«Мне нравится, когда с искусством можно спокойно обращаться»

«Тот самый Петербург» — проект художницы Натальи Наниевой. Это сувениры-конструкторы с непарадными видами города. Здесь и зашитый зелёной строительной сеткой старый фонд, и усыпанные заплатками из штукатурки брандмауэры, и сами горожане.

Мы поговорили с Натальей о том, как идея о симпатичных сувенирах превратилась в востребованный проект.

— Когда вы начали заниматься искусством?

— Я окончила Академию художеств, факультет книжной графики. Пробовала себя как иллюстратор, но решила этим не заниматься. Правда, оказалось, что графика и тиражный подход к картинкам — это моё. Мне понятнее и интереснее, когда у картинки есть утилитарное предназначение, как, к примеру, с книгами или рекламными продуктами. Штучная вещь сразу делается очень дорогой, к ней складывается такое отношение: это не бери, здесь нельзя, это мы поставили и сдуваем пылинки. А мне нравится, когда с искусством, изображением можно спокойно обращаться.

— Как сложился замысел макетов «Тот самый Петербург»?

— Проект поначалу был детский и совсем не про город. Я сделала макет тубы для калейдоскопов, вешалки с котятами и собачками, серию плоских игрушек-дергунчиков. А потом форма соединилась с тем, что мне было интересно. Каждый новый подход к производству понемногу приближал меня к тому, что в итоге вышло.

Я видела диорамы и книги-туннели — такие развлечения из XVIII–XIX века, старинное 3D — и когда поняла, с чем хочу соединить эту конструкцию, то не искала подходящий вид долго. Я живу в Коломне, просто вышла из дома, огляделась по сторонам и решила, что моим «героем» будет дом на Витебской улице.

Он ничем не примечателен: без лепнины, кариатид и маскаронов. Но у него есть своя какая-то интересная особенность. Я предполагаю, что, возможно, во время блокады с ним что-то случилось. Часть его выглядит как Lego-конструктор: вставленные фрагменты как будто другого цвета, с окошками разного масштаба.

Позже я видела чертежи, где он, конечно, весь ровный, красивый, без странных и удивительных вставок. Но именно своей трансформацией он оказался мне симпатичен. Все остальные архитектурные формы, деревья, машинку подбирала позже.

— А как сформировалось ваше отношение к городу? Почему эстетика таких трансформаций, местами — утрат, пришлась вам по душе?

— Я влюблена в Петербург, и мне часто сложно контролировать восторг от повседневных пейзажей. Поэтому редко хожу в музеи — перенасыщаюсь. Такое же чувство часто вызывает город, хочу я этого или нет, — он сам в глаза и в голову залезет. Я даже думала о дипломе, связанном с темой города, но почему-то в итоге делала иллюстрации к «Декамерону» Боккаччо.

— «Тот самый Петербург» подкупает тем, что выглядит как личный проект. Есть ли в нём то, что действительно пересекается с вашей историей?

— В первую очередь, это машины. В наборах можно найти первую машину нашей семьи — синий запорожец моего дедушки. Помню, как подарила двоюродному брату, с которым мы провели всё детство, набор с этой машинкой. Он очень растрогался. Потом в коллекцию добавились первые машины папы и свёкра.

Ещё в некоторых наборах есть рекурсия: в более поздние макеты я помещаю крохотные картинки с предыдущими макетами. На холодильнике в наборе с коммунальной кухней висят магниты из серии «Тот самый Петербург». А на столе стоит хлебница — точно такая же, какая была в моём детстве. От этого тепло и приятно.

— Как устроен процесс работы над макетами?

— Один набор создаётся от месяца и дольше. Иногда до полугода, потому что некоторые конструкторы разрабатываем параллельно с другими. В процессе всегда участвует мой муж-архитектор, он соавтор всего, что происходит с «Тем самым Петербургом».

Обычно сначала мы продумываем какую-то идею, вокруг неё собираем композицию. Например, решаем, что это будет «водный» набор, с корабликом. Затем определяем количество деталей, их размер, как они будут соотноситься между собой. Потом выбираем архитектурные и прочие элементы, которые вписываются в нашу идею. В Photoshop собираем, меняем, подгоняем друг к другу.

После общего утверждения занимаемся отрисовкой, с ней мне часто помогает моя подруга. Дальше готовим файл к печати, делаем пробник, вырезаем детали. Иногда что-то корректируем, иногда с первого раза получается удачно. После этого запускаем в тираж.

— Как вышло, что из небольшого авторского проекта родился целый бренд?

— Через месяц-полтора после того, как я запустила первые макеты, обо мне написали несколько изданий. Популярность была неожиданной. Для меня это был не первый подход к сувенирам, и я, как творческий восхищённый человек, каждый раз думала: «Вот это сейчас как бомбанёт!» И этого не было. Потом я относилась к новым запускам всё спокойнее. Тем неожиданнее было, когда «Тот самый Петербург» стал популярным.

Сейчас, когда основные продажи идут через магазины и маркетплейсы, я всё меньше общаюсь с покупателями лично, но поначалу было много обратной связи. Люди писали, что это именно те сувениры, которых не хватало.

Следом за частными покупателями ко мне стали стучаться корпоративные клиенты. Первыми были Мариинский театр, комитет по развитию туризма Санкт-Петербурга, Еврейский музей и центр толерантности в Москве, Театр им. Маяковского, «Фонтанка.ру», Санкт-Петербургский музей театрального и музыкального искусства, издательство «Лорета» и художник Антон Ломаев, музей «Аптека доктора Пеля», магазин велобайков «Электра», выставка «Балабанов».

Проект с Мариинским театром мы сделали с их подачи. Ко мне обратилась пресс-служба театра с идеей сделать макет. Из-за большого размера здания не получилось сохранить наш обычный подход. Пришла идея создать такую «раскладушку», внутреннюю часть которой хотели заполнить историческими архитектурными разрезами Шрётера. Однако найти их не удалось, поэтому вместо архитектурных разрезов появились интерьеры фойе, старинные афиши и фотографии.

— Среди ваших клиентов была и благотворительная организация «Ночлежка», как сложился этот коллаб?

— Мне вообще очень близка тема помощи и в частности — волонтёрской помощи. До знакомства с «Ночлежкой» я скорее помогала адресно, несистемно. Переводила деньги кому-то на лечение, кого-то подвозила.

За тем, чем занимается «Ночлежка», я следила очень давно и думала, что когда-нибудь я тоже съездила бы в рейс «Ночного автобуса» раздавать еду для бездомных людей. Но «Ночлежка» пришла ко мне раньше, чем я к ним. Ребята предложили мне сделать макет, посвящённый тому самому «Ночному автобусу» к юбилею проекта. Я согласилась.

Съездила в рейс, снимала портреты, знакомилась с людьми на остановках, слушала их истории. Параллельно высматривала подходящую для нового макета локацию. Нашла нужное место на последней стоянке — недалеко от метро «Лесная». Так в моей коллекции появился не только первый благотворительный проект, но и первая хрущёвка, которую я давно собиралась сделать. 260 рублей от продажи каждого набора с «Ночным автобусом» я переводила в «Ночлежку»: этой суммы ребятам хватает, чтобы накормить двоих человек. За год продаж удалось оплатить 425 ужинов для тех, кто в беде.

— Чего дальше можно ждать от проекта «Тот самый Петербург?» Какие у вас планы?

— Когда проект разрастается, он как будто сам начинает тобой руководить. Появляются сотрудники, зарплаты, аренда, необходимость постоянно поддерживать работу. Я пообещала себе и покупателям, что буду выпускать по одной новинке в месяц. Иногда это просто набор магнитов, иногда — полноценный конструктор. Параллельно с работой над уже привычными макетами я думаю над новыми формами, например петербургским лото, — сложится или нет, узнаем со временем. Есть много разных идей, смешных, странных, которые меня по-настоящему будоражат.