«Меня мало что смущает, если это в рамках закона», — директор по продукту Robocash

Краткая справка

Олег Афанасьев

CPO в Robocash Group, спикер на курсах Skillbox «Управление проектами» и «Профессия Продакт-менеджер», а также куратор на буткемпах для продакт-менеджеров.

Олег рассказал:

• чем он занимается в «РобоФинанс»;
• как работал в службе поддержки провайдера;
• как он автоматизировал работу скорой помощи в Москве;
• почему большая часть продуктов Robocash Group базируется в Азии;
• о рисках в микрокредитовании;
• как участие в буткемпах делает чёрно-белый мир цветным;
• как хантить специалистов на сильно разогретом рынке;
• о своих любимых каналах по продакт-менеджменту.

— Ты директор по продукту в «РобоФинанс». Что твоя должность подразумевает?

— «РобоФинанс» — это, условно говоря, лаборатория, где создаются продукты, необходимые для основной компании. Примерно как у Сбербанка есть «СберТех», а у «МегаФона» — «МегаЛабс». Мы же разрабатываем решения для группы компаний Robocash Group. Я, как продуктовый менеджер, запускаю идеи с нуля и развиваю их дальше.

— Тебя не смущает, что это работа в сфере микрофинансов?

— Меня мало что смущает, если это в рамках закона. Микрофинансы — это такой же легальный финансовый инструмент, как и все остальные на рынке. Кроме того, МФО онлайн-сегмента являются привлекательными проектами, которые реализуют любопытные финтех-задачи наравне с банками. По некоторым решениям их вообще можно назвать флагманами развития финтеха в стране.

— Раньше эта сфера была окружена негативом. Сейчас не так?

— То, что непривычно, всегда окружено негативом. Так, например, раньше было с онлайн-займами: их получают без явки в офис, без традиционной подписи документов — непривычно.

Сейчас негатива уже значительно меньше, поскольку люди привыкли и приняли реальность: онлайн-займы для многих обычный инструмент решения внезапных финансовых проблем. Тем более он совсем не так страшен, как представлялось раньше — практика использования ликвидировала мифы. И, кстати, обо всех ужасах, связанных с микрозаймами, пару слов: о них говорят лишь те, кто ни разу не пользовался этим продуктом.

О работе в «МегаФоне» и эволюции в продуктового менеджера

— Олег, с чего ты начинал карьеру?

— С позиции инженера поддержки в локальном провайдере. Я решал технические задачи — куда более утилитарные и менее творческие, чем разработка.

Со временем стал руководить отделом технической поддержки двух городов, где мы как компания присутствовали. После этого ушёл в региональную структуру «МегаФона» проектным менеджером, запускал пилотные проекты в регионах.

— Почему в регионах? Я думала, всё новое сначала тестируют в Москве.

— У «МегаФона» была такая стратегия — всё новое сначала бюджетно и ограниченно тестировали в регионах. Если проект работает и масштабируется, то его запустят в Москве, а потом и на глобальном рынке.

Это была проектная деятельность с понятными этапами — сбор команды, подготовка проекта, экономическое обоснование, реализация, достижение результатов, приёмка.

Когда переехал в Москву, стал делать проекты для финансовых продуктов в рамках всей компании. Здесь я понял, что нужно не только понимать процесс запуска, но и разбираться в предметной области. И начал движение в сторону продуктового менеджера, которое реализовал уже в «РобоФинанс».

Киберпанк-скорые: каково работать в IT при правительстве Москвы

— Я знаю, что ты успел поработать ещё и в Департаменте информационных технологий Москвы…

— В какой-то момент, работая в «МегаФоне», я начал искать себя, мечтал делать что-то значимое для общества. Так я и оказался в ДИТ — Департаменте информационных технологий Москвы, в блоке здравоохранения. Там я занимался всё тем же IT, но теперь в совершенно новой предметной области. И здравоохранение оказалось куда сложнее, чем финтех.

— А в чём сложность?

— Я курировал развитие экстренных служб города Москвы и автоматизировал работу скорой помощи. А в Москве скорая помощь — одна из лучших с точки зрения международных рейтингов, и сделать её ещё лучше — та ещё задача. У нас всего 12 минут ожидания по самым экстренным ситуациям! Она приезжает быстрее, чем в Нью-Йорке, а этот город очень крут в плане автоматизации.

— И это благодаря развитию IT? А как было раньше?

— Пока другие скорые сидели в обычных телефонных диспетчерских, в Москве уже была своя информационная система. Ей 20 лет. Она огромная и довольно сложная. Но у неё тоже есть предел развития. И команда уже не знала, как можно улучшить систему. Специалист на телефоне с помощью ключевых фраз и бесконечных справочников с рекомендациями принимал решение, какую машину отправить к тому или иному пациенту.

Потом появляются ДИТ как отдельная структура и IT-команда правительства Москвы. И в рамках проекта автоматизации мы переработали систему распределения машин на выезды. Сейчас это решение принимает система.

— Киберпанк какой-то. Это точно безопасно?

— Вполне! Вот как это работает. В зависимости от того, что человек сказал по телефону, система поймёт, какую машину отправить на вызов. Она определяет серьёзность ситуации всё по тем же ключевым словам.

То есть оператор не пытается на ходу поставить диагноз. Он задаёт ключевые вопросы, которые ему также подсказывает система. Например, есть ли у пациента повреждения, идёт ли у него кровь. И исходя из ответа система поймёт, насколько критична эта история.

Это не machine learning, конечно, а банальная работа с ключевыми словами. Просто её никогда не было в таких структурах и экстренных службах. Там всегда всё держалось на стандартах.

— То есть когда на проводе человек, а не машина — результаты хуже?

— Человеческий фактор иногда приводит к ситуациям, что какой-нибудь кардиостимулятор на самом деле нужен сейчас в другой точке. Так что пусть лучше это решение принимает система, которая знает, куда какие машины едут, свободны ли они и какая у них нагрузка.

Второй момент ещё интереснее. В скорых появились планшеты, настолько прочные, что их можно ронять. В них есть все нужные данные: история болезни, обращения в поликлиники, ограничения по лекарствам, аллергии. Врач не будет устраивать опросник пациенту без сознания, а сразу поймёт, какие лекарства ему противопоказаны и в какую клинику его везти.

— Система ещё и решает, в какую больницу класть пациента?

— Да! А всё потому, что врач на месте может ошибиться. А мы не дадим ему этого сделать. Допустим, есть беременная женщина с онкологией мозга. Куда её везти: в онкологию, где есть акушер, или в акушерский центр, где есть онколог? Это не одно и то же. Система соберёт информацию и порекомендует, куда её лучше направить.

Эти же планшеты выступают для скорой помощи и как навигаторы, и как устройства экстренной связи с диспетчерами. Туда же можно внести все детали обследования пациента и препараты, которые ему вводят. Ведь бывают ситуации, когда пациента спасли, но, допустим, по его мнению, что-то сделали неправильно. В таком случае у врача есть защита, потому что все его действия зафиксированы.

Это такая невидимая кухня государственных органов. В них много интересного происходит с точки зрения IT.

— Есть мнение, что с государственными службами работать себе дороже. Сложно согласовать результат, долго оплачивают работу. Так ли это?

— Работать с госструктурами куда сложнее, это факт. Потому что ответственность больше. В коммерческой структуре ты теряешь деньги и репутацию. А в госструктуре ты не можешь потерять репутацию, потому что альтернативы тебе нет. Не может клиника из хорошей взять и стать плохой. Тебе никто этого не позволит. Из-за этого большой уровень бюрократизации. Много стандартов, много решений, согласований.

И в госструктурах всё намного медленнее. Тяжело экспериментировать каждые две недели и замерять результаты. Ты запускаешь ограниченный эксперимент по всем фронтам, а получаешь результат только через полгода. И ещё полгода защищаешь его.

— С вашим проектом в скорой помощи тоже так было?

— Реализация и защита прошли в плановый срок, но объём работ, конечно, куда больше, чем обычно. И после двух с половиной лет в государственных структурах я понял, что мне так некомфортно. Хочется быстрее.

А и Б сидели на трубе: о микрокредитовании в Европе и Азии

— Robocash присутствует во многих странах мира, среди которых, например, Вьетнам, Казахстан и Индонезия. Как вы выбираете, где запуститься?

— Возьмём две страны — А и Б. В стране А есть развитая система онлайн-банкинга. Ты можешь за день получить банковскую дебетовую карту. Здесь хорошо развиты потребительские кредиты и, в принципе, кредитные карты. За день реально получить кредитную карту с доставкой на дом. И даже квартиру или машину ты можешь купить онлайн.

В стране Б ты ждёшь зарплатной карты две недели. Доступность кредитных продуктов низкая. Нет какой-то централизованной системы, которая ведёт твою кредитную историю. И значит, оценить тебя сложно. Следовательно, возможность получить кредитный продукт у тебя всё меньше и меньше. Если у тебя нет состояния, которое хорошо прослеживается, то ты изолирован от кредитных продуктов. Тебе труднее открыть бизнес и решить финансовые проблемы.

И тут несколько выходов. Либо в стране Б кредитные продукты всё-таки развиваются, либо они остаются в какой-то своей нише, и уже другие проекты закрывают потребности населения.

— И для проектов «РобоФинанса» лучше бы подошла страна Б?

— На самом деле мы можем присутствовать и там, и там. Просто это будут разные потребители и разные продукты. Но страна Б, конечно, нам более интересна.

При этом популярность микрокредитов никак не связана с экономической обстановкой, безработицей и бедностью. Хотя я тоже раньше так думал. Но мы просто закрываем ту нишу, которую не закрывают другие продукты.

— Почему большая часть ваших проектов базируется в Азии?

— Именно потому, что экономика этих стран активно развивается, а банковская система за этим не успевает.

Ну, и можно просто сравнить численность населения любой европейской и азиатской страны. Где больше людей, там и денежный поток больше. Например, Филиппины по населению почти как Россия. Там живёт 140 миллионов человек. Какая европейская страна может этим похвастаться?

— А с кем вы обычно конкурируете? С банками или подобными микрофинансовыми компаниями?

— И с теми, и с другими. Мы можем дать деньги за 15 минут, что быстрее любого банка (ведь тот должен сначала доставить кредитку). И даже «Тинькофф» со своей услугой экспресс-получения денег не может прислать курьера быстрее, чем за два часа.

Ещё важен объём денег и период займа. У нас сейчас в России выдают до 30 тысяч рублей на месяц. Здесь мы конкурируем напрямую с кредитными картами. Но только если пользоваться деньгами, снятыми с кредитки, невыгодно (банк возьмёт приличный процент), то средства микрозайма можно обналичивать без ограничений.

О допустимом риске

— Насколько в микрокредитовании высок риск, что клиент не вернёт деньги?

— Выше, чем в банковских продуктах. Не могу сказать точно, потому что это наша конфиденциальная история, но у каждой компании есть свой допустимый размер риска.

— И как вы понимаете, кому можно давать деньги?

— У нас есть модель скоринга. Она подстроена под каждую страну. Также мы интегрируемся со множеством площадок, которые помогают нам оценивать клиентов.

— А как выглядит процесс займа: клиент получает деньги в интернете или же у вас есть какие-то офлайн-помещения?

— Это зависит от страны. Есть рынки, где у нас присутствует офлайн, а есть и те, где мы полностью в интернете. Важен менталитет и то, как люди пользуются коммуникациями.

— Как повлияют новые западные санкции на ваш бизнес?

— Никак. Головной офис холдинга Robocash Group находится в Сингапуре. Все связанные операции, а также деятельность каждой компании холдинга осуществляются через соответствующие местные банки.

Про выпускников Skillbox, буткемпы и чужие ошибки

— Тебя часто приглашают спикером на буткемпы для продуктовых менеджеров. Зачем тебе это?

— Буткемп — это место, где люди с педагогическим образованием пытаются запустить IT-продукт. Они как из космоса, это вообще другая сфера. Я помогаю им как куратор, и мне нравится присутствовать на защите дипломных работ: подключаюсь, чтобы прокомментировать, подсказать, найти верный фокус.

Студенты часто спрашивают: «А как бы вы сделали здесь? А как у вас это работает?» А я понимаю, что с этой проблемой в принципе не сталкивался — пролетел мимо неё или знаю только в теории. И потом изучаю, как её решить.

Второй плюс — я перестаю мыслить только категориями финтеха и стараюсь заглянуть в другие области. Мне, как продакту, это полезно. Иначе всё в мире приобретает чёрно-белые тона: ты воспринимаешь все продукты абсолютно одинаково и перестаёшь быть гибким.

— Вместе с тобой работает один из студентов Skillbox Артём Вантеев, с которым вы познакомились на одном из буткемпов. Что ты думаешь об Артёме?

— Да, он работает у меня почти год. Мне изначально понравилось в Артёме то, что он, прежде чем сделать выводы, идёт искать ответы. Это хороший навык. Он принимает решения не на основе своего базиса, который у него есть в голове, а всегда пытается что-то раскопать ещё. Для него это челлендж, а каждый проект — источник новых знаний.

О реалиях рынка и лучшем городе для программистов

— Как работодатель, что ты думаешь про рынок продакт-менеджеров и программистов? Легко ли найти сейчас хорошего специалиста?

— Аппетиты точно выросли — и у работодателей, и у кандидатов. И из-за этого мы пересматриваем состояние рынка уже гораздо чаще. Если пару лет назад можно было актуализировать вакансии раз в полгода, то сейчас нужно быть быстрее. Да и стоимость вакансии на рынке быстро растёт. Ты можешь ничего не менять, сидеть на месте, и при этом ты становишься дороже. Это интересно.

Многие готовы за хорошие деньги нанимать не очень хорошего уровня ребят, чтобы «докрутить» их до нужной кондиции своими силами. И это вынуждает тебя тоже гнаться за этими бюджетами. Похоже на рост цен на нефть.

— А на какие уступки приходится идти, чтобы схантить хорошего специалиста?

— Ни на какие. Уступки — это когда ты делаешь что-то себе во вред. Нет, зачем эти уступки нужны? Оно же всё равно когда-то выстрелит в тебя.

Многие ребята хотят полную удалёнку, абсолютно без офиса. И для меня это не проблема, потому что достаточно большая часть команды у меня так и работает.

— Прочитала, что в прошлом году вы отправляли ребят зимовать на юга. Это фишка, чтобы хантить специалистов получше?

— Это фишка, просто наша фишка. Мы организуем проживание, трансфер, помогаем освоиться на новом месте. В прошлом году в пандемию действительно отправляли ребят в Сочи. Зимой там вообще классно, поэтому всем понравилось.

Блиц

— Где ищешь сотрудников?

— Я знаю максимально много каналов с вакансиями, чтобы держать руку на пульсе и быстро реагировать. Но выделю этот: https://t.me/jobs_for_products.

— Что вообще читаешь в свободное время?

— Рекомендую:

• https://t.me/temno — тут мне нравится всё: мысли и подача.
• https://t.me/tinkoffjournal — то же самое.
• https://t.me/Le_kinzhal — формат ведения максимально простой, но мне нравится.
• https://t.me/wespeakenghere — микроканал с английскими мемами, который ведёт одна из студенток, с которой я работал. Редкие обновления, но контент отборный.