Кому в Эстонии жить хорошо: что думают российские экспаты о запрете въезда в страну

Эстония стала первой страной ЕС, ограничившей въезд россиян — такое решение этонский МИД принял еще 11 августа. Более того, с 19 сентября вступает в силу дополнительная договоренность эстонского министерства с коллегами из Латвии, Литвы и Польши о едином порядке ограничений для россиян с туристическими шенгенскими визами.

В порядке исключения вид на жительство продлят на один год российским студентам, которые заканчивают обучение в эстонских вузах. Также въезжать в страну могут россияне, у которых уже есть ВНЖ, дипломаты, те, у кого в Эстонии живут близкие родственники и граждане с шенгенской визой — через внутреннюю границу Евросоюза.

Мы решили узнать, что изменилось после запретов, как в стране относятся к россиянам и сильно ли мы отличаемся по менталитету и качеству жизни.

Тимлид Юля: в Эстонии мне сразу подозрительно понравилось

Наша компания — британская, официальный язык общения — английский, но штат частично русскоязычный, а моя команда до недавнего времени полностью состояла из выходцев из постсоветского пространства.

В Эстонию я переехала из Питера примерно два года назад — здесь уже жили мои друзья, которые постоянно нахваливали эту страну. Мне же просто захотелось поменять работу, а заодно внести в жизнь какое-то разнообразие. Поначалу я думала перебраться сюда на год — а дальше, возможно, искать какие-то другие варианты. Но в Эстонии мне как-то сразу подозрительно понравилось. Судя по чатам экспатов, это довольно типичное ощущение.

Здесь правда здорово и очень спокойно. Мне нравится, что можно ни с кем не разговаривать, если не хочется, — люди держатся немножко на расстоянии друг от друга, и мне так комфортно: можно постоянно быть одной и не переживать из-за необходимости выстраивать коммуникации.

Я интроверт, поэтому в моей жизни после переезда мало что поменялось: что в Питере, что здесь я в основном сижу дома, хотя уже успела посетить все болота в радиусе часа пути от Таллина: здесь популярно такое развлечение. А ещё я теперь могу свободно путешествовать по странам Шенгенского союза — ВНЖ это позволяет.

Качество жизни в Эстонии ощутимо выше, чем в России. Например, меньше бюрократии. Эстония позиционирует себя как цифровое государство, и это правда: чтобы получить ВНЖ, мне понадобилось заполнить всего одну бумажку. Я переехала по визе D, уже на месте подала необходимые документы, и через пару месяцев всё было готово.

Мои работодатели не только сняли мне жильё на первый месяц, но и закупили полный холодильник продуктов, что было очень любезно с их стороны: в то время бушевал COVID-19, и первые две недели после переезда мне пришлось безвылазно сидеть дома на карантине.

Цены на продукты в момент моего переезда были вполне сопоставимы с питерскими. Сейчас, возможно, я даже в некотором плюсе: прошлым летом я ненадолго возвращалась в Питер и мне показалось, что в России всё очень подорожало. Да и ассортимент в супермаркетах примерно одинаковый, так что моя продуктовая корзина после переезда практически не изменилась.

А вот коммунальные услуги в Эстонии намного дороже: если в Питере я платила, в зависимости от сезона, 3–5 тысяч рублей в месяц, то здесь в холодное время года тарифы доходят до 300 евро (порядка 20 тысяч рублей. — Ред.). Этой зимой, скорее всего, цены поднимутся ещё выше. С другой стороны, и зарплата увеличилась: как оказалось, в России мне платили мало. Так что в итоге никакого проседания по уровню жизни, о котором я слышала от многих знакомых экспатов, лично у меня не случилось.

Недавние ограничения косвенно отразились и на мне. Сама я со своим ВНЖ недавно спокойно проходила автоматический контроль на границе. Никаких вопросов не возникало. А вот моей подруге, которую я хотела перевезти сюда и которая даже получила оффер, повезло куда меньше — когда все вопросы, как казалось, были решены, в Эстонии перестали выдавать россиянам визы и виды на жительство. Грустно, конечно, — но, с другой стороны, это их решение, они имеют на него право.

Похожие трудности возникают и у некоторых коллег. Например, у меня в команде работает девушка из Беларуси по визе D — недавно ей пришёл отказ в получении ВНЖ. Сейчас мы с менеджментом пытаемся понять, насколько подобные запреты могут создать проблемы компании. У меня ВНЖ до конца 2025 года, то есть я пока могу не волноваться. Но те, у кого он скоро заканчивается, имеют все основания для беспокойства.

В общем, лично я с русофобией не сталкивалась, правда, в магазинах, аптеках и прочих местах я стараюсь говорить по-эстонски. Курсы эстонского на уровень А1 и А2 нам оплатила компания ещё при переезде. Я бы не сказала, что у меня очень хорошо получается, но я понимаю большую часть надписей и вывесок, знаю бытовые фразы: «здравствуйте», «до свидания», «спасибо», «пожалуйста», «дайте вот это». Но до свободного владения мне ещё очень далеко.

Java-программист Влад: в Эстонии чувствуется динамика

В Эстонии я с весны 2019 года. Работаю Java-программистом в букмекерской компании, стек — Java и Kubernetes. До этого у меня были туманные планы переехать в Испанию, но, пожив там три месяца туристом и поработав удалённо, я передумал: не понравился рабочий климат.

Да, там тепло, дешёвая еда, а при наличии своего жилья с зарплатой в тысячу евро можно вообще никуда не стремиться, причём многие так и делают. Однако в Испании застойно: нет такой динамики, как здесь. Эстония сейчас — на этапе роста, и это явно ощущается.

Мне нравится здешний баланс между российским разгильдяйством и немецкой, как говорят испанцы, «квадратностью». Эстонцам подходит лозунг «нормально делай — нормально будет». Придирок к мелочам не будет, но и хулиганить лишнего не позволят. Местные нравы мне тоже пришлись по душе. Стереотип про медленных необщительных эстонцев — не более чем стереотип. Скорее они просто уважают личные границы, а в близком общении это прекрасные люди.

Эстония дорогая. Даже три года назад, переехав из Москвы на аналогичную зарплату, я сильно ощутил просадку по финансам: при московских ценах в магазинах здесь была ещё и очень недешёвая аренда жилья. Сейчас всё подорожало ещё больше, и часть людей уезжают из-за цен и «военных» опасений. Но сам я пока уезжать не хочу — всё-таки я три года инвестировал в проживание и изучение языка. Надеюсь, что через пять лет доживу и до получения гражданства — смогу поставить себе галочку и тогда уже с чистой совестью подумать про другие страны.

Национальная еда в Эстонии — «крестьянская»: квашеная капуста, репа, картошка, мясо, сосиски, выпечка — и в целом экспаты её не очень уважают. Однако в магазине выбор продуктов очень хороший — можно купить всё, что нравится.

Эстония, по-моему, самая атеистическая страна Европы. Церковь никак в медийном пространстве не фигурирует — разве что в кино. В культуре очень сильны языческие традиции, связь с природой. Даже названиях улиц это проявляется: тут не проспект Энгельса, а улица Ромашковая. Мне кажется, это очень здорово.

Очень развит местный и фермерский туризм, куча троп здоровья в разной степени обустроенности. На тех же болотах обычно есть дорожка с настилом и специально оборудованные места для костра, куда лесничество даже привозит дрова.

Эстонский менталитет сильно отличается от российского: здесь намного больше уважения к частной и общей собственности, к личному пространству. Нет привычного для нас «залезания в трусы», вопросов о том, кто сколько зарабатывает, кто с кем в каких отношениях и так далее. Простой пример: сидит компания, выпивает, кто-то встаёт и говорит, что уходит. Никто не будет его останавливать, уговаривать остаться: раз уходит — значит, так надо.

Здесь очень маленькая дистанция между народом и властью. Самоуправление проявлено как на уровне жилищных товариществ, так и выше, а государство в основном работает для людей. В России я чувствовал полную юридическую незащищённость, а в Эстонии можно в любой орган написать по-эстонски, по-русски, по-английски — и получить оперативный ответ по существу.

Очень нравится после России то, что не нужно бороться с придуманными препятствиями в социальной жизни. Например, когда тебе нужно обойти два диспансера, чтобы получить справку для получения водительского удостоверения. Причём во всех этих диспансерах с тобой ничего не делают, просто смотрят квитанцию и выдают бумажку. В Эстонии нет такой бюрократии: например, в полицию надо прийти два раза — податься на ВНЖ и получить готовую карточку. Всё остальное делается по почте, через интернет или по телефону.

Риторика властей за последние месяцы меня печально удивила. Проехаться на волне националистических настроений — понятный мотив для политика. Но с другой стороны, у тех, с кем я общаюсь, я не вижу поддержки этих идей — ни у «понаехавших», ни у коренных эстонцев.

За три года жизни в Эстонии с русофобией я не сталкивался. Один раз за всё время при мне в кафе пробубнили в ответ на обращение по-английски: «Мы тут по-эстонски разговариваем».

Может, мне повезло, но, насколько я вижу, здесь нормальное, индифферентное отношение к иностранцам, как и везде в Европе. В феврале, марте и апреле, когда пошла волна приехавших из России, был определённый негатив к тем, кто приехал ни с чем по туристической визе и считал, что им все должны. Кто-то недоволен беженцами, кто-то считает несправедливыми льготы на работу и прочее. С другой стороны, есть уважение к тем, кто переехал и честно, достойно трудится. Отношение такое: если вы в нашу рабочую культуру вливаетесь — хорошо, живите.

Эстонии досталось в наследство поколение русскоязычных 40–70-летних, для которых это действительно родина, и учить эстонский они не намерены (не все, конечно). С молодыми намного проще. У них такой агрессии нет.

В Эстонии кого ни возьми — практически все говорят минимум на двух языках. Старше 35 лет — эстонский и русский. Младше 35 лет — эстонский, английский плюс, например, финский, шведский или немецкий. Поэтому в Эстонию очень легко было переезжать: с любым можно всегда объясниться: если не по-русски, так по-английски. К сожалению, по этой причине многие люди, в том числе квалифицированные специалисты, не торопятся учить эстонский.

В остальной Европе с этим сложнее: попробуйте прожить со своим английским, к примеру, в той же Испании. Да, в софтверной компании он будет основным рабочим языком, но как только ты выходишь на улицу — изволь общаться на местном языке. И это нормально.

Думаю, россияне с их визовыми проблемами — далеко не первая строчка в новостной повестке эстонцев. Куда больше их волнуют счета по несколько сотен евро за газ и электричество. А ещё, когда эстонцу хорошо, грустно или скучно, он бреет газон.

Senior Engineering Manager Владимир: политики думают о рейтингах, а не о людях

Я очень давно хотел переехать из России, долго уговаривал супругу. Хотелось уехать куда-нибудь недалеко, чтобы можно было и навещать родителей, и принимать их у себя. Не менее важным условием была сравнительно простая адаптация — а в Эстонии более-менее распространён русский язык. Наконец, мы выбирали безопасную европейскую страну; Эстония — как раз такая.

Переехали полгода назад, и нам всё понравилось: свежий воздух, очень комфортно, спокойно. Таллин — небольшой уютный город, уровень криминала здесь очень низкий: если у кого-то украли велосипед, это считается громким преступлением.

Если у вас есть работа или страховка, то вся медицина в Эстонии для вас будет бесплатной, а для детей она бесплатна в любом случае. Единственное, что нужно оплатить, — визит, который стоит пять евро, всё остальное будет за счёт Haigekassa, «кассы здоровья» (что-то вроде российского ФОМС).

Мы уже успели познакомиться с местной кухней. Например, на Пасху тут продают вкусные пирожные, а в обычные дни можно купить торт с килькой и розочками из майонеза — его моя супруга пробовать отказалась. Недалеко от дома есть очень хорошее заведение, где подают вкусные стейки, — мы ходим туда раз в неделю или две.

Из достопримечательностей понравился Старый город в Таллине. Часто ездим и на пляж — песочная полоса, а за ней сосновый лес. Как говорится, this is amazing. В центре есть парк Кадриорг, который выходит на набережную, — тоже очень классное место, где люди проводят время с детьми, выходят на пробежку или просто прогуляться.

Эстонцы очень любят свою природу и заботятся о ней. Например, мы живём недалеко от заповедного леса и можем быть уверены, что там ничего не построят ни через год, ни через два. Это очень крутое ощущение. В России такое редко где встретишь.

Люди в Эстонии очень приятные. У меня родители любят спрашивать: «На каком языке вы дома разговариваете? Не бьют ли вас за русский язык?» Это просто смешно. Здесь на русском языке говорят очень много людей, и очевидно, что с этим нет никаких проблем. Местные рады приезжим, всегда готовы общаться.

Конечно, по сравнению с Россией это очень маленькая страна. Мы ведём довольно активный образ жизни и за полгода успели объездить половину страны, побывали во многих интересных местах. А вот уровень сервиса здесь ниже, чем в России, да и сам сервис дороже.

Эстонцы очень сильно уважают своё личное пространство: места для одного человека здесь намного больше, и от этого чувствуешь себя уютно. Есть такая шутка про Эстонию, что ковидные ограничения сняли, и теперь вместо рекомендованных ВОЗ двух метров можно держаться от людей на расстоянии комфортных пяти. Ещё эстонцы не очень любят давать негативный фидбэк — особенно это проявляется на работе. Они лучше промолчат или скажут только хорошее. И это проблема: бывает очень сложно исправить какие-то недостатки.

Естественно, новостной фон спокойствия не добавляет, люди волнуются. Но пока ничего страшного не произошло. Нет такого, что никому нельзя будет приехать. Нужно понимать, что всё происходящее — это про политику, а не про людей. Кто-то перед выборами, которые будут в марте, пытается набрать очки. Естественно, это ломает бизнес-планы. Например, наша компания довольно много людей хотела нанять из России, а теперь это проблематично.

Общество в Эстонии разнообразное. Есть люди, которые поддерживали бы текущий конфликт в Украине. Я не говорю, что их много, но я знаю пару примеров. Но большая часть общества выступает за то, чтобы конфликт закончился (хотя запреты они не поддерживают). Это то, что всех объединяет.

Все, с кем мы взаимодействовали по поводу жилья, коммунальных служб и в быту, выражают сочувствие, спрашивают, как нам помочь. Никакого негативного отношения нет. У нас машина с российскими номерами — и за полгода не было ни единого инцидента, никто даже грозно не посигналил.

Сейчас эстонское правительство пытается пролоббировать на уровне Евросоюза запрет на въезд россиян с туристическими шенгенскими визами и запрет на их выдачу. Эта ожидаемо. Но есть ряд стран, которые высказались против.

Я думаю, что Европа не обязана выдавать россиянам визы, особенно туристические. Но когда такие запреты вводятся, они касаются не только россиян, которые хотят продолжить отдыхать в Европе. Они касаются в первую очередь украинских беженцев, которых бравые эстонские пограничники перестают пускать под странными предлогами: «Вы в России очень много времени провели, а что вы там делали?» И волонтёры, которые помогают беженцам, из-за этого сильно расстраиваются. Когда политики вводят такие ограничения, к сожалению, они больше думают о том, как поднять свой рейтинг, а не о том, как это отразится на конкретных людях, которые бегут от военных действий.