«В джазе только девушки»: почему это больше не смешно

Культовая комедия Some Like It Hot (в адаптации для русскоязычных зрителей — «В джазе только девушки») ловко обходила цензурные и общественные табу, общаясь со зрителем шутками и намёками. Билли Уайлдер во многом предвосхитил сексуальную революцию в США и вместе с тем снял до ужаса патриархальный фильм. Что именно он сделал, как и почему — разбираем в материале.

Из статьи вы узнаете:

• о чём фильм «В джазе только девушки»;
• какая у него структура;
• как создавали «В джазе только девушки»;
• почему это смешной фильм;
• почему это скандальный фильм;
• почему это не смешной фильм.

О каких девушках речь

1929 год, в Штатах правит сухой закон. Саксофонист Джо (Тони Кёртис) и контрабасист Джерри (Джек Леммон) играют живую музыку в нелегальном баре. Внезапное появление полиции лишает их места работы и гонорара, а вдобавок друзья-музыканты становятся случайными свидетелями жестокого расстрела информатора: он сдал владельцев бара, и теперь за ними охотится вся чикагская мафия. Товарищам жизненно необходимо залечь на дно, и они не находят способа лучше, чем бежать во Флориду в составе женского джаз-бенда.

Джо перевоплощается в Джозефину, Джерри зовёт себя Дафной, а их лучшей подружкой становится солистка Душечка (Мэрилин Монро). В Майами «Великосветский джаз красотки Сью» останавливается в шикарном отеле. Там переодетые женщинами мужчины будут играть концерты, а в свободное время выстраивать гендерно нейтральные отношения. Джо выдаёт себя за нефтепромышленника и пытается соблазнить Душечку, а Джерри в обличье Дафны ходит на свидания с настоящим миллионером, Осгудом Филдингом III (Джо Э. Браун).

Как устроен сюжет

Обычно сюжет делится на три основные части — завязку, конфронтацию и развязку. Но комедия Уайлдера не следует классической трёхактной структуре — этот режиссёр вообще никогда не работает по правилам.

1. Чикаго: Уайлдер обманывает ожидания зрителя

Картина начинается как самый настоящий mob film: в кадре погоня. В сцене расстрела в гараже якобы гангстерский фильм знакомит нас с персонажами и их врагами — кстати, это событие отсылает к реальной «бойне в День святого Валентина», когда группировка Аль Капоне схожим способом расправилась с конкурентами. Уайлдер показывает, что маскулинный мир жесток. Он нарочно подчёркивает разницу между мужской и женской действительностью в гротескном, утрированном ключе, чтобы подготовить зрителя к комедийной части фильма.

2. На пути во Флориду: Уайлдер обманывает ожидания персонажей

В этом отрезке Джо и Джерри выходят из зоны комфорта. Движущийся поезд символизирует трансформацию: они всё ещё мужчины со своим бэкграундом, но уже начинают адаптироваться к новым условиям.

Сегодня мы бы трактовали эту историю как изучение своей сексуальности. Но контекст времени и страны, в которой создавался фильм, не позволяет предположить, что Уайлдер зашёл так далеко: в США 1950-х гомосексуальность считалась уголовным преступлением. Поэтому применительно к идее режиссёра Some Like It Hot можно рассматривать прямолинейно, как комедию положений. Но для нас сегодня это киновысказывание о принятии (допустимом законодательством) мужчинами своей феминности.

3. Майами: Уайлдер лишает героев выбора

Джозефина и Дафна прибывают во Флориду, смирившись с положением дел и обозначив для себя новые романтические перспективы. Правда, если Джо выбрал пассию сознательно, то Джерри отвечает на ухаживания миллионера, только чтобы помочь доминирующему в их дружбе приятелю. Герои начинают существовать в двух телах одновременно и почти свыкаются с сюрреализмом происходящего.

4. Финал: Уайлдер дарит принятие героям и зрителям

Сюжет закольцовывается с приездом мафии: протагонисты снова попадают в беду. Только на этот раз выход есть, и подразумевает он не просто физическое, а ещё и ментальное спасение. Мужчины принимают в себе женское начало, честно признаются своим вторым половинкам во лжи и уплывают в закат, обретая гармонию.

Ценность картины гениального Уайлдера в том, что, сознательно или интуитивно, он продвигает неожиданную тему. Режиссёр нуара «Двойная страховка» уловил настроение времени, понял, что зрителю приелся сакральный образ маскулинности на экране, и продемонстрировал иную грань «сильного» пола. Мужчины на экране слабы, а женщины сильны, эмпатичны и, оказывается, сыты по горло стереотипными мачо. Польский еврей Уайлдер, чьи мать, отец и бабушка стали жертвами Холокоста, хорошо понимал, почему пришла пора попрощаться с крутыми парнями с их угрозами и пулемётами, и сделал это единственно доступным ему способом — посмеялся над архаичной мужской топорностью на экране.

Как снимали фильм

«В джазе только девушки» не оригинальный сценарий: это адаптация французской комедии «Фанфары любви» (1931), которую, к слову, уже экранизировали в Германии в 1951-м. Хотя качество оригинала и вызывало сомнения, идея дуальности персонажей и вытекающих из неё смешных событий казалась режиссёру привлекательной.

Продюсировала проект независимая студия Mirisch Brothers, и у Уайлдера была полная свобода действий. Сам режиссёр признавался: «Они только спросили меня, какое будет название картины, о чём она будет и кто в ней будет играть. О большей свободе нельзя было и мечтать». Однако Кодекс Хейса создавал сценаристам проблемы: в фильмах запрещалось не только показывать секс, но и обсуждать его, а ещё намекать на сексуальные извращения — к последнему вполне могли отнести женские платья на мужских телах. Ещё свежа была история с запретом фильма «Школьные джунгли» (1955) и снятием его с показа на Венецианском кинофестивале, но Уайлдер решил рискнуть.

Актёров на роли Джо и Джерри-Дафны утвердили пусть с некоторыми проволочками, но довольно быстро. Постановщику оставалось принять самое важное решение — кто сыграет Душечку, центральный женский образ.

Важно было соблюсти сразу несколько основных критериев: актриса должна быть известной, красивой, с хорошим голосом и при этом суметь сыграть очаровательную, но местами глуповатую простодушную певицу. На роль рассматривали Одри Хепбёрн, Элизабет Тейлор и Митци Гейнор, но никто из них не подходил под задуманный образ. По счастливому стечению обстоятельств, в период кастинга на роль Душечки Уайлдер получил письмо от Мэрилин Монро.

Актриса, несколько лет назад оставившая Голливуд ради Нью-Йорка, интересовалась, нет ли для неё роли. И хотя после предыдущей совместной работы «Зуд седьмого года» Уайлдер зарёкся работать с Монро, он передумал — популярность актрисы была на пользу его комедии. Сама Мэрилин изначально надеялась получить у умного и непростого режиссёра более серьёзную роль, но в итоге согласилась сыграть очередную глупую блондинку.

Контракт Монро со студией Fox предполагал её участие исключительно в цветных фильмах. Поэтому постановщик отснял несколько пробных сцен в цвете. Но если Монро на цветной плёнке просто светилась, то Кёртис и Леммон выглядели ужасно: грим сильно выделялся, и поверить в то, что на экране девушки, было просто невозможно.

Тогда было решено снимать в чёрно-белом винтажном стиле 1920-х — как изначально и планировал Уайлдер.

Съёмки продолжались три месяца — с 4 августа по 6 ноября 1958 года. Сильно мешала рабочему графику несобранность главной звезды фильма Мэрилин Монро. Актриса начала опаздывать на съёмки уже с первого месяца работы. Она вечно путала и забывала свои реплики, чем приводила коллег в бешенство. Даже простейшие дубли давались ей с трудом. Например, сцену, в которой она должна была войти в комнату, открыть ящик комода и спросить: «Где бурбон?», снимали больше 50 раз, поскольку актриса всё время что-то делала не так.

Причин подобного поведения было несколько. Во-первых, Монро была беременна уже второй раз за год (первый раз случился выкидыш). Во-вторых, её брак с Артуром Миллером трещал по швам, а общее эмоциональное состояние было на грани между глубокой апатией и депрессией, что только усугублялось принятием алкоголя и барбитуратов — последние превращали её мозг в подобие жевательной резинки. Несмотря на это, Мэрилин сияла на экране.

Пускай многие дубли были повторены не один десяток раз, а реплики порой читались с суфлёра или маленьких шпаргалок, она тем не менее выглядела как никогда аутентично в своей роли.

Хоть съёмочный процесс и прошёл утомительно для всей команды, но заветный материал Уайлдер всё же получил, что означало лишь одно — монтаж фильма и скорый выход на большие экраны. Во многом именно благодаря Монро лента была тепло принята зрителями и критиками в дни премьеры, а ныне комедия считается американской классикой.

Что смешного в фильме «В джазе только девушки»

Юмор в «Только девушках» превращает ситуацию в фарс. Например, в первой, нуарной части картина пародирует гангстерские фильмы. Знакомые образы из культовых детективов вроде «Мальтийского сокола» представлены нелепыми и пафосными. Шайка бандитов не в состоянии поймать двух бедных музыкантов, а в конце концов сама попадает в глупую ловушку конкурентов.

Как замечали критики ещё в год выхода картины — несмотря на два часа хронометража, она совершенно не утомляет. Комический сюжет с переодеванием и острые, искромётные диалоги помогают держать темп. При этом самые абсурдные реплики персонажей часто произносятся с каменным выражением лица.

Игра слов, метафоры, недосказанности, обрывистые фразы — все приёмы идут в ход, чтобы обойти цензурные запреты и одновременно дать понять зрителю, о чём на самом деле идёт речь. В Университете Нью-Йорка подсчитали, что 25% диалогов фильма написаны с использованием подобных ухищрений — немыслимая цифра по меркам комедий XXI века. Но только так можно было в то время говорить о сексе (само слово не было произнесено ни разу за все два часа).

Главный актёрский дуэт достоин восхищения. Джек Леммон настолько искусно владеет языком тела, что порой ему не нужно даже говорить, чтобы зрителю стало смешно. Чего только стоит сцена танца с Осгудом, в которой его Дафни ведёт партнёра с цветком в зубах. Тони Кёртис не отстаёт и смешит перевоплощениями не только в самоуверенную даму, но и в неспособного познать любовь владельца нефтяной компании с голосом Кэри Гранта.

Что скандального в фильме «В джазе только девушки»

Оригинальное название фильма Some Like It Hot («Некоторые любят погорячее») уже намекает на наличие сексуального подтекста. Саму фразу произносит Джо, когда прикидывается миллионером Шеллом и «знакомится» с Душечкой: «Ну, я думаю, некоторые любят погорячее. Но я предпочитаю классическую музыку».

Персонаж говорит о джазе, но английское слово hot имеет множество значений и часто используется при обсуждении пикантных тем. Картина напичкана подобными диалогами, и некоторые двусмысленные фразы позже вошли в обиход англоговорящих людей. Среди этих фраз, например, заигрывания Душечки в разговорах всё с тем же Шеллом: «Давай подбросим ещё одно полено в огонь» (Let’s throw another log on the fire), или не менее очевидное «Мне вечно достаётся только палочка от леденца» (I always get the fuzzy end of the lollipop).

Самые скандальные сцены в фильме — с участием Мэрилин Монро. Зрителей возмутило свидание на яхте, когда Душечка бесконечно долго целовалась с Шеллом, лёжа на нём в платье с открытой спиной. Сегодня эти бесконечные поцелуи вызывают скуку и неловкость — как в том меме: «Ребят, можно я уже пойду?»

Самой яркой эротической сценой без обнажения стала сцена выступления Душечки с песней I Wanna Be Loved by You. Роджер Эберт в своей рецензии отметил, что «Монро и Уайлдер превратили её в одну из самых завораживающих и откровенно сексуальных сцен в кино». Здесь справедливо упомянуть и оператора картины Чарльза Лэнга — выстроенный им свет позволял ясно видеть лицо Монро и блюрил её тело в полупрозрачном платье. Впоследствии музыкальный номер стал визитной карточкой мюзикла по мотивам фильма.

Досталось от консервативных зрителей и мужчинам в женских платьях. Подобный трюк в европейских комедиях исполнялся ещё во времена Шекспира («Двенадцатая ночь») и воспринимается относительно спокойно. Но некоторые увидели в этом намёки на трансвестизм — самыми недовольными оказались зрители из Канзаса, которые добились полного запрета фильма в штате.

Когда менее чем через 10 лет Кодекс Хейса окончательно перестал существовать, ему на смену пришла привычная нам система оценки фильмов MPAA, а Уайлдер оказался пионером направления, которое в семидесятые подарило нам «Тутси» и «Миссис Даутфайр» в девяностые. Билли Уайлдер не был человеком, который положил конец беспощадной цензуре, но его фильм стал одной из соломинок, сломавших спину системы.

Что не так с фильмом «В джазе только девушки»

Если во взглядах на мужчин Уйалдер оказался в авангарде, то в отношении к женщинам он остался человеком своего времени. Женские персонажи пятидесятых страдали от объективации и типизации. Решительная и умная героиня редко была положительным персонажем — чаще это была femme fatale, роковая женщина из нуарных фильмов, которая не испытывала страданий или эмпатии и представляла угрозу для мужчин. Противоположным типажом была глупая красавица, сексуально привлекательная, жаждущая замужества и не нарушающая мужского спокойствия проблесками критического мышления.

Читайте также:

Нуар в кино: 24 лучших фильма

Таким был и персонаж Душечки. Это картонная и неинтересная героиня, персонаж-функция, вокруг которого можно строить любовную линию и довольно очевидные «гэги». Она ищет миллионера и тотчас «влюбляется», когда таковой обнаруживается: «Мне неважно, богат ли он — лишь бы у него была яхта, собственная железная дорога и зубная паста под его именем». В финале линии мы видим, что яхта для Душечки значит меньше, чем мужчина: она готова наступить на очередные грабли и любить Джо таким, какой он есть.

Эта прописная истина не выдерживает критики в контексте сюжета — Джо с самого начала обманывал и эксплуатировал Душечку. Взять свидание на яхте: Джо изображает фригидного миллионера Шелла. Мужчина, которого якобы не может взволновать ни одна женщина, провоцирует Душечку зацеловать его до смерти и доказать ему что она — не ещё одна. Джо наслаждается своим триумфом, но продолжает убеждать девушку, что ему её ласки неинтересны. Сейчас мы бы назвали такого персонажа нарциссом, эксплуататором и абьюзером. Пикап кажется нездоровым, как и эксплуатация женского тела.

Отдельные высказывания о женской участи звучат в диалогах, но принадлежат они исключительно мужчинам («Он меня ущипнул. Видишь, каково женщинам? А я даже не симпатичная»). Женские образы, в особенности образ героини Мэрилин Монро, остаются анахроничными.

Уайлдер будет рассматривать сексуальную эксплуатацию как явную социальную проблему двумя годами позже, в фильме «Квартира», где главная героиня попытается совершить самоубийство из-за фрустрирующего романа с боссом. Впрочем, и там будет героиня второго плана с внешностью и манерами Мэрилин (и даже в платье Душечки) — Уайлдер вновь покажет её плоской и в целом непривлекательной.

Женщины в мире Уайлдера как будто охотно включаются в мужскую игру и ничего так не желают, как быть использованными. Возможно, показывая их глупыми секс-игрушками, режиссёр пытается сказать, что консервации патриархальных ценностей и абьюзивному отношению женщины способствуют не меньше самих мужчин, поддерживая их своим выбором и поведением. Тезис дискуссионный, но совершенно точно актуальный.