11 способов получить профессию в дореволюционной России

Образовательная система Российской империи, хотя и не затрагивала всего населения, была очень пёстрой. Профессиональных, как бы сейчас сказали, «треков» было много, и они отражали сословное деление общества. Например, ученикам простых народных школ было очень трудно, почти нереально сдать экзамен за курс классической мужской гимназии, чтобы потом поступить в университет.

Если только это не был выдающийся талант, встретивший на своём пути поддержку педагогов, как произошло с крестьянским мальчиком Питиримом Сорокиным, чей путь в университет оказался долгим, но всё же состоялся. Ближе к революции 1917 года в системе появлялось всё больше лазеек, но единообразной она так и не стала. Мы собрали в этой статье типичные варианты освоения профессии в Российской империи.

Вариант 1

Стать чиновником, преподавателем, врачом — в университете

Императорские университеты были вершиной образовательной системы царской России: они давали высшее образование и научные степени. К 1917 году их насчитывалось всего 11 на всю страну, по одному на учебный округ.

В первую очередь университеты должны были готовить государственных служащих, врачей, а также будущих преподавателей и деятелей науки. Система факультетов тогда не предоставляла широкого выбора, она включала:

• юридический — один из двух самых популярных факультетов, так как сюда шли как раз за чиновничьей карьерой, а также просто за наиболее лёгким образованием представители богатых семей, которым профессия как таковая не требовалась, а какое-то образование получить полагалось;
• медицинский — тоже очень популярный, сюда шли за стабильной востребованной профессией;
• историко-филологический и физико-математический — сюда поступали желающие заниматься наукой, сделать карьеру в университете или хотя бы стать учителями в гимназиях;
• в некоторых университетах были также факультеты восточных языков. На них можно было получить профессию переводчика или дипломата, либо остаться при факультете и заниматься наукой.

Наиболее способных выпускников, желавших сделать научно-преподавательскую карьеру, оставляли при университетах для дальнейшей подготовки. Они могли в будущем рассчитывать на должность приват-доцента, далее — профессора. Но ждать свободную вакансию в университете, как правило, приходилось годами, всё это время перебиваясь отнюдь не большими заработками.

Главными абитуриентами университетов считались выпускники самых престижных средних школ империи — классических мужских гимназий. Собственно, на подготовку к университету и был нацелен гимназический курс (хотя даже сам факт окончания гимназии уже и сам по себе давал право устроиться на государственную службу). Также поступить в университет могли все те, кто смог сдать выпускные экзамены за курс гимназий.

Формально стать студентом университета имел право представитель (но не представительница, так как с женским высшим образованием была очень сложная история) любого сословия. На практике же выходцы из крестьянских семей в университеты пробивались редко: по данным о численности студентов Российской империи на 1 января 1914 года, из крестьянства было порядка 13%. В более ранние годы — ещё меньше. Самыми крупными были доли потомственных дворян с чиновниками (36%) и мещан (24%).

Источник данных: Всеподданнейший отчёт министра народного просвещения за 1913 год. Пг., 1916

Дело в том, что при формальном отсутствии ограничений фактическим сословным фильтром абитуриентов служили материальное положение и образовательный ценз. По общему правилу, обучение в университете было платным, хотя и существовал ряд льгот. Да и позволить себе тратить молодые годы на учёбу, те, кто происходил из совсем бедных семей, чаще всего не могли — надо было быстрее начинать зарабатывать себе на кусок хлеба и помогать родным.

Попасть в гимназию, чтобы поступить потом с гимназическим дипломом в университет, представителям простых сословий тоже было трудно. Во-первых, туда также принимали по экзаменам (то есть у ребёнка уже должна была быть хорошая базовая подготовка), во-вторых, обучение там, опять же, было платным, к тому же предстояли дополнительные траты на обязательную форму и прочие принадлежности.

Читайте также:

Самуил Маршак: «Я не был принят в гимназию, — зато сама гимназия оказалась у меня дома»

Сдать же экзамены за курс гимназий, учась в школе другого типа (например, в обычных уездных училищах и в реальных училищах) было крайне трудно. Проблема заключалась в латыни: в гимназиях этот древний язык преподавали, а в остальных школах — нет.

Кстати, представители высшей дворянской знати предпочитали отправлять своих детей не в университеты, а в дорогие привилегированные учебные заведения, такие как Александровский лицей, Училище правоведения, Лицей цесаревича Николая (Катковский) и другие. В этих школах сочеталось общее гимназическое и высшее образование. Они готовили будущую бюрократическую элиту. К этой же категории можно отнести военные академии и высшие военные училища вроде Пажеского корпуса, Павловского кадетского корпуса, Морской кадетский корпус.

Вариант 2

Стать инженером, агрономом, учителем средних школ — в специализированном институте

Кроме университетов в империи существовали различные учебные заведения, в основном носившие название институтов. Они готовили профессионалов определённой области. Причём полученное там образование не всегда официально считалось высшим. Иногда в учебных заведениях, называвшихся институтами, давали, по сути, среднее профессиональное образование, а иногда это были и вовсе курсы.

К 1917 году насчитывалось 124 института, 59 из них были частными, но могли софинансироваться государством. Большинство имели технический или другой прикладной уклон — там обучали инженерии, электротехнике, агрономии, транспортному и горному делу, лесоводству, землемерию, медицине (например, существовал Императорский повивальный институт) и так далее. Был также Лазаревский институт восточных языков, два археологических института — в Петербурге и Москве, а в 1907 году невролог, психиатр и психолог Владимир Бехтерев открыл первый в мире Психоневрологический институт для «изучения мозга и его отправлений».

А ещё существовали педагогические институты для подготовки учителей городских училищ (одного из распространённых типов школ). Первый такой институт в России открылся в Петербурге, а в 1872 году учредили учительские институты закрытого типа. Кстати, Главный педагогический институт окончил Дмитрий Менделеев.

В отличие от университетов, для поступления в институты латынь не была обязательной. Социальный состав студентов институтов был более широким, нежели в университетах. К 1917 году больше половины обучающихся в них были крестьянами, мещанами и ремесленниками.

Из 59 частных институтов 30 были женскими. Под конец существования Российской империи в стране открылись и первые государственные институты для женщин: медицинский и педагогические.

Некоторые институты пользовались огромной популярностью, и конкурс туда был выше, чем в университеты. Например, в 1897 году на 167 мест Петербургского технологического института претендовали 1013 абитуриентов, то есть конкурс составил шесть человек на место.

Такой ажиотаж неслучаен. Чтобы найти работу, выпускнику университета или института достаточно было просто доучиться до конца и получить об этом соответствующий документ — выпускное свидетельство. Даже экзамены для получения диплома можно было не сдавать. Дело в том, что специалистов с высшим образованием, особенно техническим, тогда не хватало настолько, что наличие выпускного свидетельства уже обеспечивало полноценную карьеру.

Читайте также:

История народных университетов в Российской империи: что за учебные заведения это были?

Вариант 3

Стать специалистом среднего звена или получить рабочую профессию — в профучилище

Был в Российской империи и свой аналог системы среднего профессионального образования — различные специализированные училища и школы. Как правило, они совмещали общее, то есть школьное образование с профессиональным. Хотя бывали и те, которые учили только профессии. Были технические, ремесленные, коммерческие, железнодорожные, художественные, педагогические, медицинские (акушеры, фельдшеры, зубные врачи), сельскохозяйственные, речные, мореходные учебные заведения и другие.

Существовали средние технические и низшие технические училища, ремесленные училища, а также школы ремесленных учеников и низшие ремесленные школы. В них готовили мастеров и рабочих промышленных предприятий, ремесленной и мелкой кустарной промышленности: например, столяров, токарей, кузнецов, литейщиков. Учащихся туда в основном отбирали из простых сословий городов и селений Южного Урала — тогдашнего промышленного центра.

Аналогом современных педагогических училищ были учительские семинарии, они готовили учителей начальных школ. Правда, многие из выпускников искали счастья не на педагогическом поприще. Например, в Воронежской казённой семинарии в 1875–1910 годах от работы в школе отказалось 57% выпускников. Это было связано с материальной неустроенностью и трудными условиями жизни и труда учителей непривилегированных школ. Многие, кто поступал в учительские семинарии, изначально не собирались работать педагогами — просто для бедноты это был наиболее доступный способ получить образование. Так поступил, например, Сергей Есенин.

Читайте также:

Сколько зарабатывали и как жили учителя в Российской империи

Первоначально профессиональные училища открывало государство, а точнее, его ведомства: свои учебные заведения, к примеру, были у министерств внутренних дел, путей сообщения, государственных имуществ и других. Обычно в них набирали детей служащих этих ведомств, чтобы те продолжили профессиональный путь родителей.

В пореформенную эпоху стали появляться и частные, в том числе женские профессиональные училища. Они боролись с нехваткой квалифицированных кадров. Так, коммерческие училища нередко открывали на средства объединений купцов и промышленников, банкиров. Они учили бухгалтеров, сотрудников банков, профессиональных продавцов. Эти профессии были важны в условиях развивавшейся капиталистической промышленности России.

В профучилища обычно принимали детей, уже имевших начальное образование. Например, в коммерческие школы брали с 10–12 лет. В первые годы обучения ученикам давали дополнительные общеобразовательные знания, а в старших (шестых-седьмых) классах добавляли специализированные предметы. В коммерческих училищах это были коммерческие арифметика и география, политэкономия, товароведение, бухгалтерия, законоведение, корреспонденция и другие.

В основном профучилища, как и средние школы, и университеты, институты, были платными, потому совсем малоимущие люди не могли отправить туда своих детей.

Вариант 4

Стать профессиональным военным — окончить кадетское, а затем военное училище

Большой популярностью среди дворян пользовались специальные средние учебные заведения — кадетские корпуса. Они готовили молодёжь к наиболее сложным военным профессиям: штурмана, артиллериста, инженера и так далее. Программа корпусов соответствовала программе реальных училищ, дети офицеров могли учиться в них бесплатно. По окончании учёбы кадетов распределяли в войска согласно учебным успехам. Именно в кадетских корпусах учились многие известные деятели российской истории, такие как Алексей Аракчеев, Фаддей Беллинсгаузен, Иван Крузенштерн, Михаил Кутузов, Михаил Лазарев, Кондратий Рылеев и другие.

После 1860-х годов кадетские корпуса пару десятилетий называли военными гимназиями, а их цель изменилась. Теперь они готовили к поступлению не прямиком в армию, а в военные училища — учебные заведения более высокого уровня. Тогда же в кадетские корпуса допустили детей чиновников, духовенства и казаков.

Лишь около 10% выпускников кадетских корпусов выбирали гражданские специальности, остальные становились военными.

Военные училища существовали с конца XVIII века. Они наряду с уже упоминавшимися институтами и военными академиями готовили офицеров и военных специалистов: врачей, штурманов, кораблестроителей, инженеров, артиллеристов, колонновожатых, топографов. После реформ 1860-х годов сделать карьеру офицера, не окончив училище, было почти невозможно.

Курс обучения военных училищ длился два года, воспитанникам преподавали русский и иностранные языки, математику, историю, естественные науки, тактику, фортификацию, артиллерию и другие специальные предметы. К 1914 году в империи насчитывалось 22 военных училища. С 1900 года до начала Первой мировой войны такие заведения закончили свыше 21 тысячи выпускников.

В пореформенную эпоху также стали открываться юнкерские училища — военные учебные заведения пониженного типа. В них принимали выпускников городских училищ (то есть обычных школ) и юношей с неполным средним образованием.

Кстати, представители царской фамилии имели, как правило, военное образование.

Вариант 5

Стать священником или учителем богословия (и не только) — окончить духовное училище

Параллельно со «светскими» учебными заведениями в Российской империи существовала целая сеть религиозных. У церкви была собственная система образования, готовившая будущих священников. Она включала три уровня: начальный — духовные училища (там дети осваивали грамматику, арифметику, историю, географию, пение), средний — духовные семинарии (там кроме Писания изучали словесность, историю, географию), высший — духовные академии. После училища можно было стать псаломщиком на приходское послушание, после семинарии — принять сан, а в одной из четырёх академий даже стать магистром и доктором богословия.

Все эти учебные заведения поначалу предназначались лишь для сыновей священнослужителей, предполагалось, что после окончания те пойдут по стопам родителей. Но с 1860-х годов в духовные школы допустили желающих из представителей всех сословий. Большим преимуществом семинарий для подростков из бедных семей была бесплатность образования в первые два года для всех, а в последующие — для тех, кто дал обязательство по окончании принять священнический сан. Особо достойным семинаристам даже платили стипендию.

Однако, как и в случае с педагогическими семинариями, далеко не все выпускники богословских учебных заведений выбирали профильную карьеру. Окончание семинарии давало возможность поступить в университет или институт — как и после классических гимназий. В семинариях, в отличие от реальных училищ, преподавали латынь, что позволяло сдать экзамены на аттестат зрелости за курс классической гимназии тем, кто желал стать студентом университета.

Также после духовной семинарии можно было работать учителем: в сельских школах — всех предметов, а в более продвинутых — богословия. Такой путь выбрал, например, будущий знаменитый сказочник Павел Бажов. Он происходил из семьи рабочих, и его родителям гимназия была не по карману, поэтому они отправили сына сначала в Екатеринбургское духовное училище, а затем в Пермскую духовную семинарию. Стать священником Бажов не хотел, а в университет поступить не мог из-за финансовых затруднений, поэтому пошёл работать сельским учителем.

От церковной карьеры после духовных школ отказывалось так много выпускников, что Синод пытался бороться с этим, например сокращая программы латыни в семинариях, но особого эффекта эти меры не принесли.

С 1843 года с подачи императрицы Александры Фёдоровны под покровительством духовного ведомства стали открываться школы для дочерей представителей духовенства. Вообще, их основной задачей была подготовка достойных жён священников, но с 1868 года такие учебные заведения получили название епархиальных женских духовных училищ, стали принимать девушек из любых сословий, а их выпускницы также могли становиться сельскими и домашними учительницами.

Вариант 6

Стать художником, музыкантом или артистом — в профильном училище

Для подготовки музыкантов, художников, скульпторов, артистов предназначались специализированные учебные заведения. Учеников туда, как и сейчас, отбирали по конкурсу — по способностям. Существовали художественно-промышленные и художественно-ремесленные училища, учебные мастерские, школы и просто рисовальные классы. В 1914/1915 году во всех этих учебных заведениях обучалось около шести тысяч человек.

Единственным государственным художественным вузом было Высшее художественное училище при Императорской Академии художеств. Студенты учились здесь на протяжении пяти-шести лет. Преподавали в училище выдающиеся художники своей эпохи, такие как Александр Бенуа, Архип Куинджи, Владимир Маковский, Василий Поленов, Илья Репин.

В Академическое училище принимали молодых людей любых сословий с аттестатами младших художественных учебных заведений. Те, кто таковых не имел (их число доходило до половины учащихся), выдерживали приёмные испытания, доказывая своё умение рисовать с натуры. Выпускники получали звание «художника» или «художника-архитектора» и могли быть штатными преподавателями искусств либо занимать специально-художественные должности.

Читайте также:

Один день Ильи Репина в Академии художеств

Женщины поступали в это училище на правах вольнослушательниц.

Существовало и частное учебное заведение изобразительного искусства — Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Формально оно не было высшим, хотя по программе не уступало училищу Академии, а по количеству студентов даже превосходило его. Среди его знаменитых выпускников — Константин Коровин, Михаил Ларионов, Исаак Левитан, Александр Маковский, Николай Богданов-Бельский.

Представители царской фамилии любили драматический театр и балет — неудивительно, что специальные классы, позже превратившиеся в профильные императорские училища, появились ещё с конца 1700-х — начала 1800-х годов, как в Петербурге, так и в Москве. Это Императорское петербургское театральное училище и Московское театральное училище (в наше время — знаменитое Высшее театральное училище им. М. С. Щепкина), Императорское театральное училище для подготовки артистов оперы, балета, драмы и музыкантов театральных оркестров (ныне — Московская государственная академия хореографии).

А вот все консерватории — в Санкт-Петербурге, Москве, Киеве, Саратове, Одессе — были частными. Также музыкантов и актёров готовило Музыкально-драматическое училище Московского филармонического общества. Здесь не только обучали искусству, но и давали общее образование: при училище действовали классы с программой семиклассной женской гимназии. Там преподавал Владимир Немирович-Данченко, а среди его выпускников были Ольга Книппер-Чехова и Всеволод Мейерхольд.

Вариант 7

Стать почти кем угодно, от юриста до телеграфиста или чертёжника, — на курсах

Со второй половины XIX века в империи стали массово открываться различные образовательные курсы, как частные, так и утверждаемые при государственных ведомствах. Так, с помощью курсов министерство народного просвещения восполняло нехватку учителей начальных школ. А на почтово-телеграфных курсах при городских училищах (разновидность начальных школ) необходимых специалистов готовило министерство почт и телеграфов.

Частные курсы были очень разными. Высшие женские курсы, например, давали фактически академическое образование, работали по университетской программе, там были те же факультеты и часто преподавали университетские же профессора. Правда, главная сложность заключалась в том, что для допуска в профессию окончания этих курсов было недостаточно — женщин не допускали ни на госслужбу, ни в адвокатскую профессию, ни в университетские преподаватели, за редким исключением. Фактически курсистки трудились преимущественно учительницами или обычными телефонистками, а глубокое образование, равное университетскому, получали, скорее, «для себя».

Были также курсы для представителей обоих полов, обучавшие профессиям в стремительно развивающихся новых областях. Это были аналоги институтов или профтехучилищ. Например, там тоже учили бухгалтеров, банковских работников, страховщиков, агрономов, зоотехников, землеустроителей, сельскохозяйственных специалистов, статистиков, географов, секретарей, телефонистов и других.

Существовали и курсы на производстве — их можно отнести к тому, что сегодня можно назвать повышением квалификации. Например, технические курсы для рабочих Русского технического общества.

Читайте также:

Как россияне учились на курсах 100 лет назад (и даже раньше)

Вариант 8

Стать ремесленником, продавцом, рабочим или провизором — отучившись и поработав у мастера

Вплоть до XX века среди ремесленников сохранялась практика ученичества, известная ещё со средних веков. Это когда с малых лет ребёнок поступал к мастеру учеником и, работая бок о бок с ним, становился сначала подмастерьем, а потом мастером. По такой же модели купцы и мелкие торговцы брали в свои лавки «мальчиков», используя их как бесплатную рабочую силу и попутно обучая (правда, часто с тумаками) торговому делу.

Школы ремесленных учеников и низшие ремесленные школы, по сути, тоже были упорядоченным ученичеством. В них группы учеников изучали под руководством мастеров различные отдельные приёмы своего промысла. Художественно-прикладному искусству, в том числе иконописному, тоже можно было обучиться сразу в деле — в соответствующих рабочих артелях.

Обучение ученика длилось от трёх до пяти лет согласно договору с мастером. За его исполнением следили цеховые организации. В частной ремесленной промышленности Российской империи метод ученичества даже был узаконен Ремесленным уставом. Так, мастеру предписывалось «учить порядочно», обходиться гуманно с учеником, не нагружать его «излишней и необыкновенной не по ремеслу работой», подопечный же должен был быть послушен мастеру и его семье. В такой системе многие ремесленники оставались безграмотными.

Мастерам обычно отдавали своих детей рекруты, служащие и крестьяне.

Через ученичество обучались и провизоры. У фармацевтов официально было три ступени профессионализма: помощник, провизор и аптекарь, или магистр фармации. Последнее, наивысшее звание получали, защитив на медицинском факультете университета научную работу. Вообще, система обучения будущих фармацевтов была смешанной: чтобы получить статус провизора, надо было проработать не меньше трёх лет аптекарским учеником и столько же — аптекарским помощником, а ещё прослушать курс лекций по определённым программам в университете (такие курсы длились там полтора-два года, то есть это не было высшим образованием) и сдать квалификационные экзамены.

Вариант 9

Стать рабочим — прямо на практике, на заводе (но с риском для жизни)

Схожая с ученичеством, но гораздо более беспорядочная практика существовала на промышленных предприятиях. Рабочие приходили на завод ещё детьми, начинали с подсобных работ и постепенно самостоятельно осваивали производственный процесс. Или не осваивали — тут уж как повезёт. Ведь обучение «на ходу» вело к высокому травматизму на предприятиях.

В такой системе, даже освоив специальность, работник не получал системных знаний. Он не понимал сути того, что делает, а лишь механически заучивал последовательность действий. Например, мог пользоваться разными напильниками, но не понимать, почему они работают по-разному.

Эта архаичная система, существовавшая ещё со времён строительства первых заводов в эпоху Петра I, а корнями уходящая и вовсе в глубь Средневековья, сохранялась вплоть до второй половины XIX века, несмотря на промышленный бум. Во многом ситуация стала меняться благодаря педагогической системе Дмитрия Советкина, о которой мы рассказывали.

Вариант 10

Стать учителем началки или ремесленником — в специализированных старших классах школ

Профессию можно было получить и в общеобразовательной школе. О том, что стать чиновником невысокого ранга можно было и сразу после мужской классической гимназии, мы уже упоминали: аттестат давал преимущество при поступлении на госслужбу и произведении в первый чин.

В женских гимназиях, институтах благородных девиц и училищах для простых сословий можно было окончить дополнительные педагогические классы, что позволяло преподавать у младшеклассников. Без дополнительного класса можно было стать домашней учительницей (по сути, репетитором или гувернанткой). После городских училищ разрешалось работать в простейшей школе грамоты, а после церковно-приходской школы — в аналогичном заведении.

Кроме того, в общеобразовательных и даже в начальных школах мог быть «профессиональный уклон», например ремесленные классы. Так, Антон Чехов и его братья, обучаясь в Таганрогской гимназии, сочли нелишним параллельно посещать классы ремесленного образования в местном уездном училище — осваивали портняжное дело и переплётное.

Читайте также:

Былое: «Это было почти единственное средство заработка для женщины того времени»

Вариант 11

Стать журналистом, писателем, актёром и, как ни странно, тоже учителем — самостоятельно

Наконец, профессию можно было получить, обучаясь ей непосредственно на практике. Очень часто так бывало у представителей творческого мира.

Далеко не все артисты той поры имели профильное образование — многие выходили на провинциальные подмостки прямиком из любительских домашних театров, которыми тогда увлекалась почти вся интеллигенция, начинали с крошечных ролей и учились, наблюдая за коллегами. В лучшем случае брали хотя бы частные уроки. Так бывало не только у драматических актёров, но порой и у вокалистов. Например, великий оперный бас Фёдор Шаляпин происходил из очень бедной крестьянской семьи, музыкальную грамоту освоил, когда пел в церковном хоре. В театр он сначала устроился статистом, но, заметив его талант, ему постепенно стали доверять вокальные партии.

Писательству долгое время и вовсе нигде не обучали, все наши классики были самоучками. Мода на литературные студии и семинары началась уже в предреволюционные годы. Правда, будущие писатели, как правило, учились в хороших школах или получали достойное домашнее образование с широким кругом чтения — словом, имели неплохую подготовку по русской словесности.

Читайте также:

Чему, как и где учились поэты Серебряного века

Профессию журналиста тоже можно было освоить лишь на практике — факультетов таких не существовало, а первые курсы по журналистике появились лишь в 1905-м и в том же году закрылись. Но, конечно, для этой профессии нужно было иметь и грамотность, и широкий кругозор, чем выходцы из простого народа редко могли похвастаться. Так, будущий писатель Иван Бунин, происходивший из обедневшей дворянской семьи, в 18-летнем возрасте устроился в редакцию губернской газеты «Орловский вестник», писал театральные рецензии и другие статьи. Всё его формальное образование ограничивалось четырьмя с половиной годами учёбы в классической гимназии в Ельце. Он бросил её из-за ненависти к математике.

Стать учителем земской школы тоже можно было, даже не имея никакого формального образования, а подготовившись самостоятельно и экстерном сдав квалификационный экзамен на звание народного учителя. Так поступил, к примеру, Константин Циолковский. Будучи глухим с детства, он большую часть своих знаний приобрёл самообразованием. В 22-летнем возрасте Циолковский сдал экзамен, после чего 42 года преподавал математику и физику в различных учебных заведениях Боровска и Калуги.

Среди педагогов начальных школ, по данным переписи 1911 года, 20,8% учителей и 16,5% учительниц сами имели лишь начальное или домашнее образование.