Главные тренды игровой индустрии 2010-х: от «королевских битв» до жанра souls-like

Голод по Fortnite

2012 год геймеры запомнили благодаря Ваасу Монтенегро из Far Cry 3, проблемному запуску Diablo 3 и «светофорной» концовке Mass Effect 3, но ни один из этих громких релизов не оказал столь сильного влияния на современную игровую индустрию, как фильм про девчонку с луком — «Голодные игры».

Идею «королевской битвы» оригинальной не назовёшь (как и всегда, первыми всё придумали японцы), но этот подростковый боевик с заявкой на антиутопию зашёл народу так хорошо, что породил целый пласт подражателей в кино и новый жанр видеоигр. Наверняка вы уже догадались, о каком жанре речь.

При этом неповоротливые игровые издательства далеко не сразу двинулись опустошать новую золотую жилу — направление им подсказали мододелы и обычные игроки. Так, в том же 2012-м, всего спустя несколько месяцев после премьеры «Голодных игр», энтузиасты запустили модифицированный сервер Hunger Games в Minecraft, который уже во многом был похож на современные батл-рояли, разве что сужающейся игровой зоны тогда ещё не было.

Ещё лучше новый формат десматча прижился в DayZ, став, по сути, модификацией к модификации. Восточноевропейские пейзажи, доставшиеся DayZ в наследство от Arma 2, хорошо перекликались с суровой сутью батл-рояля, и всё, что оставалось сделать автору мода Брендану Грину, — ускорить темп геймплея.

Несмотря на скверный код новичка в программировании Грина, идея сработала на ура — и уже в 2015 году его позвали консультантом в первый серьёзный проект в жанре «королевской битвы» — дополнение King of the Kill к «зомби-песочнице» H1Z1. Бестселлером дополнение не стало, но всё равно привлекло к жанру внимание.

Переломным годом в истории «королевских битв» стал 2017-й, когда, основываясь на видении всё того же Брендана Грина, корейцы из Bluehole выпустили первую большую игру исключительно про батл-рояль. PLAYERUNKNOWN’S BATTLEGROUNDS, или PUBG, вовлекла в жанр батл-рояля миллионы игроков и окончательно закрепила его как один из ключевых трендов игровой индустрии конца 2010-х.

Что было дальше, вы знаете. Сегодня Fortnite, Apex Legends и Warzone — важнейшие проекты для Epic, EA и Activision соответственно. И чуть ли не каждый крупный издатель пытается так или иначе внедрить «королевскую битву» уже в свои игры в отчаянных попытках угнаться за несущемся на полном ходу хайптрейном. А ведь начиналось всё со скромной самодельной вагонетки в Minecraft, запущенной парой энтузиастов под впечатлением от подростковой драмы.

Всем по «Скайриму»!

Долгое время лучшей в разработке игр с открытыми мирами была великая и ужасная Rockstar. Каждой своей новой игрой из серии GTA она поднимала и так недостижимую для конкурентов планку всё выше. В AAA-сегменте всерьёз пытаться конкурировать с этой студией решались немногие, и лишь Bethesda умудрялась из раза в раз обходить Rockstar на некоторых поворотах, пусть и выступая на смежном треке фэнтези-RPG.

В 2011 вышла The Elder Scrolls V: Skyrim — игра, которую миллионы фанатов серии ждали сильнее, чем нынешние фанаты «Ведьмака» ждали Cyberpunk 2077. Ныне человек-мем, а ранее обычный такой главный геймдизайнер Morrowind и Oblivion Тодд Говард наконец собрал в единый и безотказно работающий механизм все собственные и фанатские мечты о действительно свободной игре в открытом мире. И, что важнее, сумел продать это подрастающему на тот момент поколению геймеров.

Как мы теперь знаем, в последнем Говард несколько переусердствовал, потому как следующие 10 лет он по-прежнему будет продавать «Скайрим», пока половина остальной индустрии будет пытаться этот самый «Скайрим» копировать и тоже продавать. После сумасшедших продаж игры издателей переклинило на открытых мирах как никогда прежде, да и общедоступные технологии уже позволяли гораздо проще с технической точки зрения создавать гигантские локации.

10 миллионов проданных копий за месяц! Ну кто перед таким устоит? И никто и не устоял. Тренд на открытые миры существовал и до Skyrim, но именно эта игра стала катализатором. Активно множить квадратные километры в своих играх принялись все кому не лень. Открытые миры в шутерах, в гонках, в хоррорах.

Не удержалась и польская CD Projekt RED, которая к 2015 году выгнала своего Геральта из полуоткрытых локаций на бескрайние просторы. Ставшая новой классикой фэнтези-RPG The Witcher 3: Wild Hunt запустила новый виток опенворлд-мании. Теперь уже в сторону третьего «Ведьмака» смотрели и Ubisoft со своей Assassin’s Creed, и даже всегда державшиеся обособленно внутренние студии Sony.

Есть две фазы

В 2012 году студия Firaxis Games возродила классическую франшизу XCOM, надеясь зацепить своим релизом как старых фанатов оригинала 1993 года, так и новичков — с помощью сильно переработанного геймплея и современного визуала. Казалось бы, абсолютно нишевая, локальная история, которая в 2012-м должна была закончиться, но наследие этого нового взгляда на классику пошаговой тактики живёт до сих пор.

XCOM: Enemy Unknown идеально реализовала и закрепила новые правила тактики с двухфазной пошаговой системой. Простая в освоении, но при этом довольно вариативная и крайне аддиктивная структура геймплея затягивала игроков даже сильнее, чем Civilization от всё той же Firaxis.

Усложнять — просто, а упрощать — сложно, но зато очень полезно. XCOM: Enemy Unknown получила отличные отзывы от критиков, а продажи были выше прогнозов, благодаря чему впоследствии появились и дополнения, и ответвления, и, конечно, всяческие подражатели. И если игры вроде Hard West, Phoenix Point, Phantom Doctrine, Mutant Year Zero и This Is the Police 2 выступали в дивизионе пониже, то, например, Gears Tactics — это уже вполне себе взрослый проект от серьёзной компании Microsoft.

Кроме того, внезапный ренессанс пошаговой тактики о двух фазах подтолкнул к развитию и смежные поджанры. Не в последнюю очередь благодаря XCOM: Enemy Unknown сегодня возрождаются и другие классические франшизы вроде той же Desperados.

В начале 2021 года пошаговая тактика — один из самых популярных видеоигровых форматов в инди-сегменте. Но кто знает, что было бы с этим жанром, не случись в 2012-м триумфа XCOM: Enemy Unknown.

Это как Dark Souls

В начале прошлого десятилетия From Software пожинала плоды внезапного успеха Demon’s Souls — авторского проекта Хидэтаки Миядзаки. Придуманные для Demon’s Souls жанровые элементы стали узнаваемыми, а затем и вовсе превратились в объект повсеместного копирования.

В дальнейшем видение Миядзаки подкрепили внушительными бюджетами, в результате чего мы увидели Dark Souls — самую дорогую в мире «игру не для всех» (по крайней мере до выхода Death Stranding), которая оказалась зеркальным отражением модных на то время трендов геймдизайна и стала маяком для всех уставших от press X to win.

Как мы теперь знаем, затея увенчалась успехом, и этот самый дорогой авторский проект стал ещё и самой популярной ААА для всех, кто начал разочаровываться в ААА. Dark Souls выбралась за пределы японского рынка и покорила хардкорщиков по всему миру. Сарафанное радио, куча хвалебных рецензий в профильных СМИ и особенная «меметичность» серии растянули её жизненный цикл до неприличия. Выход на всех возможных платформах, два дополнения и, наконец, ремастер в 2018-м — чёткие маркеры видеоигрового долгожительства.

Главное — это, конечно, то, что было после Dark Souls. Два прямых продолжения и один духовный наследник — важный эксклюзив PS4 — Bloodborne. Серия стала культовой, Dark Souls превратилась в поп-культурное явление, а особенная структура геймплея серии переродилась в отдельный поджанр на стыке — souls-like.

Во второй половине 2010-х игры этого жанра начали стремительно заполнять рынок. Lords Of The Fallen, Let It Die, The Surge, Nioh, Code Vein, Ashen, Remnant: From The Ashes — всё это лишь самая заметная верхушка гигантского айсберга. Если копнуть поглубже, в недрах Steam обнаружатся сотни инди-игр, так или иначе эксплуатирующих механики Dark Souls.

Очевидно, наследие Dark Souls останется с нами надолго. И пока современные геймдизайнеры всё ещё поглядывают на первоисточник (как пример — Star Wars: Jedi — Fallen Order), From Software готовится выпустить новую игру, которая, возможно, переизобретёт собственный жанр.