Тетрис: как головоломка советского инженера столкнула лбами мировых лидеров индустрии

31 марта на Apple TV вышел фильм «Тетрис». Сценарий картины затрагивает события, связанные с покупкой прав на одноимённую игру у советского инженера Алексея Пажитнова. Реальная история о том, как тетрис появился в СССР, вызвал ажиотаж за рубежом и столкнул интересы мировых компаний, сама по себе довольно запутанная. Неоднозначные переговоры, судебные разбирательства и даже немного политических интриг — всё ради цели обладать продуктом, который принесёт колоссальную прибыль владельцу.

В этом материале редакция «Геймдев» Skillbox Media восстанавливает хронологию событий появления знаменитой головоломки. Статья написана в том числе с использованием информации из книги The Tetris Effect: The Game that Hypnotized the World журналиста Дэна Акермана.

Из этой статьи вы узнаете:

• как Алексей Пажитнов придумал тетрис;
• как об игре узнали за пределами СССР;
• какие были сложности с лицензированием тетриса;
• о версии игры для аркадных автоматов и Game Boy;
• как сложилась судьба Алексея Пажитнова.

Рождение легенды

Парадоксально, но в 1980-х годах Вычислительный центр имени А. А. Дородницына РАН был одним из немногих мест, где научные работники могли создавать уникальные проекты, не боясь цензуры, в отличие от художников и писателей. Одним из таких сотрудников был программист Алексей Пажитнов.

В документальном фильме «Тетрис: Из России с любовью» он признаётся, что в детстве у него и его сверстников было не так много развлечений. В основном дети играли в шахматы и искали в магазинах различные вариации настольных игр и головоломок. В частности, Алексея завораживала игра пентамино, суть которой заключалась в размещении на игровом поле 12 различных фигур, состоящих из пяти квадратов.

Инженер был уверен, что компьютеры можно использовать не только для сложных вычислений, но и для программирования игр. В нерабочее время сотрудники центра могли заниматься собственными проектами. Алексей воспользовался этим и решил воссоздать игру из детства на «Электронике-60». В первом прототипе ещё не было ни цветных фигур, ни подсчёта очков. Изначально в основе графических изображений на экране были буквы, поскольку «Электроника-60» могла отображать только текст. В процессе работы над игрой Пажитнов сократил количество квадратов, и фигуры пентамино превратились в тетрамино.

В итоге получилась программа, в которой блоки падали в область экрана, называвшуюся «стакан» или «колодец». Во время падения эти блоки можно было вращать, чтобы расположить их в горизонтальную линию. Экран слишком быстро заполнялся блоками, и программист сделал так, что каждая заполненная линия мгновенно исчезала. Игра получила название Tetris — сочетание tetra и tennis. Несмотря на то что новое слово было заимствованным, его было несложно произнести на русском языке и легко запомнить.

Первая версия игры не на шутку заинтриговала коллег Пажитнова. Простой игровой процесс буквально завораживал всех, кто садился за компьютер, — оторваться от тетриса было невозможно. Вскоре на новое увлечение подсел весь Вычислительный центр.

Секрет повышенного интереса к творению Пажитнова был прост. В тетрисе заложен посыл созидания. Разные детали, падающие в хаотичном порядке, нужно сложить в единую горизонтальную линию. Как только это получалось, она исчезала, и её приходилось выстраивать снова. Но стоило игроку неудачно разместить фигуру — в «стакане» возникало пустое место, которое постоянно напоминало о совершённой ошибке, пока сложенные в один ряд линии не открывали этот пробел и не давали его заполнить. Такой подход стимулирует игрока продолжать упорядочивание блоков.

В июне 1985 года появилась совместимая с IBM PC версия тетриса в цвете для MS-DOS. Именно её копии Алексей раздал своим друзьям. Сарафанное радио сработало быстро: вскоре игра разошлась по всему СССР путём копирования с дискеты на дискету. Ни о каких продажах и авторских правах не было и речи: в те времена вся интеллектуальная собственность советских граждан принадлежала государству. Да и сами сотрудники не задумывались о том, что на их идее можно поднять целое состояние.

За железным занавесом

Среди поклонников тетриса был и начальник Пажитнова — Виктор Брябин. Он гордился своим подопечным и верил, что у игры есть огромный потенциал за рубежом. На тот момент слабым местом железного занавеса была Венгрия. Используя свои связи с Институтом компьютерных наук (SZKI) в Будапеште, Брябин отправил копию «Тетриса» венгерским коллегам, которые в основном занимались исследованиями в области энергетики.

Игра произвела на иностранцев такое же впечатление, как в своё время на сотрудников Вычислительного центра. Магией падающих в «стакан» фигур были очарованы все исследователи. При этом, в отличие от СССР, у Венгрии был доступ к американскому аппаратному обеспечению. Помимо переноса игры на «родные» IBM-системы, венгерские студенты-программисты разработали порт на популярные в то время домашние компьютеры — Apple 2 и Commodore 64.

Вскоре игрой серьёзно заинтересовался предприниматель Роберт Штайн — основатель британской Andromeda Software. Роберт был этническим венгром, и его компания выступала посредником в продаже лицензий на ПО, созданное венгерскими программистами, крупным западным компаниям. За это Andromeda Software получала четверть доли от общего объёма продаж.

Чтобы отыскать перспективные программы, подходящие для рынка Европы и США, Роберт часто посещал технологические хабы студентов. В 1986 году в Институте компьютерных наук он заметил возле компьютеров толпы учащихся, наблюдавших за тем, как их однокурсники играли в тетрис. Несмотря на то что Роберт никогда не увлекался компьютерными играми, он не мог оторвать глаз от происходящего на экране.

В тетрисе не было ни пиксельных инопланетян, ни водопроводчиков — там были только примитивные блоки. Но с точки зрения продаж в игре было три основных фактора, которые сразу выделяли её на фоне других проектов:

• Тетрис был создан с учётом тогдашних ограничений компьютерной графики, но при этом не выглядел как пиксельный эскиз игры из будущего.
• В нём был простой, но моментально затягивающий игровой процесс.
• С точки зрения маркетинга название «Тетрис» (или Tetris по-английски) было достаточно абстрактным, но в то же время простым, поэтому не нуждалось в переводе для иностранной аудитории.

Штайн начал расспрашивать директора института об авторе игры, чтобы заключить сделку. Он узнал, что оригинальную программу прислали из Москвы, а студентам удалось ещё и переработать код для популярных домашних ПК. Бизнесмену это было только на руку: ПО для IBM использовали в основном на производствах и его не так легко было продать.

При других обстоятельствах Роберт мог нанять программиста из Венгрии для создания клона «Тетриса», продать права и получить 25% за посредничество. Но в этот раз оригинальная игра была создана третьим лицом, и на её реализацию требовалась лицензия. А для этого необходимо было организовать переговоры с представителем Вычислительного центра РАН и убедить его продать Andromeda Software права на выпуск игры. Делать это нужно было быстро, пока советская бюрократическая система не усложнит переговоры.

Трудности перевода

Вернувшись в Лондон, Штайн отправил телекс в Вычислительный центр имени А. А. Дородницына. В сообщении он указал, что готов выступить посредником по продаже тетриса в Великобритании и за её пределами, при этом отметив, что сам Вычислительный центр (а по факту государство) получит долю от продаж.

Переведя послание бизнесмена на русский язык, Виктор Брябин был потрясён тем, что кто-то за пределами СССР обратил внимание на компьютерную игру и, более того, был готов помочь с её реализацией. Однако вопрос о продаже чужого проекта был вне его компетенции, поэтому Брябин передал послание непосредственно Пажитнову. Сам Алексей оказался не менее шокирован письмом иностранца, предлагающего лицензионное соглашение для его игры. Но, несмотря на восторг, Пажитнов действовал крайне осторожно, чтобы не привлечь к себе лишнее внимание со стороны государства. Сначала он составил черновик на русском языке. В нём он вежливо поблагодарил Штайна за интерес к тетрису, а к предполагаемой сделке в целом отнёсся положительно.

Бюрократическая система СССР была устроена так, что практически на любом предприятии для такого рода документов требовалось официальное одобрение нескольких отделов с подписью и печатями. Пажитнов попросил об услуге коллегу-переводчика, которому доверял, предварительно согласовав с директором то, что сотрудник центра переведёт ему текст с русского на английский. После перевода письма Пажитнову требовалось получить разрешение на отправку своего ответа через телекс, управляемый другим подразделением РАН. Для этого нужны были подписи как непосредственного руководителя программиста, так и сотрудников других отделов. Формальный процесс отправки письма занял несколько недель. В итоге Штайн получил письмо, в котором было озвучено, что Вычислительный центр РАН «заинтересован» предложением бизнесмена.

Во всех своих последующих интервью Пажитнов всегда акцентировал внимание на том, что в ответе подразумевал только заинтересованность Вычислительного центра РАН в начале переговоров. Но венгерский предприниматель воспринял эту фразу как предварительное согласие организации.

Выгодная сделка

Чтобы не терять времени, Штайн начал действовать как официальный лицензиар тетриса и вышел на связь с издательством Mirrorsoft, которое входило в империю британского медиамагната Роберта Максвелла — Maxwell Communication Corporation. Если бы эта компания купила права на игру, влияние Штайна в индустрии значительно выросло бы.

В день встречи Роберт показал Tetris основателю Mirrorsoft Джиму Макконочи. Удивительно, но тетрис того не впечатлил. Не потому что игра показалась ему плохой — просто в прошлом Макконочи служил офицером Королевского флота, и свой военный опыт он постарался передать рынку видеоигр. Под его руководством разрабатывалась серия известных авиасимуляторов Falcon. Он был заинтересован в проектах с уклоном в реализм и по теме военных действий, а тетрис явно не вписывался в эту концепцию. Тем не менее из-за убеждений Штайна в успехе будущей сделки Макконочи показалось, что он упускает шанс издать прибыльный проект.

В империю Максвелла также входила Spectrum HoloByte — формально независимая компания, расположенная в Калифорнии и занимавшаяся разработкой и издательством игр. В совете директоров Spectrum HoloByte числился сын медиамагната — Кевин Максвелл. Когда сооснователь компании Фил Адам, отвечавший за продажи и маркетинг игр, прилетел в Лондон, Макконочи передал ему копию «Тетриса». Поначалу Адама смутило происхождение игры: то ли из СССР, то ли из Венгрии… Но игровой процесс свёл все сомнения на нет. Кроме того, сам продукт был перспективным с точки зрения маркетинга: первая игра, которая просочилась сквозь железный занавес, априори вызовет неподдельный интерес в США.

После того как Фил Адам вернулся с копией «Тетриса» в Калифорнию и показал её основателю Spectrum HoloByte Гилману Луи, тот сразу же связался с Макконочи и сообщил, что нужно в кратчайшие сроки приобрести права у Штайна и подумать, как представить новый проект западной аудитории.

За сделку Макконочи предложил аванс размером в 3000 фунтов плюс отчисления с продаж. В свою очередь, за лицензию на американском рынке Фил Адам выписал чек на 11 000 долларов. По мнению руководителей компаний, этих денег было достаточно для покупки прав на тетрис и отчисления, которые Andromeda Software должна выплатить Советскому Союзу. Но они не знали, что официального соглашения на выдачу лицензии от СССР у Штайна ещё не было — только переписка с Пажитновым, которого предприниматель считал официальным представителем организации. Причём содержание этих сообщений можно было интерпретировать как угодно.

Штайн отправил по телексу в СССР предложение с условиями сделки: 75% отчислений с продаж и единоразовый аванс в 10 000 долларов. Ответ Пажитнова на этот раз был более оперативным. В письме, подписанном им и директором Вычислительного центра Юрием Евтушенко, было указано, что они готовы заключить сделку. Почувствовав, что советские инженеры настроены вести бизнес, Штайн предложил им принять частичную оплату компьютерами Commodore, которые находились у него в Лондоне. Когда было получено согласие и на это, оставалось только подписать контракт, что, по мнению предпринимателя, было простой формальностью.

Всё пошло не по плану

Но, как уже было отмечено ранее, переписка Пажитнова с таинственным иностранцем была не более чем вежливым общением. Предложение Штайна импонировало сотруднику Вычислительного центра, однако он не имел права заключать международные сделки даже с одобрения своего начальства. В итоге этот вопрос взяла под контроль издательская и лицензионная группа РАН — AcademySoft, она же «Лицензнаука». Тем временем игра от Mirrorsoft и Spectrum HoloByte уже ушла в производство, а Штайн так и не мог добиться подписания сделки. Попросить партнёров подождать с выпуском игры он тоже не мог: тогда выяснилось бы, что на самом деле права ему ещё не принадлежат. Но и пускать всё на самотёк было опасно, ведь успех будущей игры могли заметить в СССР — и представители страны потребовали бы объяснений.

В апреле 1987 года Штайн перешёл к более решительным действиям. Он отправил в AcademySoft письмо, в котором уведомил, что Mirrorsoft в Великобритании и Spectrum HoloByte в США согласились издать «Тетрис» для IBM PC. Но с ростом популярности компьютеров в будущем потребуется выпуск новых версий игры на других компьютерных системах, для которых предусмотрены отдельные отчисления.

В июне 1987 года, не дождавшись ответа от советской организации, Штайн сам составил соглашение для сделки с Mirrorsoft и Spectrum HoloByte. В этих документах была масса расплывчатых формулировок относительно платформ, на которых могли издавать игру. Например, словосочетание «любые другие компьютерные системы» можно было интерпретировать как угодно. Более того, по договору Штайн уже числился лицом, которое контролирует авторские права и лицензии на игру.

В конце 1987 года это соглашение было подписано обеими сторонами. Mirrorsoft и Spectrum HoloByte считали, что Andromeda Software уже подписала контракт с AcademySoft. Детали сделки с другим государством их не особо волновали: компании не хотели погружаться в бездну бюрократических проволочек и предпочитали, чтобы все вопросы уладил посредник. Но на самом деле Штайн ещё не подписывал никаких бумаг с AcademySoft. Венгерский предприниматель был уверен, что сделка с СССР будет заключена в ближайшее время — возможно, даже до поступления «Тетриса» на полки магазинов. Каждая сторона получит свою долю и не обратит внимания на то, что один контракт подписан раньше другого.

Дебют тетриса

Для компьютерной версии тетриса создали уникальную промокампанию. Холодная война была близка к завершению, и маркетологи Mirrorsoft и Spectrum HoloByte постарались максимально передать советский колорит игры. Тетрис выступал своеобразным мостом между двумя диаметрально противоположными культурами. Игра позиционировалась как редкая импортная вещь и предмет коллекционирования. Spectrum HoloByte добавила в неё мелодию русской народной песни «Коробейники», которая в дальнейшем всегда будет ассоциироваться с тетрисом.

На титульной заставке в красных тонах был изображён знаменитый храм Василия Блаженного, а слоган оформили транслитом с русского языка. Внутриигровые цифровые иллюстрации посвящались теме СССР: стадион имени Ленина, первомайское торжество на Красной площади, база подводных лодок и даже интерьер космической станции «Салют» с космонавтом, смотрящим через иллюминатор на Землю.

Изменился и вид блочных фигур: у каждой формы тетрамино появились чёткие контуры блоков. Теперь игрок лучше понимал, в какую область поставить ту или иную фигуру. В самой игре указано, что она вышла в 1987 году, однако фактически релиз «Тетриса» состоялся 29 января 1988 года.

Переговоры с Elorg

Тем временем Алексей Пажитнов продолжал работать над написанием других программ, в том числе и над псевдоискусственным интеллектом «Биограф». Проект показывал достойные результаты, и программист вместе с коллегами решил проконсультироваться с представителем Elorg Александром Алексеенко по поводу продажи ПО в качестве обучающей программы. В ходе беседы случайно всплыл факт переписки с венгерским предпринимателем по продаже прав на тетрис.

Сначала Алексеенко не поверил словам инженера, ведь обсуждение вопросов лицензирования, особенно с представителями из других стран, было вне полномочий сотрудников РАН. Он потребовал предоставить всю переписку между Пажитновым и Штайном.

То, что он прочёл, привело его в ужас. Неискушённый в вопросах бизнеса программист отвечал расплывчатыми формулировками явно подкованному иностранному предпринимателю, который мог истолковать всё в свою пользу. С другой стороны, серьёзных последствий пока не было. Во-первых, контракт ещё не подписали, а значит, никакой сделки по факту не существует. Во-вторых, никаких денег Пажитнову или Вычислительному центру РАН не поступало, поэтому этот инцидент не успел привлечь внимание других государственных структур.

Алексеенко связался со Штайном и вызвал его в Москву, добавив, что всё это время предприниматель общался не с теми людьми, а продажами лицензий занимается Elorg. Перспектива срыва сделки напрягла Штайна, но он успокаивал себя тем, что, поставив крест на лицензии успешного продукта, СССР будет выглядеть ненадёжным торговым партнёром в глазах мирового сообщества. Вряд ли Elorg захочет взять на себя такую ответственность на фоне перестройки.

После визита Штайна в Москву и продолжительных переговоров между Elorg и Andromeda Software, в феврале 1988 года стороны наконец-то составили соглашение, в которое постоянно вносили правки в течение нескольких месяцев. Окончательный вариант был подписан 10 мая. В условиях было указано, что любая версия тетриса должна быть согласована с Elorg. Также Andromeda Software имела право адаптировать игру для «различных типов компьютеров».

Согласование версий тетриса мало волновало Штайна: различные вариации уже существовали на рынке, и отследить каждую было просто невозможно. Гораздо больше предпринимателя интересовал перенос игры на другие системы — в частности, на аркадные автоматы, которые набирали популярность. Тем не менее основной этап был пройден. Штайн оповестил Mirrorsoft, что лицензия распространяется на компьютерные игры, а также на игры для приставок, которые он обозначил как «ТВ-игры», за исключением игровых (аркадных) автоматов и переносных систем.

Получить лицензию для производства аркадной игры было не так просто. И во многом это осложняли обострившиеся отношения с Elorg. В июле Штайн встретился с Алексеенко в Париже и предлагал за лицензию на аркадные автоматы 30 000 долларов, но тот лишь напомнил о невыплаченных отчислениях, которые Elorg так и не получала с момента подписания договора. Более того, Алексеенко высказал озабоченность по поводу позиционирования тетриса на Западе. Всё дело в том, что, помимо храма Василия Блаженного, на заставке Tetris мелькал самолёт Матиаса Руста. Шутливая отсылка Spectrum HoloByte очень не понравилась на презентации послу СССР. А когда об этом узнала Elorg, у неё тоже появились вопросы.

Чтобы не усугублять конфликт, Штайну пришлось связаться с Макконочи и попросить его внести изменения в «Тетрис»: убрать самолёт на титульном экране и избавиться от иллюстраций в игре, в которых можно было уловить милитаризм. Из-за всех этих проблем о дополнительных лицензиях временно пришлось забыть.

Новые лица

В начале 1988 года на выставке Consumer Electronics Show версию тетриса от Spectrum HoloByte заметил Хэнк Роджерс — голландско-американский программист и основатель издательства Bullet Proof Software, живший тогда в Японии. Он приехал на мероприятие, чтобы найти потенциальный хит для японского рынка — в частности, для компании Nintendo.

Для знакомства с тетрисом ему пришлось отстоять огромную очередь. Но первый игровой опыт Роджерса был неуклюжим. Поначалу он даже не осознавал, что это игра. Происходящее на экране шло вразрез с тем, что предлагала индустрия в то время — пиксельная графика, истории, персонажи, поп-культура… Хэнк задумался: что, если это именно то, что он искал? После нескольких сессий он осознал, что буквально очарован игрой. Она напомнила ему такой же простой, но увлекательный игровой процесс японской головоломки го. И Хэнк Роджерс загорелся идеей купить права на игру для компьютеров, приставок и игровых автоматов в Японии.

Стоит уточнить, что после подписания договора Andromeda Software с Elorg Mirrosoft активно продавала сублицензии на тетрис. Как уже было отмечено ранее, изначальная сделка Джима Макконочи с Робертом Штайном подразумевала лицензию не только на персональные компьютеры, но и на консоли с аркадными автоматами. Последние не были прописаны в договоре, но Штайн был убеждён, что получит эти лицензии в ближайшее время. Поэтому для заключения сделки по сублицензии некоторые документы можно было оформить задним числом.

Реализацией «Тетриса» на японском рынке занималась Spectrum HoloByte, поэтому Хэнку Роджерсу пришлось общаться с основателями компании, Адамом и Луи, напрямую. Он пригласил их в Японию, и там потенциальные партнёры договорились о том, что игра будет издана на компьютерах и на игровых консолях. Так как Штайн ещё официально не договорился с Elorg, вопрос лицензии для аркадных автоматов не обсуждался.

Вернувшись из Японии, основатели Spectrum HoloByte узнали, что Mirrorsoft собирается продать права на тетрис Tengen — дочерней компании Atari Games и известному представителю консольного рынка наравне с Nintendo и Sega. Продажа прав была своего рода обменом. Mirrorsoft хотела получить права на Blasteroids (усовершенствованную вариацию Asteroids), чтобы продвигаться на рынке аркад, а взамен предложила права на тетрис. Это решение поддержал и Кевин Максвелл. Гилман Луи был очень возмущён и настаивал, что Хэнку Роджерсу нужно предложить альтернативный вариант, который позволит обеим сторонам сохранить лицо и избежать конфликта. В результате Макконочи пошёл на уступки, и у Роджерса остались права на версию игры для персональных компьютеров в Японии. Этот ход позволил Spectrum HoloByte частично сдержать своё обещание.

Но Хэнк не был удовлетворён исходом событий и обратился напрямую к вице-президенту Tengen Рэнди Браулейту, чтобы тот продал права на тетрис для домашних консолей в Японии — в частности, для Famicom. Но в тот момент руководитель был озадачен расширением Tengen в США и ничем не мог помочь Хэнку. Тогда Роджерс решил провести переговоры с самим главой Tengen, Хиде Накадзимой, и в итоге заключил долгожданную сделку. Оставалась проблема в сложной цепочке сублицензирования.

Борьба за новые технологии

Тем временем в Японии Nintendo создавала новое устройство для портативных игр — Game Boy. И для него нужно было подыскать подходящий хит. Когда Минору Аракава, основатель Nintendo of America, показал Game Boy Роджерсу, тот сразу понял, что это устройство нужно презентовать в комплекте с тетрисом. Но игровых лицензий на переносные устройства ещё не существовало, и выпускать игру на новой платформе было рискованно. Роджерс решил во что бы то ни стало заполучить права на версию для переносных устройств.

В конце 1988 года он отправил факс Роберту Штайну, так как знал, что именно от него идут все цепочки лицензирования. В своём сообщении Хэнк предложил Andromeda Software аванс размером в 25 000 долларов за покупку прав на тетрис для переносных устройств. Однако Штайн ответил, что ему нужно поставить в известность советскую компанию Elorg, а на это нужно время. Идеей о правах на портативную версию загорелась и Mirrorsoft. Штайн лавировал между двумя заинтересованными компаниями, но к конкретным действиям не переходил.

Всё дело в том, что Александр Алексеенко, с которым предприниматель вёл все переговоры, покинул Elorg. На его место пришёл Николай Беликов, которому организация поручила разобраться во всех перипетиях лицензирования. Он выяснил, что Andromeda Software задолжала советской организации огромную сумму отчислений. Беликову предстояло найти решение, чтобы выбить из венгерского предпринимателя эти деньги.

Для Штайна же Беликов был тёмной лошадкой: существовал риск того, что результаты всех предыдущих переговоров сошли на нет. Чтобы во всём разобраться, требовалась личная встреча, и Штайн собрался в Москву. Но он не знал, что едет туда не один.

Постоянные уклончивые сообщения от руководителя Andromeda Software насторожили Хэнка Роджерса. Он решил полететь в столицу СССР, чтобы лично поговорить с представителями Elorg. Туда же намеревался и Кевин Максвелл, чтобы раз и навсегда избавиться от посредников в лицензировании, а заодно и впечатлить своего влиятельного отца успешной сделкой с Советским Союзом.

Хэнк Роджерс прилетел в Москву в конце февраля 1989 года по туристической визе. Чтобы сориентироваться в городе и найти нужную организацию, ему потребовалось нанять переводчика. В отличие от Штайна и Максвелла, Роджерса никто не ждал. Принять человека фактически с улицы означало нарушить протокол. Но Беликов знал, что дополнительное лицо, заинтересованное в сделке, станет хорошим рычагом давления на Штайна и Максвелла.

Беликов принял Роджерса в конференц-зале, где собрались сотрудники Elorg вместе с Алексеем Пажитновым. На первой встрече издатель рассказал неискушённым в делах бизнеса научным сотрудникам о международном программном обеспечении и популярности тетриса в мире. Также он поделился впечатлениями от игры с Пажитновым и выразил ему свою признательность. В результате Беликов пригласил Роджерса прийти на следующий день и обсудить сделку по лицензированию Tetris на переносных системах. После встречи Роджерс продолжил общение с Пажитновым, программисты подружились.

Переговоры с претендентами

В день, когда решалась судьба тетриса, кроме Роджерса в Москву приехали другие заинтересованные лица — Штайн и Максвелл. Представитель Elorg спланировал все визиты так, чтобы иностранцы не могли встретиться друг с другом. Первым к Беликову пришел Хэнк Роджерс. Чтобы убедить потенциального партнёра в том, что сделка с Nintendo гораздо прибыльней, чем текущая с Andromeda Software, Хэнк продемонстрировал лидера продаж в Японии — копию «Тетриса» для Famicom.

Но Беликов заявил, что Elorg никому не давала прав выпускать игру на приставках. В ответ на это Роджерс рассказал о сложной цепочке лицензирования, которая образовалась за пределами СССР. В доказательство он показал данные лицензиаров, указанных на обратной стороне коробки с игрой. Также Хэнк добавил, что ему пришлось заплатить Tengen крупную сумму для заключения этой сделки. Но в любом случае у Elorg должны быть видеокассеты с записью геймплея.

Беликов настаивал, что он никогда не слышал о Tengen и ему ничего не известно обо всех этих сделках. Он показал документ соглашения с Andromeda Software, в котором было указано, что лицензии на Тетрис распространяются только на компьютеры, без упоминания какой-либо другой платформы. Роджерс понял, что при желании такую формулировку можно было истолковать как угодно. Тогда основатель Bullet Proof пошёл ва-банк. Так как на тот момент было продано около 130 тысяч копий «Тетриса» на Famicom, Роджерс на месте рассчитался с Elorg за эти продажи, выписав чек на 40 000 долларов. Разобравшись с отчислениями, он предложил вернуться к актуальной сделке.

Честность Хэнка подкупила Elorg, и вопрос с правами на версию игры для переносных устройств был решён. Беликов спросил, сможет ли Роджерс оформить легальную заявку на лицензию на тетрис для видеоприставок, помимо уже полученных прав на портативные устройства, добавив, что это будет стоить очень дорого. За Роджерсом стояла Nintendo, которая на 1988 год являлась лидером среди консолей, занимая 70% рынка в США. У компании были впечатляющие активы и армия юристов для защиты прав. Встреча закончилась тем, что Беликов предложил Роджерсу обсудить всё с японскими коллегами и подготовить официальное предложение, обозначив срок в три недели.

Между тем подошло время переговоров Elorg и Штайна. Предприниматель не знал, как пройдёт встреча с новым для него человеком. Тем не менее он должен был заключить сделку на права для аркадных автоматов. Аркадные версии тетриса уже появились на рынке, но Штайн сомневался, что в Москве кто-то мог об этом знать. Вдобавок он хотел заполучить лицензию для переносных устройств, которые в перспективе смог бы перепродать Роджерсу или любой другой компании, которая предложит больше денег.

Николай Беликов вручил ему обновлённую версию соглашения с новыми положениями о штрафах за просроченные выплаты отчислений и добавил, что ни о каких новых сделках речи не будет, пока не подписан этот документ. Штайну было необходимо более подробно ознакомиться с контрактом, поэтому он забрал бумаги и ушёл. Уже в отеле, помимо изучения актуального документа, он набросал черновик будущего контракта по лицензии на аркадные автоматы и портативные устройства.

Следующим в Elorg приехал Кевин Максвелл. Беликов показал сыну медиамагната красную коробку с японскими иероглифами и потребовал объяснений, почему на ней указаны авторские права Mirrorsoft, Tengen, Bullet Proof и даже Elorg. Кевин видел эту игру первый раз в жизни: он знал, что Mirrorsoft занимается сублицензированием, но не был в курсе всех деталей. Пытаясь отмахнуться, Максвелл сказал, что это просто пиратская копия. Беликов знал, что он лжёт, однако не мог остановить переговоры: отец Максвелла был влиятельным человеком, имевшим тесные связи с правительством СССР. Представитель Elorg предложил следующее: раз Максвелл сам подтвердил, что Mirrorsoft не имеет прав на тетрис для приставок, компания может составить предложение по их приобретению. Максвеллу пришлось уйти ни с чем, а его отрицание лицензии стало роковой ошибкой.

Когда на следующий день пришёл Штайн с документами и черновиком нового соглашения, Беликов объяснил, что права на портативную версию уже купил Хэнк Роджерс. Тем не менее Elorg готова продать лицензию на тетрис для аркадных автоматов, и у Штайна будет всего шесть недель, чтобы выплатить аванс в 150 000 долларов за отчисления от аркадной версии игры. Казалось, что Штайн не остался в проигрыше, ведь он получил желанную лицензию на автоматы, которые уже работали в США и Японии. Однако в погоне за своими интересами он пропустил важный пункт в обновлённом договоре. Сделка распространялась на права на тетрис не просто для компьютеров, а для «ПК, состоящих из процессора, монитора, дисковода, клавиатуры и операционной системы». Эта дотошная ремарка станет важным аргументом в ходе дальнейших событий, и Роберт Штайн сильно пожалеет о том, что подписал новый документ.

Последствия тайной сделки

Тем временем в Atari Games / Tengen уже готовили к выпуску на американский рынок свою версию тетриса. Для разработки игры они привлекли лучших программистов и организовали мощную пиар-кампанию. Но теперь Nintendo of America имела все шансы устранить главного конкурента. Ей нужно было срочно оформлять сделку, и Хэнк Роджерс снова полетел в Москву. На этот раз его сопровождал юрист Джон Хахс, у которого был опыт работы в СССР и понимание специфики ведения переговоров в этой стране. Между тем Беликов ещё ожидал ответа от империи Максвелла. Кевин пропустил срок, в который его компания должна была составить предложение. Elorg дала Mirrorsoft последний шанс, отправив 15 марта 1989 года телекс с напоминанием о документе. Не дождавшись ответа, на следующий день Беликов объявил, что Elorg готова продать права Nintendo. Чтобы окончательно подтвердить честность сделки, на подписание приехали исполнительный директор Nintendo of America Говард Линкольн и сам Минору Аракава. Вылет руководителей из США держался в строжайшем секрете даже от сотрудников, чтобы конкуренты из Atari Games и Mirrorsoft ничего не заподозрили. 22 марта 1989 состоялась финальная сделка по передаче прав на тетрис для видеоприставок.

Роберт Максвелл пришёл в бешенство, когда узнал, что Mirrorsoft лишилась сублицензирования из-за неудачи его сына на переговорах. Прежние документы о правах уже не имели никакой юридической силы. Кевин Максвелл начал угрожать Беликову, оперируя связями отца в СССР. Но в дело вмешались внешние события. Роберт Максвелл действительно связывался с Михаилом Горбачёвым и просил его повлиять на решение Elorg. Однако советский лидер был слишком озадачен проблемами внутри государства и грядущими политическими реформами. Он лишь ответил Максвеллу, что тому «больше не следует беспокоиться о японской компании».

Судебное дело и итог

Получив лицензию, Nintendo потребовала от Atari свернуть всю кампанию по производству новой версии тетриса для американского рынка. Конфликт привёл к судебному разбирательству. В новую игру Tengen было вложено слишком много усилий и финансов. Она появилась на полках магазинов 17 мая 1989 года. В первые недели продажи достигали нескольких десятков тысяч копий.

Слушания по делу Nintendo и Atari начались в июне 1989 года и закончились только в ноябре. Аргументы Atari состояли в том, что Elorg и советское правительство организовали передачу прав Nintendo обманным путём после того, как узнали, что японская компания заплатит за них больше, чем первоначальный лицензиар. А формулировка в определении компьютера — не более чем юридическая лазейка. Свидетельские показания со стороны Nintendo от Пажитнова, а также Беликова и его коллег из Elorg сводились к тому, что единственная лицензия, которую они когда-либо предоставляли Andromeda Software, — это права на Tetris для домашних компьютеров. Суд посчитал веским доказательством в пользу Nintendo подробно расписанное определение домашнего компьютера в обновлённом договоре, который подписал Штайн.

Этого было достаточно, чтобы снять новый хит Tengen с продаж ещё до окончательного решения суда. Оставшийся товар был отвезён на склад — о дальнейшей его судьбе ничего не известно. Возможно, его ждала та же незавидная участь, что и картриджи печально известной E.T. the Extra-Terrestrial, которые захоронили под слоем бетона на свалке. А копии, которые игроки успели купить на старте продаж, теперь продают коллекционеры на eBay.

31 июля 1989 года состоялся релиз портативной Game Boy в комплекте с тетрисом на рынке США. В дальнейшем продажи нового устройства составили 35 млн единиц. А в ноябре вышла легендарная Tetris NES, продажи которой к 2004 году насчитывали 8 млн копий.

Как сложились судьбы героев истории

Алексей Пажитнов

Пажитнов стал получать отчисления с продаж тетриса только после того, как истёк 10-летний срок первоначальной лицензии. Но к 1995 году эти суммы уже были не столь внушительными. В 1991-м Хэнк Роджерс помог программисту эмигрировать в США. Обосновавшись в Сиэтле с семьёй, Пажитнов начал работать над новыми проектами, а спустя несколько лет перешёл в Microsoft. Сейчас программист на пенсии и в основном занимается своим брендом Tetris.

Вадим Герасимов

Студент, который сделал оригинальную версию Пажитнова доступной для систем IBM, окончил МГУ и получил степень кандидата наук в Массачусетском технологическом институте. С 2003 года он живёт в Австралии и работает инженером в Google.

Хэнк Роджерс

После многих лет жизни и работы в Японии он перевёз свою семью в США, на Гавайи, опасаясь, что его дети потеряют связь с западной культурой. Дочь Майя пошла по его стопам: поработав в подразделении Sony PlayStation, она стала генеральным директором компании The Tetris Company в 2014 году. В настоящее время Хэнк Роджерс руководит фирмой Blue Planet Energy, производящей солнечные батареи.

Николай Беликов

После развала СССР в 1990-х Николай Беликов основал собственную частную компанию под названием Elorg LLC. В 2005 году он продал бизнес в The Tetris Company Роджерсу и Пажитнову за 15 млн долларов, вычеркнув себя из участия в дальнейшем развитии франшизы.

Минору Аракава

Глава Nintendo of America покинул свой пост в 2002-м и перебрался на Гавайи, где вместе с Хэнком Роджерсом до 2013 года развивал компанию Tetris Online, которая занималась изданием головоломки на портативных, мобильных и веб-платформах.

Говард Линкольн

Покинул Nintendo в 2000-м и был руководителем бейсбольного клуба «Сиэтл Маринерс» до 2016 года.

Семья Максвеллов

После провала сделки империя Роберта Максвелла начала рушиться. У его компаний накопилось более 3 млрд долларов долгов, из-за чего Максвеллу пришлось продать часть активов. Также его начали подозревать в шпионаже. В ноябре 1991 он погиб при странных обстоятельствах.

Его сыновья Кевин и Иэн пытались спасти бизнес отца. Затем выяснилось, что для поддержки рушащейся империи Иэн украл деньги из пенсионного фонда собственных работников. В результате братьям пришлось покинуть Mirror Group Newspapers и подать заявление о банкротстве. Дальнейшая их деятельность сопровождалась множеством скандалов.

Рэнди Браулейт

После всех событий он покинул Tengen. Atari Games продолжала выпускать игры в основном для систем Sega. В 1993 году Atari Games была приобретена компанией Time Warner.

Фил Адам и Гилман Луи

После того как Spectrum HoloByte попала в водоворот краха компаний Максвелла, пути основателей разошлись. Фил Адам перешёл в Interplay, где отвечал за маркетинг и продажи серий Fallout и Descent. Работая биздевом в игровой индустрии, он продвигал немало талантливых студий, которые обрели всемирную известность: BioWare, Naughty Dog, Parallax и Silicon & Synapse.

Гилман Луи занялся поиском технологических партнёров для ЦРУ. В настоящее время он руководит венчурным фондом Alsop Louie Partners.

Джим Макконочи

Бывший офицер остался верен своему пути и даже после краха Mirrorsoft продолжал продвигать концепции реалистичных авиасимуляторов в игровой индустрии. При его участии вышли такие игры, как Su-27 Flanker, Lock On: Modern Air Combat и Digital Combat Simulator. Скончался от рака печени в 2013 году.

Роберт Штайн

Главный виновник всех интриг потерял права на тетрис для персональных компьютеров в 1990 году, когда Elorg аннулировала его лицензию из-за несвоевременных выплат. Платить Штайну было нечем: после судебных разбирательств он перестал получать деньги от Mirrorsoft за сублицензии. В 1992 году он лишился прав и на версию для аркадных автоматов.

В конце концов Andromeda Software прекратила своё существование. По собственным оценкам Штайна, он заработал на тетрисе около 200–250 тысяч долларов, хотя при других обстоятельствах это могли быть десятки миллионов. Несмотря на преклонный возраст, в 2017 году он принял участие в съёмках документального фильма Moleman 4: Longplay, посвящённого венгерской игровой индустрии.