«Создать игру — это как побыть богом»

В интервью Владимир рассказывает:

• почему бросил университет;
• сколько зарабатывал на сервере GTA SAMP;
• почему считает разработку игр венцом искусства;
• почему популярны игровые механики;
• как создал андроид-игру за два дня;
• чего мечтает достичь в профессии.

«Бросил университет, потому что хотел делать игры»

— Когда ты увлёкся компьютерными играми?

— Ещё в детстве. В 12 лет я заявил родителям, что буду делать игры сам, хотя даже не представлял, как это. После школы поступил на программиста в Омский педагогический университет, но проучился всего один семестр и бросил.

— Почему?

— Потому что хотел делать игры, а учёба, как мне казалось, не очень в этом помогает. Заканчивался первый семестр, впереди были новогодние праздники… Я решил, что в следующем году обязательно создам свой игровой проект. И уже в начале года запустил свой сервер по игре GTA SAMP (San Andreas Multiplayer mod. — Ред.), а через два месяца начал на нём зарабатывать. Тогда я понял, что могу развиваться в этом деле, но нужно вкладывать в него все силы и время, поэтому оставил университет.

— Расскажи про свой сервер, что за идея была?

— Он основан на компьютерной игре GTA San Andreas. Для неё есть фанатская модификация, позволяющая играть сразу нескольким пользователям в сети и вносить в игру собственные изменения. Фактически программист решает, какой будет его игра, он сам выбирает виды оружия, машины, интерфейс, задачи.

Я начал этим заниматься в 2013 году — реализовал различные режимы: дезматчи, гонки, добавил возможность повышать уровни, чтобы игроки могли получать новое оружие и побеждать эффективнее. Я посвятил этому проекту шесть лет, но постепенно игра устаревала, теряла пользователей — и стало понятно, что нужно двигаться дальше.

— Как ты монетизировал проект?

— Сначала были микроплатежи игроков, которые хотели получить от меня бонусы. Затем появился игровой магазин, где продавались оружие, техника и опыт. Система была выстроена так, что полностью прокачаться можно, только проведя в игре около тысячи часов. Мало кто хотел ждать, так что люди были готовы платить за быстрое развитие.

— А сколько на таком сервере можно заработать?

— В лучшие времена у меня выходило 100–120 тысяч в месяц. Но уже в 2019 году доход начал падать, а когда он опустился до 70 тысяч, я понял, что дальше будет только хуже, поэтому продал проект. На самом деле мне было больно видеть, как дело, которому я посвятил столько времени, попросту умирает.

— Что самое сложное в создании игр?

— В полноценных играх у меня не так много опыта. Но, на мой взгляд, придумать не сложно, а вот хорошо реализовать все фишки и идеи — намного труднее. Тут важно проводить много тестов и вовремя отказываться от неудачных решений, даже если сначала они казались тебе крутыми.

Хотя с ММОRPG ситуация немного другая, потому что там пользователи сами создают друг для друга игровой опыт и разнообразие геймплея: даже если изначально игра не суперэффектная, соревнование с другими добавляет азарта.

— У тебя не было опыта, но в сервере ты сам занимался и геймдизайном, и разработкой?

— Да. У меня был большой опыт игрока, поэтому поначалу я просто копировал механики, которые уже видел, а позже стал думать, как их усовершенствовать.

— Сейчас видишь себя геймдизайнером или программистом?

— Честно говоря, я ещё и сам толком не определился. Интуитивно я чувствую, что геймдизайн мне ближе, но в программировании больше навыков, поэтому начну с него, а потом постараюсь перейти в дизайн.

«Искусство эволюционирует, и его венец — видеоигры»

— Чтобы быть разработчиком игр, нужно самому много играть?

— Я думаю, что надо как минимум любить игры. Игровой опыт позволяет понять, что чувствует пользователь и что ему нужно. Сложно создавать продукт для аудитории, которую ты совсем не знаешь.

— Что для тебя значит создание игр, в чём смысл этого?

— Мне кажется, что это наивысший вид творчества, который только есть. Я называю это игротворчеством. Искусство эволюционирует, и его венец — компьютерные игры. Каждый художник, режиссёр, композитор хотел поделиться своим миром с аудиторией, всецело погрузить в эту атмосферу, но получилось это только у геймдевов.

Они создают свои миры, дают пользователям возможность жить и развиваться по правилам и сценариям, которые придумали. В каком-то смысле игра— это и есть симулятор бога. К тому же игры сильно влияют на людей, на их образ жизни и культуру.

— Но всегда ли положительно?

— Конечно, не все игры в равной степени полезны. Честно скажу, мой сервер не был таким, даже наоборот: он делал игроков более жестокими. Дело в том, что игра была построена таким образом, что пользователи должны были объединяться в кланы и воевать друг с другом, а когда умирает один персонаж — очки теряет вся команда.

Сейчас я понимаю, что придумал тогда отличный способ генерировать агрессию, которая порой даже выходила за рамки игры. Мне как-то прислали видео, как игроки одного клана в реальности нашли того, кто убил их союзника, и избили его. Это ужасно, но есть и игры, геймификация, механики, которые помогают людям развиваться и учиться.

— Кстати, о геймификации. Игровые механики сейчас популярны в разных сферах. Почему, как ты считаешь?

— Потому что они выводят человека на диалог. Он лично участвует в том, что происходит, принимает решения, которые сразу влияют на процесс. Например, обучение: одно дело пассивно сидеть и слушать лекцию, а другое — активно участвовать в происходящем.

Почему фриланс и аутсорс не подходят

— Ты сейчас работаешь?

— В январе вышел на работу в геймстудию Mytona, это Санкт-Петербург.

— Ты говорил, что пробовал сам делать игру и релизить её в Google Play. Почему не выбрал аутсорс или фриланс?

— Да, не так давно я зарелизил игру Ghosts and Bombs — я тогда как раз проходил первые модули обучения в Skillbox. Решил испытать себя в марафоне разработки игр Ludum Dare. За два дня написал игру, потом доработал и решил выложить что получилось. Но, к сожалению, там совсем мало скачиваний. Конечно, игра простенькая, но я уверен, что дело в продвижении. Благодаря этому опыту я для себя понял, что фриланс и аутсорс не подойдут: чтобы сделать крутую игру и продать её, нужна большая команда из разных специалистов. Так что пока мне надо накопить опыт и посмотреть, как всё устроено в больших студиях.

— Работу долго искал?

— Нет, но я очень переживал, что не смогу найти хорошее место или что меня вообще не возьмут. Потому что для работодателя я новичок. У меня есть опыт в геймдизайне и в разработке на очень специфическом языке — Palm. Но на Unity я ничего толком не делал, полноценно начал его изучать только в Skillbox. Так что у меня нет особых преимуществ перед другими кандидатами.

— Что тебе даёт обучение в Skillbox?

— Информацию, опыт работы с Unity. Я повышаю свои компетенции как разработчик: разбираюсь в процессах, чищу код…

— Но у тебя уже был некоторый опыт. Разве ты не мог сам разобраться с Unity?

— Когда я ушёл из проекта, у меня было чувство, что я не готов работать даже джуном: мало знаний, опыта и совсем нет уверенности в своих силах. Я делал любительский проект для очень специфичной аудитории, а теперь мне нужны были полноценные знания, чтобы прийти в крутую геймстудию и сказать: «Всё могу, возьмите меня!»

— Что дальше?

— Сейчас я хочу работать, расти до Senior, может быть, до тимлида. А если прям про мечты, то хотел бы стать в команде тем человеком, который представляет масштабные проекты аудитории, как Тодд Говард (геймдизайнер, игровой директор и продюсер в Bethesda Game Studios, руководитель разработки игр The Elder Scrolls и Fallout. — Ред.). Я хочу делать такие игры, которые станут культурным феноменом, чтобы люди их ждали, как когда-то новых серий «Игры престолов».