Люди и велосипед: как фото XIX века рассказывают о женской эмансипации и смене эпох

В 1870–1890-е годы современным человеком оказался тот, кто стремился к движению и не отставал от технического прогресса. А велосипед стал «органом», который позволил людям расширить границы персонального мира. В этой связи культуролог Александра Юргенева обращается к велосипедному спорту и тому, что выражал собой образ человека с велосипедом в фотографии. С разрешения издательства «НЛО» публикуем отрывок из её книги «Человек как социальное тело».

Социум и концепт движения. Спортивное тело на фотографии

<…> Здесь можно выделить два основных типа изображений: снимки с соревнований и портреты. В обоих случаях фигура человека и велосипед выступают как некий союз. На портретных снимках владелец всегда держится за руль, а велосипед стоит на переднем плане или чуть сдвинут в сторону, что создает устойчивую композицию, близкую к форме треугольника или трапеции. Такое положение являет образ уверенного в себе человека, который сам «выбирает направление» в дороге и в жизни. Это тот самый человек, сделавший себя сам, который приходит на смену старым представителям викторианской эпохи. Этот конфликт поколений, включающий в себя и конфликт телесных практик, хорошо иллюстрирует судьба Эдмунда Дэнжерфилда, одного из основателей существующего по настоящее время журнала о велосипедном спорте Cycling (выходит с 1891 года; сейчас носит на звание Cycling Weekly). Победы на велогонках испортили его отношения с отцом-фабрикантом.

Велосипед значительно расширял охват повседневной «территории» человека, облегчая перемещение по сельской местности и открывая её для горожанина. Свобода перемещения, которую давал велосипед, играла также важную роль для некоторых профессий: почтальонов, врачей, сельских священников.

Действительно, фотографии велосипедистов в основном сделаны на открытом воздухе, но даже в ателье клиенты позируют с велосипедами на фоне нарисованных пейзажей с бутафорскими кустами или деревьями. Велосипедисты изображены, так сказать, в «естественной среде». В подтверждение того, насколько давящей была городская среда и насколько важным было иметь возможность выбраться за город, можно привести сообщение одного из авторов Manchester Guardian от 1895 года. Он описывает свою встречу с человеком, который большую часть своего времени проводит в маленьком магазине, завешанном кожей. И тот с воодушевлением рассказывает ему о своей воскресной поездке: «Такой день! Я никогда этого не забуду. Однажды мне пришлось остановиться и слезть с машины, потому что моё сердце наполнилось радостью при виде фиалок, растущих пучками на обочине дороги». Велосипед давал скорость передвижения и обеспечивал быструю смену впечатлений при относительно небольшой физической нагрузке (если сравнивать, к примеру, с бегом). Немецкий спортивный врач Ф. А. Шмидт писал, что на велосипеде «пятнадцать миль — это сущий пустяк для многих женщин, которые с неприязнью проходят пешком даже пять». И продолжает свою мысль, говоря о том, что велосипед — это вообще лучшее упражнение для тех, кто иначе остался бы дома. Ездок мог в полной мере получать удовольствие от сменяющих друг друга видов, преодолевая внушительные расстояния. Фигура велосипедиста оказывается очень созвучна тому представлению о теле как «образе, отражающем другие образы и анализирующем их с точки зрения различных воздействий на них», которое появилось в работе А. Бергсона «Материя и память» (1896): это динамическое тело, постоянно сталкивающееся с новыми объектами, постоянно реагирующее на изменение окружающей среды.

Такая готовность к действию, вероятно, наиболее заметна в фотоизображениях велосипедисток, которые, позируя, не только уверенно держатся за руль, но ещё и одеты в революционную для своего времени одежду: либо в укороченную юбку, либо в шаровары-блумерсы («велосипедные панталоны»).

Телеграм-канал для тех,
кто любит фотографию

…и хочет узнать, какой разной она может быть. Подписывайтесь, мы публикуем хороших российских авторов, следим за мировыми конкурсами и выведываем творческие лайфхаки у практиков.

Подписаться

Широко известно негативное отношение современников к таким элементам мужского костюма в женском облике, поэтому подобный образ на фотографии представляет собой настоящий вызов общественным нормам, визуализированное заявление о своих правах. Одна из дам, проехавшаяся по городу в «практичном платье», так описывала свой опыт:

Хотя такой представитель медицинского дискурса, как Шмидт, уже тогда полагал возможным исходить из представлений об удобстве одежды и ставить в этой области потребности тела на первое место. Он писал, что «практичное» платье, например с укороченной юбкой, — это благословение даже для женщин, которые не катаются на велосипеде. В жизни женщин велосипед занимал особое место. Он не просто позволял совершать далекие прогулки, но наделял их совершенно особым личным пространством в пути, которого они были лишены, перемещаясь в поезде или на извозчике. Женщина не только выбирала направление движения, но и избавлялась от вынужденного соприкосновения и слишком близкого соседства с попутчиками, неизбежными при поездке в общественном транспорте. Однако от такой уличной реакции, как было показано чуть выше, спасти велосипедистку могло только неудобное традиционное платье. В газете Sport im Bild описывается произошедший в предместьях Лондона скандал, причиной которого было то, что священник со своей женой, одетой в брючный костюм, приехал на двухместном велосипеде в церковь. Прихожане были возмущены, однако священник сказал, что не может не желать лучшего для своей половины, и заключил свой ответ афоризмом: «Чего хочет женщина, того хочет Бог».

Примечательно, что мотив дамы с велосипедом стал одним из сюжетов эротической фотографии. В коллекции Уве Шайда находится серия снимков, сделанных в одном из ателье, где полностью обнажённые модели позируют на фоне рисованного задника, изображающего улицу: две модели — на увитом цветами двухместном велосипеде, одна — на трёхколесной модели, а третья имитирует сцену падения с велосипеда. То есть свободомыслие велосипедисток воплощается в агрессивно сексуализированном образе. Но он, безусловно, не появился бы на фотоснимках, если бы подобная коннотация не присутствовала в общественной оценке женщины на велосипеде.

Особое значение для нашей темы имеют моментальные снимки, на которых запечатлена велогонка: спортсмены на старте или уже непосредственно на треке. На фотографии с первого в Англии женского заезда и других снимках на этот сюжет мы видим, как тела велосипедисток синхронно с велосипедом отклоняются от вертикали в характерном положении велогонщиков, мчащихся на большой скорости. На другой фотографии велосипедисты на старте держатся за низкий руль, их ноги уже стоят на педалях, а тренеры поддерживают эту единую структуру из плоти и металла, готовую в любой момент сорваться с места. Даже на снимках, которые были сделаны в ателье, велосипедист чаще всего имитирует езду на велосипеде, приняв это положение и обратив взгляд поверх руля в направлении предполагаемого движения. Здесь фигура человека полностью сливается с «машиной» и представляет собой гармоничную пару человека и автомата. Эти снимки демонстрируют позитивную сторону процесса автоматизации, где механизм выступает в роли источника освобождения человека и, в частности, эмансипации женщины. Однако противники езды на велосипеде оценивали её как регрессивную практику для современного человека, которому было даровано прямохождение: посадка на велосипеде ассоциировалась у них с животной осанкой. При этом сохранились снимки с изображением ездоков с самыми различными моделями велосипеда: здесь и «пенни-фартинг» с одним огромным передним колесом и маленьким задним (производился с 1870 года), и устойчивая модель трёхколёсного велосипеда, и двухместные тандемы, и трёхместные триплеты, тандем с «багажником» для младенца и, наконец, наиболее близкий к современным — велосипед «Скиталец» с цепной передачей (начал выпускаться с 1884 года). Такая галерея типов велосипедного транспорта составляет путь эволюционного развития этого механического средства передвижения и иллюстрирует саму мысль технического прогресса, происходящего в согласии с человеком и делающего его счастливым.

Читайте также:

Фотограф свободы Иван Филатов