«Просто надо быть психом»: комментатор ЧМ-2018 и Олимпиады — о своей работе

О плевках в пробирку, карантине в Токио и олимпийском киберспорте

— Чем нам (и вам) запомнится прошедшая Олимпиада в Токио?

— В первую очередь своим антуражем. Это уже пятая моя Олимпиада и, несмотря на напряжённую работу, я всегда успевал куда-то съездить, что-то посмотреть, проникнуться страной-организатором. В этот раз преимущественно видел Токио из такси и окна отеля — впервые нормально погулял по городу только после 14-дневного карантина. Вот такая странная Олимпиада. Надеюсь, таких больше не будет. Хочется чувствовать атмосферу, видеть зрителей и их настоящие эмоции.

Спорт не может существовать только как соревнование людей друг с другом. Это симбиоз всех эмоций — зрителей, журналистов и, конечно, спортсменов. Без них Олимпиада теряет свою прелесть.

— Из картинки, которая сложилась в новостях перед Олимпиадой, казалось, что чуть ли не 80% японцев против Олимпиады в условиях коронавируса. Были ли какие-то протесты?

— Никаких 80% протестующих японцев нет. Я постоянно спрашивал местных жителей: вы против или за? Большей части всё равно. Были и те, кто однозначно за или против. И это нормально. Другой вопрос, какой смысл быть против, если всё уже состоялось?

— С какими ограничениями столкнулись спортивные комментаторы, приехавшие на Олимпиаду? Может, у вас тоже были антиковидные кровати?

— Нет, нас просто постарались максимально изолировать от спортсменов. Мы старались жить как привыкли, но было много забавных и странных ограничений.

— Например.

— Тест приходилось сдавать каждый день. Причём не как у нас — мазками из носа или горла. В Токио приходилось плевать в колбочку, клеить на неё штрих-код, регистрироваться в системе. И так каждый день. И оказалось, что плевать, когда тебе не хочется плевать, не так уж и просто. Иногда нет слюны — и всё! Говорят, что в такой ситуации нужно представить лимон. Я пытался, не очень работает.

Ещё в Токио было не очень налажено всё с точки зрения транспорта и организации. Японцы очень вежливые и добрые, но они чаще всего не знают, как тебе помочь. Человек, который прилично говорит по-английски, — это большое счастье.

Но я не жалуюсь. Олимпиада — это всегда куча организационных проблем, просто потому, что это дико глобальное событие. Приезжает огромное количество людей, для которых надо за три недели провести массу мероприятий. Естественно, возникают накладки, и это нормально. Даже прикольно, потому что если бы их совсем не было, то в чём тогда интерес? У меня, например, раз восемь в день менялись планы. Просто потому, что никогда не знаешь, захочет спортсмен даже после победы приехать к тебе в студию дать интервью или нет. Сколько он будет сдавать допинг, как долго продлится его пресс-конференция… Короче, всё нормально, просто надо всегда быть готовым сорваться и бежать.

— А как вы оцениваете выступление нашей сборной?

— Я бы сказал, успешное. Конечно, всегда можно лучше, но мы взяли золотую медаль в плавании впервые за 25 лет, а в гимнастике — два командных золота… Ожидали гораздо большего, потому что у нас суперсборная и невероятные таланты. Но в спорте вообще сложно что-то гарантировать. Даже когда я сажусь комментировать художественную гимнастику и синхронное плавание, то понимаю, что вообще не удивлюсь, если вдруг проиграем.

— Как вы думаете, начнём ли мы когда-нибудь болеть за российских киберспортсменов на Олимпиаде?

— Однажды это произойдет, 100 процентов. Олимпиада становится динамичнее, задорнее, молодёжнее. Я здесь уже столько увидел крутого: BMX, скейтбординг, сёрфинг… Есть виды спорта, которые сильно отличаются от классических тем, что, во-первых, всё происходит быстро, а во-вторых, там побеждают люди в возрасте 12–13 лет.

Киберспорт абсолютно про то же самое. Я думаю, что в Лос-Анджелесе в 2028 году уже будет что-то подобное. Остаётся только дисциплину выбрать.

— Следующая летняя Олимпиада будет во Франции. Чего вы от неё ждёте?

— Я очень хочу, чтобы она была нормальной, обычной Олимпиадой. Чтобы не было никакого ковида, никаких ограничений… Мне очень интересно, как Париж поменяется, потому что это мой любимый город. Его собираются обновить: впервые в истории почистить Сену, сделать пляжи и зоны отдыха вокруг неё. Построят площадку для пляжного волейбола под Эйфелевой башней. Сейчас Париж — очень классный город, но мало приспособленный для перемещения большого количества людей. Там проблемы с инфраструктурой метро и постоянные пробки.

— А что лично вам интереснее комментировать — ЧМ по футболу или Олимпиаду?

— Это несравнимо: ЧМ мира по футболу — это мечта, абсолютный пик и главное событие в моей жизни. Олимпиады прекрасны, каждая по-своему, но с ЧМ совершенно не сравнятся.

О ставках на спорт, адреналиновых ломках и клейме комментатора

— Вы когда-нибудь делали ставки на спорт?

— Постоянно делаю. Я сотрудничаю с букмекерами, составляю для них прогнозы. Соответственно, сам тоже ставлю, чтобы проверить себя. Недавно на финале чемпионата Европы выиграл приличную сумму, потому что просто абсолютно был уверен в победе Италии. Итог вам известен.

— Но как при этом не остаться без штанов, если что-то пойдёт не так?

— Очень просто. Не надо играть на деньги, которые имеют для тебя какое-то значение. Если ты пойдёшь в ресторан и потратишь тысячу рублей, это же нормально? Нормально. Значит, ты можешь делать ставку на ту же сумму и не обеднеть. А ставить всю зарплату, конечно, глупо.

— У вас, у комментаторов, есть какая-то профессиональная интуиция по поводу победителей соревнований?

— Сложно говорить о какой-то интуиции. Иногда она при тебе, иногда нет. В целом, если ты хорошо разбираешься в виде спорта, видишь, как разворачиваются события в матче либо в турнире, то понимаешь, у кого больше шансов выиграть.

— А бывали экстраординарные случаи?

— Например, я комментировал матч Барселона — ПСЖ в 1/8 финала Лиги чемпионов 2017 года. И первый матч в Париже ПСЖ выиграл со счётом 4:0.

Меня назначили на ответную игру. Я подумал, что всё решено, но хоть посмотрю на хороший футбол. И дня за три до игры у меня возникает ощущение, что, может быть, будет что-то великое. Это чувство нарастало, интуиция буквально кричала мне. Я садился комментировать этот матч как великий матч. И он действительно стал таким. Барселона выиграла 6:1, забив за последние пять минут три гола.

— У вас было такое, что аудитория не поняла или не приняла вас, как комментатора?

— Всегда есть поводы для недовольства. У меня был матч Россия — Уругвай, который стал клеймом для меня. Теперь за мной следует слава ура-патриота, который болеет за сборную России, даже когда она играет дерьмово. Что, в принципе, правда. В том смысле, что я болею за сборную всегда.

— Разве это не нормально для комментатора на Первом канале?

— Ну вот и мне казалось, что я не делаю ничего странного. Да, я очень эмоционально болел, даже когда Россия проигрывала со счётом 0:2. Всё равно верил и надеялся, что можно отыграться… Но выяснилось, что с некоторой частью аудитории я не совпал по настроению.

— Случается, что аудитории не нравятся шутки комментаторов — на счёт расы или религии. Про что комментаторам нельзя шутить?

— В Англии однажды уволили комментатора, когда он пошутил про судью-женщину. У нас в стране немножко другой подход — шутить про геев и женщин можно, а вот про Путина нельзя.

У меня самого есть какая-то внутренняя самоцензура. Я прекрасно понимаю, что нельзя шутить над расовыми и физическим особенностями, а религию я вообще не трогаю в репортажах. Причём иногда меня всё равно несёт, когда я комментирую и ловлю волну, которая бросает и переворачивает меня, как сёрфера. В такие моменты надо пытаться никого не обидеть.

— Какой у вас главный кошмар комментатора?

— У меня нет кошмаров. Но я действительно боюсь, что кто-то умрёт во время того, как я комментирую матч. Потому что недавно на Евро-2021 был случай с Кристианом Эриксеном… Он перенёс сердечный приступ и потерял сознание, но, слава богу, остался жив. И я не знаю, что бы я говорил в этот момент. Для меня это очень тяжело.

— Сложно синхронизировать свою речь с тем, что происходит на поле во время прямой трансляции?

— Главное комментаторское качество — это реакция. Если реакции нет, то точно будешь плохим комментатором. Её можно немного развить, но вообще она обычно врождённая. Никаких сложностей нет — ты же говоришь о том, что происходит, и ничего не выдумываешь. Но при этом комментатор не пономарь, просто описывающий события. Он ведёт повествование, рассказывает истории, шутит, общается с коллегой. Очень важно вовремя переключаться.

Я люблю комментировать спортивную гимнастику, там можно спокойно говорить, даже если конкретно в эту секунду человек выступает. Это не так страшно, как если бы ты рассказывал историю про бабушку футболиста в тот момент, когда забили гол. В футболе гол — это суперсобытие. В спортивной гимнастике особенный прыжок тоже будет событием. Но ты почти всегда знаешь, что он будет. Ты следишь за этими людьми и понимаешь, кто на что способен.

Так что для разных видов спорта комментатор работает по-разному, но реакция спасает всегда. И, конечно, важно хорошо владеть языком.

— Работа спортивного комментатора тесно связана с командировками. Кому такой темп жизни подходит, а кому нет?

— Подходит всем, кто хочет быть спортивным комментатором. Мы все психи, и для нас путешествия — главный источник вдохновения. Когда едешь в новую страну, у тебя внутри взрыв новых эмоций. Япония стала моей 48-й страной, и я считаю, что это мало, но уже неплохо — уже почти четверть мира объездил.

— Почему комментаторы психи? У вас есть какая-то адреналиновая ломка?

— У меня точно есть: колбасит, когда я долго сижу на одном месте. Мне нужно обязательно куда-то поехать, даже по России. Когда у меня есть свободные дни, я могу поехать в какой-нибудь Ярославль, Переславль-Залесский, Тулу, Кострому… Просто посмотреть, напитаться новыми впечатлениями.

Есть фраза у Бунина: «Человека делают счастливым три вещи: любовь, интересная работа и возможность путешествовать». Я совершенно точно с этим согласен: моё счастье определяется возможностью в любую секунду улететь в любую точку мира. Сейчас этой возможности нет, поэтому я не до конца счастлив. Для многих не так уж страшно посидеть на одном месте. А для меня путешествия — это мой адреналин, мой воздух.

— Что должен знать каждый комментатор?

— Комментатор должен знать всё. Причём не только о спорте, истории, политике, географии, культуре. Всё, что ты знаешь, поможет тебе в репортаже — книги, фильмы, песни. Ты, по сути, доносишь свой взгляд на жизнь до зрителя. Чем шире, масштабнее и интереснее этот взгляд, тем лучше ты комментируешь.

— А что делать, если ошибся?

— Нельзя импровизировать несколько часов и не сказать какую-нибудь глупость. Конечно же, почти в каждом репортаже я делаю ошибки. Важно их слышать и вовремя реагировать. Ошибся — извинился, пошутил над собой, и нет никаких проблем. Спорт прекрасен тем, что всё происходит в прямом эфире. Поэтому, пока есть шанс исправиться, — исправляйся. Нет? Значит, точно не надо себя грызть за ошибку.

У меня есть хороший друг Рома Нагучев, тоже комментатор. Мы шутим про него, что он знает всё, но всегда неточно. Рома почти всегда говорит: «Да это было!» Потом оказывается, что было, но не совсем так.

— Как выглядит рабочее место комментатора?

— Если мы говорим о работе на арене, то у меня есть монитор, где я вижу трансляцию, комментаторский пульт с несколькими кнопками и так далее. На Олимпиаде есть ещё информационная система, где собраны все данные про вид спорта и участников. Также я с собой беру компьютер с несколькими открытыми вкладками, которые могут пригодиться. А вот тащить кипу бумаг не стоит — пока будешь в ней копаться, всё пропустишь.

Читайте также:

«До свидания и удачи»: как родились прощальные фразы известных комментаторов

О телекомпании «Волга», комментаторах из регионов и курсе Skillbox

— Вы из Нижнего Новгорода, но стали комментатором на Первом канале. Как вы думаете, сейчас обязательно…

— Мне понравилось ваше «но» :)

— Согласитесь, что ваш случай скорее исключение :)

— Почему же! На телевидении много выходцев из Нижнего Новгорода. Всё потому, что у нас была очень сильная телекомпания «Волга», на которой я вырос. В девяностые годы она стала одной из лучших региональных телекомпаний страны, мы постоянно брали ТЭФИ. Кто хотел, тот уехал и добился большего. Я же всегда знал, что хочу быть спортивным комментатором. К сожалению, в Нижнем Новгороде это сложно сделать.

— Получается, добиться чего-то можно только в Москве?

— К сожалению, да. Я хочу, чтобы у нас было как в США: 20 городов, в каждом из которых своё шикарное телевидение, своя команда НБА, НХЛ… Если ты родился в Бостоне, не нужно ехать в Нью-Йорк, чтобы там найти своё счастье. Но у нас да, Москва — центр. И если ты хочешь добиться чего-то в профессии, приходится перебираться туда.

— Курс Skillbox, на котором вы преподаёте, сделает профессию комментатора доступной для людей из разных городов или в итоге всё равно придётся ехать в Москву?

— Начать можно где угодно. Вопрос в том, чего ты хочешь. Я точно знал, что хочу комментировать ЧМ по футболу, финал Лиги чемпионов, матчи сборной России. Но есть люди, которые живут по принципу support your local team и хотят быть клубным комментатором своей любимой команды. И это всё, что им нужно для счастья.

— Если однажды надоест быть спортивным комментатором, чем займётесь?

— Я думал об этом, но мне ещё не надоело. Пока у меня пятая Олимпиада и я всем доволен, но не могу ручаться, что будет к десятой. Поэтому я так обрадовался, когда появился Skillbox. Теперь я смогу донести до людей, которые хотят заниматься комментаторством, свой взгляд на жизнь и мысли о том, как должна наша профессия измениться в будущем.

— Какие у вас ожидания от этого курса?

— Жду, что придёт много интересных людей, которым я смогу дать что-то хорошее и полезное. Хочу, чтобы девчонки обязательно приходили на курс, потому что в профессии должно быть больше женщин. В большинстве видов спорта это уже нормально, а вот в футболе пока редкость.

Интересно, что во время написания курса я сформулировал для себя многие вещи впервые. Когда ты долго работаешь на телевидении, то делаешь что-то автоматически, не задумываясь. А теперь я точно знаю, как нужно готовиться к матчу, выстраивать структуру репортажа, комментировать с экспертом или с сокомментатором. Круто, что получается такой виртуальный учебник по моей профессии.

— Будет ли у студентов шанс проявить себя на практике?

— Да, конечно. Без практики невозможно. Во-первых, каждое домашнее задание — это практика. Во-вторых, лучших я хочу привлекать к работе и стажировкам. Я не начальник, а просто комментатор, но посоветовать и договориться с какими-то телекомпаниями могу.

— А где вообще учат на спортивных комментаторов, если не считать курсов?

— Нигде, в том-то и дело. Потому что, на самом деле, научить этому нельзя. Можно объяснить, рассказать, показать, но стать комментатором можно, только работая в профессии.

— Тогда как прокомментировать свой первый матч?

— Мне постоянно задают этот вопрос. Нет единого рецепта. Я в девять лет попал на телевидение и выиграл конкурс комментаторов. Вася Уткин вёл программу «Взгляд», и его случайно забрали в футбольный клуб. Маслаченко был великим футболистом, и потом его попросили ещё об этом рассказывать. У всех какая-то своя история, но если ты реально сильно хочешь, то шанс будет. Совершенно точно.

У нас были люди, которые просто приходили в «Останкино» и говорили: «Я хочу у вас работать». Им говорили, что денег нет. А они работали бесплатно и спали прямо там, на диване. Помню, я и сам спал так две ночи, когда только приехал в Москву. Просто надо быть психом, я же говорю. В нашей профессии нет абсолютно здоровых людей. Мы все сумасшедшие.

Блиц

— Ваш любимый вид спорта?

— Я часто играю в футбол и сквош, а так я за любой кипиш. Мы с коллегами в последнее время много играем в теннис. Ещё хочу с парашютом прыгнуть уже очень давно, научиться прилично кататься на лошадях, на мотоправа сдать… Я люблю пробовать всё, и мне кажется, если бы не это, я бы не любил смотреть спорт так сильно, как сейчас.

— Любимая футбольная команда?

— Сборная России по футболу!

— Самый великий матч или выступление спортсмена в истории?

— Окей, раз я болею за сборную России по футболу, то для меня это матч Россия — Голландия на Евро-2008. Для нас это был прыжок выше головы. Сейчас мы не можем играть так, как играли тогда. Плюс его потрясающе комментировали. Об этом, кстати, есть отдельный урок на нашем курсе.

— Комментатору захотелось в туалет во время трансляции. Что делать?

— Терпеть! Или идти, если не можешь терпеть. Дима Шнякин рассказывал как-то в интервью, что он один раз бегал в туалет во время трансляции… Ничего страшного не произошло, зритель без тебя проживёт. Всё окей.