FOAM Talent 2024: лучшие проекты

В музее фотографии FOAM в Амстердаме проходит выставка победителей конкурса FOAM Talent 2024–2025. На ней представлены работы 20 художников — а всего на конкурс было подано 2480 заявок из 106 стран. Для тех, кто не может отправиться в Амстердам, галерея организовала онлайн-экспозицию. А ещё лучшие проекты конкурса можно увидеть в специальном выпуске печатного журнала FOAM Magazine.

Работы выполнены в разных жанрах и техниках — от классических фотопортретов до инсталляций. В них авторы исследуют свои культурные корни и настоящее, индивидуальное и коллективное и размышляют над тем, кто мы такие и как связаны друг с другом в современном мире. В этом материале мы делимся с вами самыми впечатляющими проектами конкурса 2024 года.

MADRE

Проект бросает вызов бинарной оппозиции «хорошая девочка — плохая девочка». Так принято судить о женщинах в ортодоксальном католическом обществе Боливии — противопоставлять святых грешницам. Создавая портреты своих героинь, Марисоль Мендес возражает против упрощённого взгляда на женственность.

«Мадре» у Мендес означает больше, чем фигура матери. Это троп, связанный с противоречивыми, неоднозначными женскими богинями, которым традиционно поклонялись коренные народы Южной Америки. У Мендес он символизирует богатство, сложность и разнообразие опыта женственности. Фотограф намеренно использует слово «womxnhood» (искажённое «womanhood» — «женственность»): так она избавляет себя от ограничений в определении женственности, в частности языковых.

Фотограф играет со стереотипными атрибутами женственности: хрупкая, набожная и правильная Мадонна соседствует с сексуальной бунтаркой. Сталкивая эти образы, Мендес показывает противоречие между общественными ожиданиями относительно того, какую гендерную роль должна играть женщина, и её реальной личностью.

Фантом

Сказочные фигуры появляются в густых лесах, танцуя и паря. Для проекта Fathom Джансу Йылдыран сотрудничал с другими квир-художниками из Турции, чтобы создать фантастический мир, в котором они могли бы чувствовать себя в безопасности, защищёнными — этого часто не хватает в повседневной жизни.

Фантастические визуальные образы сопровождаются сказкой, написанной самим Йылдыраном. В ней рассказывается о жёстких требованиях, навязанных квир-сообществу («международное сообщество ЛГБТ» объявлено в России экстремистским и запрещено), и о том, как совместный проект помог им поверить в другой мир — тот, что внутри них.

«Фантом» — это история побега: мечтательные и сказочные изображения отражают состояние ума квиров, живущих во враждебной среде. Все фотографии сделаны с помощью плёночного фотоаппарата — это определяющий элемент проекта. Каждый портрет в проекте уникален и отличается от остальных.

Аргания: недостаток информации — моя семейная история

Проект «Аргания: недостаток информации — моя семейная история» посвящён поискам художницей своих корней. Почти не имея информации об истории своей семьи, Марьям Тузани решила выяснить как можно больше с помощью тех материалов, что были ей доступны.

Главным объектом исследования стали зубы самой Марьям Тузани — носители уникального генетического кода. Она фотографировала свои зубы, собирала рентгеновские снимки зубов умерших родственников и использовала другие доступные материалы: от паспортов и свидетельств о смерти до колониальных карт, на которых не отмечен регион её предков. В расследовании, которое, кажется, не даёт однозначных ответов, фотография становится поэтическим инструментом, позволяющим Тузани реконструировать своё прошлое, чтобы представить своё будущее.

Название отсылает к научному названию арганового дерева. Аргановые деревья — один из древнейших видов деревьев на Земле — растут в долине Су на юго-западе Марокко. Традиционно женщины из местной общины берберов добывают из фруктов аргановое масло. Марьям Тузани, берберская женщина, родившаяся и выросшая в Нидерландах, назвала проект исследования своих корней словом Argania, чтобы почтить предков-женщин.

Я скучаю по визитам в больницу

Застряв дома во время карантина из-за COVID-19, Шве Вутт Хмон не смогла ходить в больницу на осмотры и обследования, необходимые из-за её проблем со здоровьем. Примирившись с реальностью, она начала самостоятельно сканировать своё тело, а затем и цветы, и сами медицинские документы с помощью обычного домашнего сканера. Так появилась серия абстрактных автопортретов, которые художница назвала «Я скучаю по визитам в больницу».

Это поэтическая и символическая документация пережитых Хмон медицинских операций и процедур: увядающие цветы символизируют разложение тела, а тёмные цвета отражают мрачные эмоции, пережитые перед операциями.

В 2022 году художница переехала из Мьянмы в Таиланд. Тогда её работы обрели новое измерение: Хмон отпечатала их на местной бумаге саа, и фотографии приобрели текстуру, подобную коже. И вновь художница столкнулась с ограничениями — на этот раз из-за низкой плотности бумаги: работы большого формата рвались при печати. В результате Хмон самостоятельно распечатала работы дома небольшими фрагментами. Это стало своеобразной терапией: методично печатая, вырезая и соединяя части работ, Шве Хмон чувствовала, будто исцеляет себя.

(Интер)лица предсказаний

В этом мультимедийном проекте Шён Ю обращается к эзотерическим практикам чтения и предсказания по лицу, а также к современным технологиям распознавания лиц с помощью машинных алгоритмов. Он использует собственное лицо как материал: сканирует и анализирует его черты, чтобы понять процессы, стоящие за оккультизмом и наукой. Смешивая методы чтения лица, фотограф стирает грань между практиками Востока и Запада.

На более глубоком уровне проект ставит под сомнение различные технологии, цифровые или аналоговые, алгоритмические или эзотерические, которые формируют восприятие лиц и предубеждения, связанные с лицами. Художник делает вывод, что лицо никогда не бывает просто анатомическим фактом: оно представляет собой то, что мы (или системы, которые мы используем) хотим прочитать в нём.

Американский глитч

Неопознанные летающие объекты, корабли, парящие над водой, или внешне идентичные незнакомцы: в интернете можно найти множество изображений странных явлений или оптических иллюзий, которые не объяснить рационально. Эти загадочные явления провоцируют теории, часто шутливые, о том, что мы живём в матрице, а не в реальном мире. Эти теории получили продолжение в таких блокбастерах, как «Матрица», «Алиса в Стране чудес» и «Шоу Трумана».

Проект «Американский глитч» художников Андреа Орехарены и Калеба Стайна — взгляд как раз на эту размытую грань между фактом и вымыслом. Художники относятся к интернету как к коллективному подсознанию. В эпоху экранов, непрерывных новостей и виртуальной реальности Метавселенная подпитывается бесконечным потоком изображений: их публикуют, распространяют и репостят.

С 2020 года художники собрали большую коллекцию изображений из интернета, отражающих сбои в нашей вселенной. Получившаяся серия безмятежных, но жутких фотографий оставляет зрителя в тревожном состоянии, запутавшимся, факт на фото или фейк.

Глаза, ищущие истину, ослепляют

Каковы отношения между фотографом и тем, кого фотографируют? Пытаясь ответить на этот вопрос, Амин Юсефи обратился к фотографиям, запечатлевшим иранскую революцию 1978–1979 годов. Увеличивая архивные снимки крупных демонстраций, он искал протестующих, которые смотрели в камеру.

Анонимные люди смотрят в объектив фотографа, ясно показывая: они осознают, что их фотографируют, и приглашают зрителя посмотреть. Сам фотограф едва ли заметил ответные взгляды — из-за размера толпы и ограничений видоискателя камеры 35 мм. И вот это, утверждает Юсефи, и создаёт впечатление, что изображением управляет фотографируемый, а не фотограф.

С помощью увеличительного стекла Амин Юсефи перефотографировал каждого из смотрящих и сформировал из них собственную толпу. Выставка «Ищущие истину глаза ослепляют», на которой представлено пятьдесят портретов, служит мостом между революционерами семидесятых и сегодняшними иранцами. «Кажется, их взгляд десятилетиями ждал моего взгляда, просачиваясь сквозь множество линз и глаз, прежде чем найти меня, — говорит Юсефи. — Они хотели, чтобы камера вписала их в историю, а я старался почтить их стремление к бессмертию».

Цветы умирают дважды

«Цветы умирают дважды» — это исследование художником собственных чувств утраты, горя и примирения. Через 15 лет после смерти отца Кристобаль Асенсио узнал, что тот покончил жизнь самоубийством. В последних словах прощального письма говорилось: «Прости меня и вспоминай обо мне». Тогда Асенсио обратился к изображениям, местам и воспоминаниям, связанным с историей его семьи.

Пытаясь выполнить последнюю просьбу отца, художник воссоздал в цифровом формате коллекцию растений отца, а также иммерсивный сад, где растения служат мостом между прошлым и настоящим. Используя различные цифровые методы, такие как «датабендинг», фотограмметрия и 3D-моделирование, Асенсио показывает, как возникают и искажаются с течением времени наши воспоминания.

Брат

Как нам оставаться на связи друг с другом в поляризованном мире? В поисках ответа на этот вопрос Флориан Браакман снимал каждого встреченного человека, который называл его братом, — от незнакомцев на рынке до местного парикмахера и владельца магазина в районе Дельфсхавен, Роттердам.

Слово «broer» («брат») предполагает родство за пределами семейных связей. Это проявление братства людей, связанных общим опытом. Оно отражает эмпатию, доброту и любовь. Люди, называвшие фотографа братом, смотрят на нас с портретов тепло и открыто.

А ещё проект разрушает стереотипы о мужественности через мягкость линий тела и расовое разнообразие моделей. Эти разные по цвету кожи «братья» — открытые, любящие и полны уважения. Именно это, а не кровное родство связывает людей и делает их родными.

Люди глины

Визуальная сказка, которая сопровождается песнями индийской общины раджбанши в Ассаме и Бенгалии. Треки можно послушать на выставке или на веб-странице проекта. Сообщество раджбанши в прошлом уничтожали и преследовали колонисты, многие его традиции и язык забыты, и его членам трудно найти себя в этом мире.

Акшай Махаджан вырос в Мумбаи. Не зная ничего о своих корнях, он попытался выстроить новую идентичность не на основе происхождения, а на основе любви. Народные песни, которые исполняла его жена, привели его на северо-восток Индии, к народу раджбанши, и теперь привлекают внимание зрителя к традиции, о которой почти ничего не известно.

Художник использует технику коллажа, чтобы показать, что идентичность конструируется: постоянно подвергается сомнению и пересобирается. Махаджан объясняет: «Все мы люди из глины, наша идентичность постоянно меняется, и мы не прикованы к границам, которые унаследовали. Как и я, вы также можете найти себя через любовь».

Автобиографии

Родившийся в Парагвае в семье японцев фотограф оказался между двух культур: с одной стороны — мачо-традиции Латинской Америки, с другой — патриархальные семейные традиции. В серии интимных портретов «Автобиографии» Рикардо размышляет над стереотипами о том, что делает мужчину мужчиной.

Чёрно-белые фотографии различаются масштабом и ракурсом: некоторые снимки сделаны крупным планом — они отсекают одни части тела и обнажают другие; некоторые показывают модель целиком с головы до пят. Все изображения как будто застыли вне времени; на них царит тишина; герои мягкие, уязвимые. Так художник призывает к более инклюзивному пониманию гендера, далёкому от брутальных стереотипов.

POST

POST — серия изображений, созданных искусственным интеллектом на основе архивных снимков. Проект отвечает на вопросы:

• Как фотография влияет на наше понимание прошлого?
• Как работает память?
• Почему в нашей культуре мужественность выглядит так, как выглядит?

Изучая биографию покойного деда-индонезийца, Сандер Коэрс захотел оказаться в его прошлом, пообщаться с людьми из его окружения. Фотограф обратился за помощью к нейросети Midjourney. Он загрузил в систему архивные семейные фотографии и попросил программу изменить цвета, локации и даже технические детали — тип камеры, плёнки и объектива.

Изменение этих деталей позволило Сандеру создать новые изображения на основе старых семейных снимков. У него получился интимный, искренний, но в то же время полностью вымышленный семейный альбом. Например, на одной из фотографий темнокожий мужчина бежит по цветочному полю где-то в Альпах: кто он и как оказался там — неизвестно, но выглядит убедительно, как будто и правда что-то подобное было в семейном прошлом.

Коерс использовал технику коллажа, чтобы подчеркнуть составной характер изображений и сконструированный характер человеческих воспоминаний. Название проекта POST отсылает к мысли о том, что жизнь деда фотографа продолжается в фотоальбомах, которые он оставил после себя, а также к постфотографии — способу создавать изображения без использования камеры.

Мы не выбирали, где родиться

Проект объединяет несколько семейных историй. Здесь и путь матери фотографа, вместе с родителями сбежавшей от режима апартеида в Южной Африке и выросшей в Ботсване, и судьба его двоюродного дедушки Зефании Мотопенга, активиста, выступающий против апартеида и заключённого в тюрьму на острове Роббен. История деда и его любовь к музыке вдохновили Макепе заняться творчеством.

То, что на первый взгляд кажется личным семейным повествованием, на самом деле болезненный рассказ о расизме и дискриминации в политической истории Южной Африки. Разглядывая фотографии, зритель отправляется в визуальное путешествие по истории, наблюдает за колонизацией, разделом земли и протестами активистов.

В серию включены портреты близких родственников Макепе, документальные снимки и даже бумаги из семейного архива. Визуальный материал сопровождается музыкальным плейлистом, с любовью составленным самим художником.

Тоска незнакомца, чей путь прерван

Проект начался с попыток фотографа найти себя в мире и испытать чувство принадлежности. Она проследила свою родословную до бедуинской общины в Южном Синае, Египет, — и отправилась в путешествие по землям своих предков, растянувшееся на десять лет.

Работая над «Тоской незнакомца, чей путь был прерван» Рехаб тесно сотрудничала с жителями городка Святой Екатерины. В её проекте фотография соединена со звуком, видео и бедуинской поэзией, элементами вышивки и изображениями лекарственных растений.

Мы наблюдаем прочную связь бедуинской общины со своей землёй и одновременно тяготы постоянного перемещения, а также насилие и беспредел со стороны правительства, которым подвергается сообщество. А ещё в регионе запланировано масштабное городское строительство, что навсегда изменит и природу этой земли, и жизнь её коренных хранителей.