21 апр 2021
0

Почему мы проваливаемся в квалификационную яму и как это исправить

Минимум у 45% работников в России навыки и опыт не соответствуют их позициям. Выясняем, есть ли способ выбраться из этой ямы.

Екатерина Ерохина

Обозреватель Skillbox Media. Магистр по научной коммуникации, интересуется социологией науки, историей и будущим образования.

Что такое квалификационная яма и кто её вырыл

Если коротко, квалификационная яма — цена прогресса. Эту проблему, как и многие другие, обнажила пандемия, но предпосылки появились гораздо раньше.

Отчёт консалтинговой компании BCG о состоянии мирового рынка труда назвал следующие вызовы 2020 года: возросшая степень цифровизации, ускоренная автоматизация, необходимость работать удалённо.

На фоне этих вызовов стало ясно, что кадровые проблемы современного мира — это не только нехватка представителей новых цифровых специальностей, но и квалификационная яма.

Суть этого явления в том, что даже там, где работников достаточно, им не хватает навыков и знаний, чтобы успешно справляться со своими задачами. При этом высококвалифицированные специалисты в новых условиях остаются невостребованными и устраиваются на работу не по своей профессии.

И эта проблема будет становиться всё более заметной, потому что пандемия, как считают в BCG, запустила долгосрочные структурные изменения.

Больше 1,5 млрд рабочих мест в мире в ближайшее десятилетие затронут структурные изменения.
12% рабочих мест к 2030 году могут исчезнуть в связи с автоматизацией.
30% рабочих функций будут требовать от работника совершенно новых навыков, которые сегодня ещё неизвестны на рынке труда.
Больше 10% работников в мире перейдут на постоянную удалёнку, а среди именно офисных сотрудников — до 30%.

Три лопаты, которые роют квалификационную яму

Пандемия только сделала заметнее трудности, которые существовали и раньше, подчёркивают в BCG.

Задолго до неё каждый третий работник в государствах — членах Организации экономического сотрудничества и развития был трудоустроен, что называется, не по специальности. В России доля тех, чья профессия никак не связана с полученным образованием, по данным ВЦИОМ, в 2019 году составляла 47%. И причины этого более глубоки, чем один только экстренный переход на удалёнку.

В совместном исследовании в 2019 году BCG и WorldSkills Russia заявили, что квалификационная яма растёт из-за трёх видов трендов — технологических, социально-экономических и культурных. Причём эти тренды сами по себе не негативные — скорее, наоборот, позитивные. Проблема в том, что общество за ними не поспевает.

Что в результате? На рынке труда много работников с устаревшими навыками. А система образования и развития человеческого капитала не справляется с их обновлением.

Почему так трудно развивать актуальные навыки — отдельная большая тема. Одна из ключевых причин в том, что прежние подходы к обучению сформировались в эпоху, когда человек получал одну профессию на всю жизнь. Конечно, технологии и требования к специалистам на протяжении XX века постоянно обновлялись. Но скорость изменений была не так велика, как сейчас: хватало повышения квалификации раз в 10 лет.

Сейчас переобучение требуется профессионалу в любой сфере гораздо чаще. Попытки системы образований угнаться за изменениями, как сообщали в 2019 году BCG и WorldSkills Russia, приводят к тому, что обучение дорожает, занимает всё больше времени, но в итоге навыки выпускника устаревают уже к моменту выдачи диплома.

Насколько глубоко мы уже в яме

Сравнить ситуацию в разных странах мира можно с помощью разработанного в BCG инструмента FSA (Future Skills Architect — архитектор навыков будущего). Он включает рейтинг 75 государств, основанный, как утверждается, на 59 параметрах их рынка труда.

Россия занимает в рейтинге 52-е место и находится между Мексикой и Грецией. Ключевые показатели нашей страны, по оценке BCG, перед пандемией были следующими:

45% работников (это почти 33 млн человек) недостаточно или слишком квалифицированы для своих рабочих мест;
производительность труда (сколько валового внутреннего продукта производит один работник) — 56 тысяч долларов.

Лидеры рейтинга — Нидерланды, США и Швейцария. У них недостаточно квалифицированы 37,7% (в Нидерландах), 33,5% (в США) и 36% (в Швейцарии) работников. При этом производительность труда там значительно выше, чем у нас: 100, 120 и 106 тысяч долларов на одного работника соответственно.

Среди других параметров, по которым показатели России ниже, например, чем усреднённые для стран БРИКС (куда наряду с нашей страной входят Бразилия, Индия, Китай и ЮАР), — социальная мобильность, мобильность между регионами и развитие человекоцентрированной среды.

Сравнительно хорошие показатели у России — по вовлечённости работников в переобучение (около 15% участвовали в онлайн-курсах до пандемии) и по инклюзивности рабочей среды, так как женщины работают в России не меньше мужчин.

С этими данными можно поспорить. По другим оценкам, например, по исследованию социолога Натальи Тихоновой из Высшей школы экономики, квалификационная яма в России ещё глубже.

Даже если не брать в расчёт навыки, а оценивать только образование, получается, что более чем у половины работников уровень или направленность их образования не соответствуют профилю работы.

По мнению Натальи Тихоновой, одна из причин разрыва — дисбаланс в сфере образования и на рынке труда: выпускники вузов не могут найти работу по специальности и идут работать на позиции, для которых они избыточно квалифицированы.

В то же время некоторые профессии, где на самом деле требуется высокая квалификация, остаются низкооплачиваемыми, и поэтому их нередко занимают специалисты с недостаточной квалификацией. Это, например, позиции учителей, врачей, инженеров производств.

Чем опасна квалификационная яма

Общеизвестно, что безработица опасна для страны в целом, а не только для тех, кто остаётся без работы. Несоответствие навыков рабочему месту на этом фоне почти не замечают, но на самом деле это очень масштабное явление. По оценкам BCG, в 2020 году более 1,3 млрд человек в мире находились в квалификационной яме.

Эксперты BCG считают, что уже в 2018 году квалификационная яма стоила мировой экономике около 8 трлн долларов. Такова цена не созданного и не реализованного из-за недостаточной производительности труда валового внутреннего продукта. В 2018 году потери производительности труда составили 6%, к 2025 году, по оценке BCG, этот показатель при худшем сценарии может достичь 11%.

Из чего вообще складывается ущерб от квалификационной ямы, описано в отчёте BCG и WorldSkills.

В случае недостаточной квалификации работника потери — это снижение производительности, недополучение доходов либо траты на переобучение сотрудников.
Если квалифицированный специалист пошёл на понижение и занимается низкоквалифицированным трудом, потери — это стоимость его обучения, которое оказалось ненужным рынку, и постепенная утрата квалификации.

Исследователи BCG, как сообщается в кратком отчёте компании, обнаружили и вторичные эффекты несоответствия навыков. Чем выше в стране процент людей, чьи знания и навыки не соответствуют их работе, тем хуже у этой страны показатели по внедрению инноваций и даже по достижению Целей устойчивого развития ООН.

Как выбраться из квалификационной ямы

Все решения проблемы можно разделить на краткосрочные и долгосрочные. Первый тип особенно востребован во время пандемии.

Краткосрочные меры

Одним из возможных решений эксперты BCG называют создание цифровых платформ для поиска сотрудников и работы, с помощью которых можно устроиться на условиях временной занятости. Конечно, в ситуации пандемии подработки могли не соответствовать квалификации работника. Но за счёт своего масштаба цифровые платформы увеличивают шансы работодателей подобрать соискателя с подходящими навыками и шансы соискателей найти работу по специальности.

Другим краткосрочным решением стала переподготовка работников в отраслях, сильнее всего задетых кризисом. Например, канадское правительство выдавало работодателям субсидии на переобучение сотрудников, а Сингапур и Австралия предоставляли кредиты и налоговые льготы самим работникам.

Российское Министерство труда и социальной защиты тоже сосредоточило усилия на этом направлении. Минтруда отмечает несоответствие спроса и предложения на рынке труда и предлагает в качестве решения быструю переподготовку безработных.

В 2020 году, как сообщало Минтруда, программы бесплатного обучения охватили около 100 тысяч человек. В 2021 году за счёт средств федерального проекта «Демография» они охватят 115 тысяч человек.

Среди российских государственных инициатив можно отметить также выдачу «цифровых сертификатов» по федеральному проекту «Кадры для цифровой экономики»: в конце 2020 года обучение в 22 областях цифровой экономики прошло около 30 тысяч человек из 48 российских регионов.

Долгосрочные меры

С долгосрочными решениями всё сложнее: они требуют серьёзной перестройки институтов рынка труда, образовательной системы и, ни много ни мало, — формирования культуры обучения в течение всей жизни в обществе в целом.

BCG в декабрьском отчёте предлагает правительствам сосредоточиться на трёх ключевых направлениях:

Способности — какие навыки есть у работников и какие нужно развивать.
Мотивация — какие существуют стимулы учиться и повышать квалификацию.
Возможности — какие есть варианты обучения и развития и кому они доступны.

Квалификационная яма может углубляться из-за проблем в любом из этих направлений. Например, из-за мотивации — если у людей есть возможность учиться новому, но нет стимулов это делать, так как повышение квалификации не влияет на оплату труда и не помогает карьере, то они не станут учиться.

В инструменте FSA есть библиотека решений, принятых в разных странах для преодоления кадрового разрыва. Каждое решение относится к одному из аспектов, связанных с развитием способностей и мотивации или расширением возможностей.

А как быть, если все три направления — проблемные? Одной из ключевых задач BCG считает переход к более тесному сотрудничеству работодателей и системы образования. В идеале вместе они могут сократить кадровый разрыв на любой стадии жизненного цикла профессионала на рынке труда.

Для этого, с одной стороны, работодатели должны участвовать в обновлении программ образовательных организаций. С другой стороны, вузам и другим игрокам сферы образования необходимо развивать свои компетенции, чтобы предлагать актуальное обучение для сотрудников компаний. Эксперты BCG считают, что университеты могут быть партнёрами бизнеса по развитию персонала в разных форматах: от краткосрочных курсов по отдельным навыкам до переподготовки для нового рабочего места.

Движение WorldSkills и экспертная организация Global Education Futures предлагают всем участникам системы образования и рынка труда ориентироваться на технологические, социально-культурные, когнитивные и экологические навыки будущего. Из списка рекомендаций мы выбрали те, что напрямую связаны с преодолением квалификационной ямы:

для учащихся всех возрастов — принять на себя ответственность за своё профессиональное развитие и карьерный рост, развить в себе любознательность по отношению к жизненно важным в XXI веке компетенциям и навыкам;
для преподавателей профобразования — осваивать новые навыки самим и экспериментировать с новыми педагогическими методами, которые позволят учащимся лучше освоить столь важный сейчас навык сотрудничества;
для управленцев в сфере образования — поддерживать культуру обучения в своей организации, внедрять новые форматы профподготовки с предприятиями-партнёрами;
для бизнеса — создавать возможности и стимулы для переподготовки и дополнительного обучения сотрудников, помогать развитию программ обучения в вашем секторе;
для властей на всех уровнях — отслеживать дефицит компетенций, чаще обновлять учебные программы в образовательных учреждениях, стимулировать внедрение технологий, культуры обучения и равного доступа к возможностям развития и трудоустройства;
для некоммерческих организаций — инициировать обсуждения будущего компетенций и образовательной политики, содействовать развитию навыков будущего через поддержку образовательных организаций и их объединений.