«Отец Мать Сестра Брат»: триптих об одиночестве в большой семье

Джармуш не выпускал кино шесть лет и, наконец, вернулся — с камерной историей о семейных отношениях. Повзрослевшие дети встречаются с родителями после долгой паузы. Картина взяла «Золотого льва» в Венеции. С 1 января фильм выходит в российском прокате — идеально для тех, кто ищет альтернативу новым русским сказкам. Кинокритик Тимур Алиев пытается ответить на вопрос, как режиссёру многие годы удаётся превращать скучное и обыденное в нежное и сокровенное, а ещё рассказывает:

• что делают в этом кино Адам Драйвер, Том Уэйтс и Кейт Бланшетт;
• как найти своих и успокоиться;
• почему Джармуш — мастер пауз.

Как герои встречаются и молчат

Фильм построен как альманах коротких новелл, не связанных между собой общим сюжетом. Похож лишь контекст: повзрослевшие дети встречаются с родителями после долгой разлуки. Атмосфера этой коммуникации — напряжённая, как натянутая струна музыкального инструмента. Действие происходит в разных городах и странах — Нью-Джерси (США), Дублин (Ирландия) и Париж (Франция). Так Джармуш подчёркивает и географическую, и эмоциональную дистанцию между родными людьми.

В первой новелле («Отец») Джефф и Эмили (Адам Драйвер и Майем Биалик) едут по заснеженной дороге в загородный дом отца (Том Уэйтс). Некоторое время назад умерла их мать, после чего контакт со вторым родителем был потерян. Судя по беспорядочно разбросанным вещам, сальным покрывалам и продуктам, которые подолгу стоят на столе, а не в холодильнике, отцу трудно жить в одиночестве. Во всяком случае, такое впечатление возникает у Джеффа и Эмили.

При любом намёке на помощь он отмалчивается и отнекивается. В начале разговора кажется, что старик действительно беспомощен. Но к финалу сцены маска спадает: он тщательно скрывал от детей то, что его утешает, — дорогие вещи, которыми мужчина окружил себя после смерти жены. Это не беспомощность, а защитный механизм.

Во-первых, он не хотел признаваться, что справился сам (зачем тревожить детей, у которых свои семьи?). Во-вторых, герой Уэйтса нашёл не самый обычный способ справиться с горем, и в том числе поэтому опасался осуждения. В-третьих, мужчина переживал, что покажется холодным по отношению к родственникам или породит в них ощущение ненужности, бесполезности.

Во второй главе («Мать») действие переносится в Дублин. В дом к пожилой писательнице (Шарлотта Рэмплинг) приезжают две дочери, олицетворение термина «противоположности». Тимотея (Кейт Бланшетт) — явно любимица матери, тихая и скромная женщина с «правильным» воспитанием. Лилит (Вики Крипс) — бунтарка с розовыми волосами и ярко выраженной гражданской позицией. Её своего рода идеологический бунт — способ отстоять независимость от влияния матери. Три женщины пьют чай, устроившись в доме, и с трудом скрывают раздражение, которое годами копилось у каждой из них.

Картину «Отец Мать Сестра Брат» спродюсировала компания Saint Laurent Productions. Все герои на экране носят одежду этого знаменитого бренда. Таким образом Джармуш с помощью элементов гардероба напоминает, что перед нами родственники, как бы они друг к другу ни относились.

Наконец, в финальной зарисовке «Сестра Брат» близнецы Скай и Билли (Индия Мур и Люка Сабба) оказываются в Париже. Ребята приезжают в старую квартиру родителей, которые погибли в авиакатастрофе. В отличие от предыдущих новелл, здесь нет буквального диалога поколения — он, скорее, метафизический. Близнецы исследуют вещи, которые остались от родителей, переживая болезненное чувство утраты.

Где должны были показать фильм

Режиссёр и сценарист картины «Отец Мать Сестра Брат» (именно так, без запятых) — Джим Джармуш, один из главных авторов независимого кино Америки, который продолжает снимать более 40 лет. Из-за долгой паузы казалось, что Джармуша уже можно списывать со счетов истории кино, однако все ошибались.

По данным Deadline, его новый фильм планировали взять в программу Каннского фестиваля. Именно здесь чаще всего показывали работы Джармуша: «Мёртвые не умирают» в 2019-м был фильмом открытия, а в 2016 году в Каннах было сразу две ленты мэтра — «Патерсон» в конкурсе и «Gimme Danger. История Игги и The Stooges» вне конкурса.

Как выяснилось позднее, картину взяли в Канны, где Джармуш ранее был с другими фильмами. Но на этот раз фестиваль предложил показать кино вне основного конкурса — Джармуш и его продюсеры отказались. На следующий день ленту «Отец Мать Сестра Брат» взяли в Венецию, где режиссёр получил первую в карьере высшую награду.

Это редкий кейс в фестивальном движении. Будучи большим и уважаемым автором, который пережил в Каннах не один триумф, Джармуш потребовал уважения, но получил его не там, где ожидал. Режиссёру потребовалось мужество сказать «нет» фестивалю, где он уже был героем, чтобы услышать «да» и ступить на новую, неизвестную территорию.

Как паузы усиливают восприятие от актёрской игры

Один из прекрасных элементов картины — разговорные паузы. Редко в каком кино встречаешь диалоги, в которых работают не только реплики, но и расстояние между ними. В этом плане Джим Джармуш настоящий мастер, в каждой из новелл герои практически не разговаривают… и одновременно с этим своим молчанием многое умудряются донести.

Вообще эффект наполнения тишины смыслами — излюбленный приём Джармуша, который он использовал и в более ранних картинах. Так, в «Патерсоне» могли подолгу молчать персонажи Адама Драйвера и Голшифте Фарахани: Патерсон, водитель автобуса и поэт, падал уставший после смены на кров ать, а Лора, его любимая жена и муза, почти сразу устраивалась с ним рядом.

Когда же герои всё-таки общаются, речь всегда идёт о чём-либо отстранённом. Персонажи первой новеллы «Отец» обсуждают, например, можно ли произносить тост, если в стаканах у них вода, какая в ближайшее время будет погода и нужны ли ещё продукты. И в этом диалоге, конечно, важны не темы беседы, а то, что умалчивается, но подмечается — на уровне глаз, эмоций и не озвученных мыслей.

Снимали фильм Фредерик Элмс и Йорик Ле Со — операторы, работавшие с Джармушем ранее: Ле Со сотрудничал с режиссёром в ленте «Выживут только любовники», а Элмс — в картинах «Кофе и сигареты», «Мёртвые не умирают» и «Патерсон». И там, и здесь заметен их авторский почерк. В частности, длинные фронтальные проходы, которые позволяют зрителю фиксировать каждое движение персонажей, каждый перевод взгляда, практически каждую микроэмоцию. Операторы большую часть времени предпочитают крупные и сверхкрупные планы — от детальности лиц персонажей можно немного утомиться.

Изредка камера смотрит на героев сверху — фишка, которую Джармуш использовал в фильме «Кофе и сигареты», после чего повторял почти в каждой новой работе. Краткий «взгляд Бога» на маленьких людей и их тяготы жизни — россыпь деталей на столе, стаканы с напитками, движения рук. Своего рода человеческая анатомия повседневности во всей красе.

Не подводят и любимые актёры Джармуша, сотрудничающие с ним многие годы. Редкий случай: у всех скромное количество экранного времени, что не мешает раскрыться в полной мере. Взять хотя бы Тома Уэйтса, который прикидывается немощным стариком, а на деле безупречно разыгрывает спектакль перед собственными детьми. Необычный, конечно, способ показать, что мужчина не нуждается в помощи.

Шарлотта Рэмплинг в фильме — олицетворение харизмы, мягкости, отстранённости и мастерского умения держать людей на расстоянии, даже если это родные дочери. Кейт Бланшетт и Вики Крипс, несмотря на внешние различия, отыгрывают идеальную гармонию, когда того требуют обстоятельства. Едва сёстры — противоположности, как вода и пламя, — выходят за порог, от искусственной общности, над которой они работали в доме матери, не остаётся следа.

Поэтика повествования — ещё одна фишка Джима Джармуша. В каждой из трёх историй рефреном звучат определённые темы или образы. Всплывают часы Rolex — и зритель никогда не поймёт, настоящие они или поддельные. По улицам и тротуарам катаются скейтбордисты — отстранённые и самобытные, как кошки, которые гуляют где хотят. Вода — константа каждой из трёх новелл; не связанные друг с другом герои без повода начинают говорить о цвете воды, её прозрачности или вкусе.

Эти повторы не выглядят навязчивыми, поскольку подчинены внутренней логике каждой новеллы. Они появляются естественным образом, как детали, на которые герои обращают внимание как бы сами собой. Подобные приёмы были и в «Патерсоне», и в «Выживут только любовники» — картинах, к которым можно применить эпитеты «медитативный», «размеренный» и «неторопливый».

Джим Джармуш снял фильм о том, что наша крепость — именно семья, а вовсе не дом или квартира. Стены могут рухнуть, дом могут снести. Люди, рядом с которыми мы можем чувствовать себя неловкими, смешными, ранимыми и уязвимыми и нам при этом комфортно, — это главное сокровище на свете. Любовь к ним может выражаться в том числе с помощью тишины. Как ни банально, молчание — это не только золото, но и путь к духовному умиротворению. И Джармуш как мэтр неловких пауз и забавных улыбок неизменно напоминает об этом зрителю, год от года оттачивая своё мастерство.