели смотрят и на гибкие навыки.

Начальник Управления развития образования УГНТУ Регина Карачурина рассказала, что созданный в рамках программы «Приоритет-2030» консорциум «Сетевой энергетический университет» уже составил модель инженерных компетенций и сейчас работает над методами их оценки. По словам спикера, новые оценочные инструменты должны измерять уровень не только профессиональных компетенций, но также гибких и цифровых навыков: от креативности и командной работы до владения передовыми технологиями.

Илья Алябушев в связи с этим поднял острый вопрос — как может проявить себя инженер, обладающий в том числе навыками лидерства, креативности и прочими, если в начале карьеры ему говорят: «Ты — бурильщик. Твоя задача сейчас — бурить»?

Регина Карачурина на это ответила, что уже во время обучения и стажировки молодой специалист может заниматься интересными ему проектами под руководством опытных экспертов или работодателя. Здесь ему и понадобится, кроме профессиональных компетенций, полный набор софт-скиллов. И если он успешно проявит себя в этой деятельности, то сможет внедрить эти проекты в реальное производство.

А Наталья Шумкова, заместитель декана Высшей школы бизнеса и директор центра корпоративного обучения НИУ ВШЭ, добавила, что современному специалисту никак не обойтись без универсальных компетенций на стыке разных функций. Допустим, человек отлично программирует на Python, то есть у него развит «хардовый» навык, но при этом он не понимает, как его код встраивается в общий цифровой продукт и для чего последний нужен в конкретной организации. Это проблема для работы. Как и ситуация, если специалист не может объяснить что-то на управленческом или «простом человеческом» языке, разложить финансовые последствия.

«Мы стоим на концепции софт-, хард-, диджитал- и управленческих компетенций, и понятно, что в зависимости от уровня руководителя или специалиста нужен разный набор, разный объём тех или иных компетенций», — подытожила Наталья.

Также она поддержала мнение Марса Хасанова о необходимости системного мышления и отметила, что для современных инженеров очень важны клиентоцентричный взгляд и видение результата в долгосрочной перспективе.

Как вузы перестраивают подготовку инженеров

Чего сами студенты ожидают от обучения на инженера и способны ли вузы подстроиться под сегодняшние запросы учащихся и бизнеса?

Денис Гулин по этому поводу заметил, что студентам всех специальностей сейчас важна понятная образовательная траектория. Они хотят знать, какие перспективы их ждут после обучения, на какие вакансии и какую зарплату можно рассчитывать.

В процессе обучения, по словам Гулина, студенты хотят индивидуализации образовательного маршрута и чтобы «технологии, в том числе педагогические, которые используются в вузе, были передовыми». А также — решать реальные производственные задачи. То есть учиться на практике.

То же самое, считает спикер, относится и к выпускникам бакалавриата, поступающим в магистратуру, и к специалистам, получающим дополнительное профессиональное образование. У работодателей запросы тоже схожие: «Им за ограниченный период времени также нужно получить человека, который без проблем встроится в их систему разделения труда, понимая, как работают другие „шестерёнки“».

Денис Гулин рассказал о разработанной в УГНТУ модели адаптации программы обучения инженеров под новые потребности экономики. Она визуализируется в виде куба с тремя основными осями:

предметная область — например, нефтегазовое дело, химические технологии, машиностроение;
сквозные технологии, такие как 3D-моделирование, большие данные, прототипирование;
дополнительные навыки, в которые входят управление проектами, лидерство и целеполагание, технологическое предпринимательство и так далее.

По словам Гулина, на основе этой модели УГНТУ проектирует новые образовательные программы. Всех выпускников можно будет условно разделить на три вида:

инженер-технолог (владеет конкретной сквозной технологией и может применять её в разных областях);
технологический арбитр (владеет конкретной технологией в конкретной области, имеет глубокие соответствующие знания);
системный инженер (охватывает всю профессиональную область и все технологии, которые в ней применяются).

Спикер добавил, что подобная модель позволяет сформировать любой набор компетенций, а также индивидуализировать его под запросы студента.

Регина Карачурина отметила, почему при проектировании образовательных программ бывает сложно найти точки соприкосновения между вузами и бизнесом как будущим работодателем. Дело в том, что компании по большей части ориентируются на свои текущие потребности, а вуз готовит специалистов для будущего. Поэтому надо планировать программу так, чтобы через пять-шесть лет, когда по ней будут выпускаться молодые специалисты, их знания и навыки оказались востребованы работодателями. Иными словами, определять содержание надо на будущее, по‑визионерски. И это задача экспертного сообщества, которое включает в себя представителей как индустриальных партнёров, так и научной школы университета, определяющих исследовательскую повестку.

Для работы в этом направлении, по словам Регины Карачуриной, УГНТУ создаёт корпоративные кафедры, где представители бизнеса и исследователи из научных школ формируют модели компетенций и проводят экспертизу образовательных программ.

Что мешает эффективной подготовке инженеров

Что ещё, кроме уже озвученной сложности взаимодействия вузов с бизнесом, мешает реализовать новые подходы к обучению инженеров? По словам Марса Хасанова — «море проблем». И первая из них, по его мнению, связана с разрушением государственной системы образования после распада Советского Союза:

«Проблема состоит в том, что существует — и это объективная реальность — российская модель управления, а значит, и российская модель управления образованием. И в ней важна централизация. В итоге государство мы „выгнали“ из образования, а общество [в образование] не пришло, потому что общество само по себе в России, к сожалению, не организуется и рынок [сам по себе] не работает. К государству, я думаю, мы уже не вернёмся, но какие-то кластеры — например, нефтяные компании — должны взять на себя функцию создания системы образования, причём не только для этой компании, а для всей страны в целом».

Вторая проблема, считает эксперт, заключается в том, что при радикальных изменениях не удаётся сохранить то хорошее, что было в старых системах. Марс Хасанов выразил обеспокоенность тем, что при нынешнем отказе от Болонской системы может произойти то же самое: «Как бы сейчас снова всё не поломали».

Также он отметил слишком большой упор на теоретическую подготовку и проблему нехватки системного подхода. По словам спикера, надо объяснять студентам, зачем нужны те или иные науки, учить на примерах, ставить перед ними комплексные задачи.

Но главное — чтобы процесс создания и запуска действительно качественных образовательных программ стал реальным, а не «показушным».

Кто будет учить будущих инженеров

Для подготовки высококвалифицированных специалистов нужны такие же высококвалифицированные преподаватели. Как сократить разрыв между университетским подходом и реальными промышленными задачами?

Регина Карачурина снова подчеркнула, как важно университету ориентироваться на рынок труда и доносить до преподавателей все изменения. При этом, по словам спикера, не все педагоги к этому готовы, так как навыку управления изменениями уделяется слишком мало внимания. Сформировать его у тех, кто учит, — важная задача системы образования.

Наталья Шумкова добавила, что преподавателю просто необходимо постоянно развиваться согласно концепции lifelong learning, иначе он не сможет подготовить студентов к быстро меняющейся реальности.

Причём важно учитывать, что преподаватели могут обладать разными компетенциями и занимать различные позиции в образовательном процессе. Как рассказала Шумкова, Высшая школа бизнеса внедрила три карьерных трека для них:

академический — для учёных, которые проводят фундаментальные исследования, публикуются в научных журналах;
практический — для экспертов, имеющих значительный управленческий, профессиональный, предпринимательский опыт;
методологический — для преподавателей, которые разрабатывают образовательные технологии, решают сложные методологические задачи.

«Кнут и пряник, иначе ничего не будет»: как бизнесу включиться в подготовку кадров

Регина Карачурина и Михаил Никулин упомянули корпоративные магистерские программы, центры компетенций и корпоративные университеты на базе вузов — по словам спикеров, такие проекты позволяют своевременно актуализировать образовательные программы.

Кроме того, Никулин отметил, как важно, чтобы бизнес поставлял вузам реальные кейсы и проекты для обучения на их основе. Решая такие задачи, будущие инженеры на практике познакомятся с технологиями, экономикой и производством, смогут систематизировать свои знания и отработать нужные навыки.

Спикер также озвучил мысль, что взаимодействие бизнеса с образованием начинается «с головы». Компания на уровне стратегического развития закладывает внедрение новых технологий, материалов и продуктов, на этой основе выстраивает систему развития кадров, а затем выбирает инструменты, с помощью которых будет эти кадры готовить.

Марс Хасанов, однако, считает, что на словах всё это гораздо проще, чем на практике:

«Чтобы сделать стратегию, генеральный директор или президент компании должен сказать: „Давайте эту стратегию делать“, а для этого его кто-то должен заставить. Я ещё раз говорю: у нас такая страна. Поэтому там, где государственные компании, всех нужно обязать, чтобы это было сделано. Если говорить про частные компании, надо их как-то стимулировать — через налоги, что ли. То есть нужно заставлять. Если говорить про университеты, ректор института обязан каждые пять лет просто отправлять профессоров, доцентов работать на производстве, вот и всё. И естественно, доплачивать за это потом. Кнут и пряник, иначе ничего не будет».

А Наталья Шумкова поделилась мнением, что образовательные продукты не живут просто так, у них всегда есть заказчик — рынок. В Высшей школе бизнеса, по словам спикера, для каждой из 20 программ бакалавриата и магистратуры сформирован академический совет. Он состоит из 7–10 топ-менеджеров крупных российских компаний. Они, как рассказала Наталья, заинтересованы в том, чтобы выпускники этих программ получили качественную подготовку.

Руководители бизнеса сами участвуют в преподавании и приглашают студентов на практику. Ряд студенческих проектов доходит до реализации, и компании на раннем этапе могут оценить талантливых молодых специалистов по заслугам и предложить им постоянную работу.

Читайте также: