Как превратить терапию в игру: история Георгия Панова

Художник, геймдизайнер, психотерапевт

— Вы практикующий психотерапевт. Как начался этот путь?

— Стать психотерапевтом не так просто, как многие думают. Это сложная система: сначала я пошёл на врача общей практики, затем изучал психиатрию и только потом прошёл обучение на психотерапевта. На данный момент я практикую уже семь лет, но начал предоставлять людям бесплатную помощь ещё в университете.

— А как давно у вас появился интерес к играм?

— Он был всегда. Ещё в школе мы с другом пытались создавать игры, но из-за особенностей своего развития я часто его подводил: не мог сконцентрировать внимание и закончить начатое. Мешало и то, что у нас не было организационных скиллов: мы сразу залезли в Unity и попытались что-то сделать, прежде чем концептуализировать.

— Сейчас вы учитесь концепт-арту. Почему вы решили так основательно подойти к обучению и пойти на курс?

— Умение рисовать в моей профессии — полезный навык. Например, сейчас мне нужно геймифицировать процесс групповой психотерапии, отрисовать карточки. Также это хорошее подспорье при проведении арт-терапевтических методик.

Плюс я пошёл учиться, чтобы бороться со своим сопротивлением рисованию. Мне стоит огромного труда начать что-то делать. Я решил, что если начну бороться с этим хотя бы в том, что касается рисования, то когда-нибудь переборю себя и смогу перенести этот опыт на другую деятельность.

— И как, получилось перебороть себя?

— Уже само то, что я дошёл до этих курсов и не забросил их, говорит о том, что я справляюсь! Сопротивление новым задачам по-прежнему со мной, но геймдев и концепт-арт предложили мне такую структуру освоения нового, которую можно внедрять в жизнь.

— До курсов вы учились рисованию?

— Я не ходил в художественную школу, но проходил несколько курсов и в студенчестве подрабатывал фрилансером, используя Photoshop и Illustrator. Плюс мне всегда нравились чужие работы, которые я видел на ArtStation или Behance, хотелось научиться так же. Это для души, пока я не стремлюсь превратить концепт-арт в профессию.

— А почему вы выбрали именно Skillbox?

— В одну школу меня не взяли: сказали, что мне больше подходит геймдев, чем концепт. Было обидно, но потом я отправил заявку в Skillbox, где меня приняли и дали возможность дополнительно выбрать один бесплатный курс. Я остановился на «Психологии видеоигр», а потом ещё подался на геймдев.

«Выученные в игровой форме приёмы можно применять в реальной жизни»

— А как выглядит применение знаний из геймдева в кабинете психотерапевта?

— Если коротко, то я использую систему, по которой строятся игры, для проектирования занятия. Я работаю с подростками, поэтому мне очень важно делать занятия увлекательными и создавать для клиентов обучающий опыт.

Сейчас мы с коллегой разрабатываем квестовую игру, для прохождения которой нужно использовать навыки саморегуляции. Вначале мы предлагаем игроку набор первичных навыков, которые можно развивать за счёт победы над эмоциями, страхами и порывами. Так игрок готовится к схватке с финальным боссом, где ему придётся использовать все освоенные навыки, чтобы победить. А потом эти выученные в игровой форме приёмы можно будет применять в реальной жизни.

Читайте также:

«Меня вдохновляет даосизм и теории заговора»: как стать геймдизайнером в 20 лет

— Как клиенты реагируют на такой подход?

— Игры всем нравятся! В психотерапевтической практике уже давно используются похожие приёмы: игротерапия, арт-терапия… Отличие нашего подхода только в том, что для нас основой является не психотерапевтическое знание, как в игротерапии, а сама игра.

Когда вы пытаетесь сделать игру из психотерапевтической практики, у вас получается сухая последовательность действий с метафорами, которые могут практически никак не быть связаны. Мы же стараемся развивать богатые сюжеты, в которые вплетаем психотерапевтические знания так, чтобы получилась полноценная история.

— Вы с коллегой разрабатываете этот подход в одиночку или привлекаете профессиональное сообщество?

— В ближайшее время я хочу выступить с прототипом перед коллегами из когнитивно-поведенческого сообщества, чтобы получить их профессиональный фидбэк. Мы не заявляем, что уже создали какую-то классную программу, которую всем нужно применять. Сначала, как меня учили в Skillbox, нужно создать и представить прототип. Именно этим мы сейчас и занимаемся.

«Если ты знаешь, как работает человеческая психика, тебе проще создать желаемый игровой опыт»

— Игры находят применение в психотерапии. А психотерапия в играх?

— Конечно, психотерапевтические знания очень полезны при разработке и тестировании игр. Иначе курса «Психология видеоигр» просто не существовало бы. Если ты знаешь, как работает человеческая психика, как она воспринимает и обрабатывает информацию, тебе проще создать желаемый игровой опыт. Однажды куратор назвал мою дипломную игру криповой, а я был только рад, ведь мне этого и хотелось!

— Что такого крипового в ней было?

— Представь, что ты идёшь по тёмному коридору, в конце которого — излучающий свет дверной проём. Ты подходишь всё ближе, открываешь дверь и попадаешь в комнату без потолка. Посередине комнаты сложена груда коробок, а сверху висит лампочка. Вдруг она начинает мигать, ты поворачиваешься, а двери уже нет… И за коробками начинает расти тень, которая неумолимо приближается к тебе.

— Звучит как ночной кошмар…

— Именно! Он и послужил прототипом игры.

— И какая задача у игрока в этой ситуации?

— Бежать от тени, предугадывая её движения по музыке. Если у тебя не получается, ты проигрываешь: теряешь тень из виду и снова попадаешь во всё тот же коридор, ведущий в комнату. Получается бесконечная петля, из которой не выйдешь, пока не поймёшь, как правильно двигаться.

Эта игра отлично работает на тревогу, страх и уныние. Игрока фрустрируют не скримеры, а попадание в одну и ту же ситуацию. Это очень терапевтично: пока вы не разберётесь с той или иной проблемой, паттерны в вашей жизни будут повторяться.

Читайте также:

Играл в Assassin’s Creed и решил стать геймдизайнером: как управляющий ТЦ ушёл в геймдев

— Получается, игры могут многому научить человека в психологическом плане.

— И психотерапевта они могут многому научить! Знание о том, во что играют мои клиенты-подростки, даёт мне дополнительную возможность актуально преподнести им ту или иную реформацию.

Например, один мой пациент сейчас играет в Brawl Stars. Я спрашиваю у него, какой персонаж игры ему ближе всего по истории и характеру. Обсуждая этого героя, мы проникаем в основную ценность клиента. «Окей, ты хочешь быть похожим на него, но что-то тебе мешает. Как думаешь, что? Что бы тебе позволило проявить качества, которые есть у этого героя?» Обычно ведь идентификация с персонажем — это желание проиграть какие-то собственные чаяния, которые сложнее реализовать в реальном мире.

Поэтому многие подростки уходят в игры — в ограниченной системе с простыми правилами легче сбросить напряжение и отстраниться от реальности. И это не плохо, если отстранение не тотальное.

«Особенности выбирают игру, а не игра развивает особенности»

— Кстати, про отстранение. В разных странах уже давно идёт дискуссия о том, как видеоигры влияют на ментальное здоровье. Некоторые считают, что игры провоцируют вспышки агрессии и могут даже привести к насилию. У вас есть профессиональное мнение на этот счёт?

— У этих опасений нет солидной доказательной базы. Человек может быть склонен к агрессивным жанрам видеоигр, но в жизни он паинька, так как всю агрессию реализует в игре.

Если человек совершает насильственный акт, скажем в школе, имея в запасе годы запойной игры в Call of Duty, то это не означает прямой взаимосвязи между влиянием шутера и его действиями. Особенности выбирают игру, а не игра развивает особенности.

— Пока игровые компании не нанимают массово психологов для помощи в разработке игр. Стоит ли им это делать? Будет ли такая практика популярна в будущем?

— Конечно, им стоит меня нанять 🙂 А если серьёзно, то вопрос в том, чего эти компании добиваются. Если они хотят создавать лучший опыт для игроков, то им стоит привлекать психотерапевтов и психологов. Если же они хотят завладеть большим количеством игроков и лучше продавать…

Хотя даже корыстные цели могут продвигать общество. Думаю, когда прежние способы привлечения игроков либо закончатся, либо станут менее рентабельными, ребята из индустрии захотят поэкспериментировать. Если они увидят положительный опыт использования психологии для повышения продаж, они точно начнут активно искать сотрудничества со специалистами.