«Раньше мне казалось фантастикой то, что я умею сейчас»: история звукорежиссёра Рустама

О поиске себя

В 18 лет я впервые искал работу в Москве. Мне хотелось попробовать себя в роли стратега и креативщика, но в итоге удалось устроиться только секретарём на ресепшен в агентство «Знаменка». Тогда оно входило в топ-10 креативных агентств России.

Там же я вскоре примерил на себя роль джуниор-копирайтера. Довольно быстро понял, что мне не хватает общения с людьми. Встречи раз в неделю с коллегами, взаимодействие только с напарником и индивидуальные задачи не располагали к активной работе в команде и коммуникации.

Я снова решил, что нужно что-то менять, и перепрофилировался в рекламного продюсера. Перешёл в клиентский отдел, где начал заниматься видеороликами и продюсированием селебрити — в том числе на мероприятиях и концертах. Параллельно изучал банковское дело в институте — с выбором специальности помогла сестра-финансист.

Работу в агентстве всё это время не бросал. Дорос до позиции старшего аккаунт-менеджера, вёл несколько клиентов под ключ — отвечал не только за продакшен, но и за итоговый результат. Мне нравилось организовывать концерты и работать с артистами.

«Возникло желание заняться чем-то контролируемым»‎

С 2017 года я начал осознавать, что работа старшим аккаунт-менеджером в рекламной отрасли перестала приносить удовольствие, несмотря на заметный успех. Да, однажды за год мы с командой завоевали 30 международных наград, но кто сейчас о них вспомнит?

В 2020 году во время пандемии у меня, как и у многих, появилось больше свободного времени. Я понял, что не хочу вновь откладывать свои мечты на потом, и решил разобраться в том, как устроены звукорежиссура и саунд-дизайн.

Работа со звуком никогда не была для меня чем-то далёким. Я вырос в семье музыкантов: моя мама — профессиональная виолончелистка. С детства я часто посещал выступления в консерваториях — причём не только мамы, но и её учеников. Сам учился в музыкальной школе: играл на барабанах. В школьные и студенческие годы активно слушал метал, выступал в бойз-бендах и предпринимал первые попытки понять, как устроен звук. Так что мой путь в музыкальную отрасль был предопределён.

В начале 2021 года я решился на покупку курса по саунд-дизайну по нескольким причинам:

• Понимал, что моим знаниям не хватает системности. Самостоятельно разобраться в теории звука, особенно в технических аспектах, по видеороликам в YouTube удавалось только поверхностно.
• Мой товарищ учился на курсе «Музыкальный менеджер». Ему очень нравилась программа, преподавательский состав и процесс обучения, и я решил последовать его примеру.
• Лидеры саунд-индустрии постоянно учатся, а я стараюсь брать с них пример. Марк Улано, звукорежиссёр Квентина Тарантино, за один фильм получает в среднем 1 миллион долларов, не говоря уже об «Оскарах»‎. Казалось бы, зачем ему учиться? Но нет, он постоянно следит за развитием отрасли, ездит на профильные конференции.

«Научился использовать эквалайзер не как отвёртку, а как кисть художника»‎

Задача саунд-дизайнера — добиться правдивости звучания, сделать так, чтобы звук был максимально реалистичным. Слышно должно быть как в жизни. Объясню на примере киносцены. Допустим, человек садится в машину. Сначала он подходит, потом открывает дверь — каждое действие сопровождается звуком. При этом хруст одежды не может быть очень громким, а голос в машине должен меняться: в камерных пространствах слышно больше высоких звуков, появляются неприятные частоты.

Читайте также:

Sound design: как не волноваться и полюбить шум

Учёба на курсе почти завершилась: мне осталось сдать два домашних задания и оформить портфолио. Самыми сложными и интересными во всей программе для меня стали технические аспекты обработки звука. Я понял, что работа со звуком стоит на трёх столпах:

• Эквализация. Многие недооценивают её возможности и не знают, что с её помощью можно не только убирать частоты, но и управлять пространством — раскладывать звук по сторонам, менять фазы и делать его широким, как в оркестре Ханса Циммера.
• Компрессия. Инструмент нужен, чтобы уменьшать динамический диапазон: все тихие звуки делать громче, а громкие — тише.
• Сатурация. Живые музыкальные инструменты не всегда удаётся записывать отчётливо. Сатурация позволяет насытить звук, сделать его более плотным и приятным.

А ещё я понял, насколько важна драматургия. Саунд-дизайнеру нужно осознавать, для чего он создаёт тот или иной звук, уметь формировать ощущения — дискомфорта, страха, отвращения. Допустим, поезд в фильме поворачивает справа. Значит, и звук к зрителю тоже должен прийти с этой стороны. Особенно ярко эта особенность выражена в боевиках и триллерах, звук там всегда утрирован.

«Звук в кино не должен быть стерильным»‎: о работе в творческой мастерской

Работа, которой я особенно горжусь, — документальная короткометражка «Низкое искусство», которую мы снимали вместе с режиссёром Игорем Верманом в рамках видеомастерской с марта по май 2021 года. Я участвовал в проекте как основной звукорежиссёр, полностью отвечал за звуковую составляющую: запись, монтаж, сведение, мастеринг. В основу фильма легла история самого Игоря, и мне она очень близка. Он работал в консалтинговой компании, бросил всё и стал режиссёром.

Присоединился к проекту уже на финальном этапе, когда были готовы режиссёрский тритмент и раскадровка, — так нередко бывает у звукорежиссёров. Поиск звуковых решений начинается не сразу. Поэтому особо ценятся звукорежиссёры со своим оборудованием: они могут в любой момент взять сумку с техникой и приехать.

Также во время учёбы мне удалось поучаствовать в создании фильмов «Огневка»‎, «На свет»‎ и «Не прислоняться». Каждый новый проект позволял не только закрепить новые знания на практике, но и лучше разобраться в том, какие профессиональные качества, привычки и утверждения важны для звукорежиссёра:

• Звук важно оценивать только в контексте. Например, первые альбомы группы Metallica считаются культовыми, хотя записаны отвратительно. В восьмидесятые считалось, что треш-метал не должен звучать хорошо. Точно так же звук в кино должен быть не стерильным, а жизненным, хотя тут со мной поспорят другие звукорежиссёры. Обязательно нужен шум, но и в нём важно уметь находить баланс, отделять полезное от ненужного.
• Внимание к деталям — твой конёк. Нельзя путать автомат Калашникова и пистолет Макарова, их выстрелы звучат абсолютно по-разному.
• Нет правильных или неправильных решений. Каждый руководствуется только личными представлениями о качественном звучании. Так, уже упомянутый Марк Улано всегда записывает голоса актёров строго на съёмочной площадке, а не в студии, чтобы диалоги получались максимально реалистичными. Прямо противоположный подход у вселенной Marvel и у каскадёров: всех персонажей озвучивают актёры у микрофона. Человеку-пауку ведь довольно сложно делать сальто и при этом произносить реплики.
• Педантичность при работе — это хорошо. Если не класть аппаратуру на свои места, то придётся тратить половину съёмочного дня на разбор оборудования. Обычно привычка раскладывать всё по местам вырабатывается уже после двух-трёх съёмок. Короткая история. Недавно для работы мне понадобилось больше аккумуляторов, чем у меня было. Взял ещё несколько у знакомого: так у него каждая батарейка была подписана.

«Самый большой прогресс приходится на зиму»: об эффективной учёбе

Я учился урывками. Летом съёмки были почти каждый день, поэтому время на учёбу появилось только ближе к октябрю, а самый большой прогресс ожидаемо пришёлся на зиму.

Не могу сказать, что обучение далось мне легко. Испытывал сложности, когда звук по заданию нужно было скорректировать совсем немного — например, на 5%. В таких случаях довольно непросто услышать разницу между «было»‎ и «стало»‎. При этом преподаватель мог сказать: «Вот с этим инструментом ты пережал»‎. Приходилось разбираться, что не так.

К тому же делать домашку сразу после прослушивания уроков я не мог. Мне нужно было время, чтобы осознать новый материал, переложить теорию на практику, поэтому некоторые задания занимали у меня месяц. Чтобы учебный процесс шёл проще, я постоянно «подкупал» себя‎, придумывал различные ачивки. За выполненное задание мог купить себе новый микрофон или ещё что-то из техники — обычно этот метод здорово помогал.

Но даже при невысоком темпе я всё равно с каждым уроком ощущал личный прогресс. Раньше мне казалось фантастикой то, что я умею делать сейчас. Это очень приятно осознавать. Я понял, что секретов в работе со звуком нет: нужно просто постоянно практиковаться и стараться использовать знания из предыдущих лекций.

Более того, моим сокурсникам нравится советоваться: они охотно дают рекомендации сами, делятся опытом, присылают работы на оценку и с интересом изучают чужие. Этот опыт общения перевернул моё представление о взаимоотношениях в индустрии.

И хоть моя учёба подходит к концу, я буду продолжать практиковаться и тренировать наслушанность — с помощью разной музыки, кино в оригинале, концертов — особенно плохих с точки зрения звучания. На хороших концертах звукорежиссёру нечему учиться 🙂

Параллельно я продолжаю работать с независимым кино как звукорежиссёр и саунд-дизайнер, в основном занимаюсь постпродакшеном. Иногда сотрудничаю с музыкантами, геймдизайнерами и подкастерами. Недавно записали трек для 2WINS — он вышел на нескольких стриминговых платформах.

Самое важное для меня сейчас — получить диплом до конца осени, доделать портфолио и отправить его в разные геймдев-студии. Мне очень хочется попробовать себя в звукорежиссуре для компьютерных игр. Геймдев сегодня — это масштаб, инновации, постоянное развитие. Искренне считаю, что игры для Sony PlayStation — произведения искусства с точки зрения звука.

А ещё мне нравится, что геймдев-индустрия позволяет проявлять себя в разных ролях — композитора, звукорежиссёра, саунд-дизайнера. Если получится поработать с какой-нибудь инди-игрой, которая увидит свет, я буду просто счастлив.