Сонграйтер и продюсер Анна Лаврухина: «Моргенштерн — моё „тотемное животное“»

Как написать хит

— Что такое сонграйтинг в принципе? Музыка плюс текст? Или только музыка?

— Сонграйтинг — это написание песен. Песня — это, если совсем просто, мелодически и ритмически пропетые слова. Но если чуть сложнее, песня — это слова, гармония и мелодия. Мелодия может быть вокальной, может быть отдельной — когда вы играете на инструменте не только гармонию, но и мелодию, а текст, например, начитываете. Кстати, песня — это то, что можно исполнить ещё и а капелла, голосом без музыки.

— Слышал, что большинство современных хитов или просто популярных песен построено на основе так называемой золотой секвенции, кварто-квинтового круга. Это действительно так?

— Ты удивишься, но для того, чтобы писать хиты, знание музыкальной теории в принципе не обязательно. Конечно, базовое музыкальное образование будет плюсом, но я знаю много примеров, когда люди, совершенно не зная сольфеджио, выдают шедевры. И, напротив, знаю много академистов, которые приходят ко мне учиться, потому что большая часть того, чему их учили в музыкальной школе или консерватории, — это не очень прикладные знания.

На сонграйтинг-воркшопе в Нидерландах мы познакомились с продюсером Мартина Гаррикса, топового исполнителя EDM, который рассказывал, что в студии Мартин на слух подставляет квадратики в DAW, потому что не знает нот. Но это не помешало ему стать трижды лучшим диджеем мира по версии DJ Mag.

Интернет против телевизора

— Многие ругают современную отечественную музыку за её низкое качество. Это заслуженная критика?

— Мне кажется, в России народ слишком любит драматизировать, люди привыкли хаять своё существование, среду, где они обитают, и музыку, которую они слушают. Мне не нравится точка зрения, что у нас всё плохо, в том числе с песнями, и везде проблемы. Нет никакой проблемы на самом деле. Сложности у тех, кому нечего делать, кто сидит, ноет и проклинает всё вокруг. Я этим отвечу: нормальная у нас музыка. Музыка делается для народа.

Но постепенно уровень повышается. И мне не нравится, когда говорят, что никто ни в чём не разбирается и что ни поставишь — всё схавают. Нет, на самом деле всё не так. Например, мне интересно изучать то, что люди слушают, что их цепляет, наблюдать, как работают все эти механизмы. Всё то, что в чартах, — оно ведь не просто так.

Однако то, что происходило в девяностые, — вот это было действительно плохо. Например, группа «ВИА Гра» выпускала альбом с тремя песнями, а остальное пространство заполнялось какими-то чудовищными ремиксами на оригинальные треки. И такое было нормальным явлением, люди «хавали», было много «поющих трусов», продюсерских проектов, а сейчас всё это постепенно меняется. Верховодили аналоговые продюсеры, такие как Дробыш и Фадеев, но теперь благодаря интернету у людей есть выбор.

— Что делать тем, кто с подозрением относится к интернету и по-прежнему считает телевизор главной концертной площадкой страны?

— Телевизор диктует правила. Так было всегда. Единственная передача, которая стала прорывом, — это «Вечерний Ургант», где музыкальный редактор Сергей Мудрик приглашает группы, выступавшие на различных фестивалях, и так аудитория о них узнаёт. Но фишка в том, что самим артистам выступление у Урганта пока ничего особенного не даёт. Те, кто их слушал до этого, — те их слушают и так, аудитория критически не расширяется.

Это так же, как и 20–30 лет назад. Были те, кто слушал «Ласковый май», а были такие, как мой отец, которые смаковали пластинки The Rolling Stones, Pink Floyd, Led Zeppelin, Стинга — вот это всё, ходили и до сих пор ходят на их концерты, если есть возможность. Как раз таких людей всегда было меньше, чем тех, кто фанател от «Ласкового мая».

— Мы всё время хотим завоевать мировую сцену. Но это удалось только t.A.T.u. 20 лет назад. Может, пора оставить эти попытки?

— Когда ABBA начинали, у них совсем не было желания завоевать мировой рынок. Когда Макс Мартин начинал, у него тоже не было цели захватить мировой шоу-бизнес. Просто потом он поехал в Штаты, начал работать с Бритни Спирс — и стал известным на весь мир. Просто глупо, сидя в Урюпинске, ждать, что ты завоюешь мировой рынок, и сокрушаться, что ничего не получается. Надо действовать, находить продюсеров, переезжать, в конце концов.

Что касается t.A.T.u., то тут нужно понимать, что это был действительно первоклассный продукт, но они никогда не были суперпопулярны на Западе. Они собирали огромные залы в Китае и вообще в Азии. Но в Штатах, например, у них никогда не было огромной аудитории.

Ни для кого не секрет, что Макс Фадеев создавал Serebro как группу на экспорт.

— Я знаю, что он Serebro делал специально для Японии…

— Да, именно так. Даже сейчас, когда мы все плачем, что границы закрыты, с музыкой у нас всё в порядке. Русских людей много везде, поэтому те, кто поёт на русском языке, успешно турят и по Европе, и по всяким Турциям. Просто да, они не собирают больших стадионов. Но нам надо перестать думать о том, как нам быть №1, прекращать выдумывать все эти формулировки о покорении Запада. Пару лет назад на Tomorrowland пригласили Витаса и диджей Тимми Трамфет стал играть под его вокальные партии.

— Что у русских рэперов с языком? Почему они читают так, что ничего не понятно, проглатывают слова, мычат?

— Это манера. Новая школа рэпа проглатывает окончания, они сокращают слова. Но для того, чтобы соответствовать ритмике, нужно где-то ломать слова, что-то проглотить. В целом получается интереснее, чем если бы рэп читался на русском литературном языке.

Международная панорама

— С нашими музыкантами разобрались, но ведь с иностранными песнями тоже не всё в порядке. Что случилось с «Евровидением»?

— Этот конкурс давно не про песни, а про политику. Мне кажется, после того как Британии отомстили за Brexit в прямом эфире, это стало окончательно понятно всем. Впрочем, в этом году «Евровидение» стало ещё и конкурсом шоу. Большинство конкурсантов подготовили реально обалденные перформансы. Это возвращает нас к тому, что песня может быть сколь угодно гениальной, но, если она исполнена без драйва, пусть даже и с идеальным попаданием во все ноты, её неинтересно слушать.

— В чём феномен Билли Айлиш? Если убрать её имидж, аранжировки и клипы, то у неё примитивные и невнятные песни. Однако стадионы сходят с ума…

— Я с тобой не соглашусь. Билли Айлиш — максимально качественный и продуманный со всех сторон продукт. Она делает lo-fi, а сейчас этот жанр востребован. И не стоит забывать о некоем проценте удачи. Настал момент, когда люди устали от пластикового электронного звука, и тогда на сцену вышла девочка-подросток со своими переживаниями. Также появилась красивая легенда о том, что они писали всё вместе с братом в спальне. На самом деле сводилась эта музыка микс-инженерами, чья работа стоит безумных денег. То есть не всё так просто, но в любом случае Билли Айлиш — это качество, практика, много работы и удача.

— Почему Швеция рождает столько талантов, которые пишут крутые хиты?

— На самом деле Швеция поставляет талантов и хитов не больше и не меньше, чем любая другая скандинавская страна. Просто в ней жило и живёт довольно много известных представителей эстрады — от ABBA, прорубивших окно в мировой шоу-бизнес, до Макса Мартина и Туве Лу, Люкке Ли и Робин.

Уровень образования в Скандинавии, впрочем, реально крутой, люди с детства учат несколько языков, смотрят фильмы без субтитров. К тому же скандинавам гораздо ближе американская культура, нежели европейская, возможно, этим объясняется их ориентированность именно на Штаты.

Могу ли я стать успешным сонграйтером?

— Допустим, у меня нет ни слуха ни голоса, я не играю ни на одном из инструментов, но очень хочу писать песни. Три пункта, как это сделать?

— Я уже сказала про это выше. Во-первых, сонграйтеру не обязательно уметь петь. Во-вторых, сонграйтеру не обязательно уметь писать музыку. В-третьих, сонграйтеру не обязательно уметь играть на каких-либо инструментах (если ты что-то умеешь, это отлично, клёво, это бонус). Но ты можешь быть отличным текстовиком, который пишет крутейшие хуки, или работать в паре с человеком, который придумывает классные топлайны, или в паре в продюсером, или в паре с вокалистом. Easy.

Для того чтобы она стала хорошей, требуется время и регулярная практика. Много практики. Короче говоря, надо заморочиться. Но в целом это решаемый вопрос.

— Какие умения нужно использовать, чтобы стать успешным сонграйтером в России?

— Умение адаптироваться под ситуацию, такие soft skills, как умение договариваться, слышать и слушать, железная дисциплина и знание авторского права. А ещё — находиться сразу везде.

— В чём состоит твой метод преподавания?

— Я даю информацию студентам по принципу наслаивания. Они приходят с конкретными запросами, которые закрываются в ходе обучения. Я преподаю теоретическую базу, техники сонграйтинга, прошу делать очень много домашки. Студенты начинают писать практически сразу, даже если до этого песен ни разу в жизни не создавали. Я сразу могу определить, в чём студент силён, и корректирую программу по ходу обучения, чтобы получать максимальный результат.

Я даю то, что точно работает. Делюсь конкретными техниками и опытом своим и коллег. И всегда довожу процесс до результата.

— В чём отличие этого курса по сонграйтингу в Skillbox от всех других?

— Если мы говорим про любое другое учебное заведение — там всегда есть набор обязательных дисциплин, которые нужно пройти, даже если на практике они тебе совсем не пригодятся. Лекции часто подаются с кучей воды либо читаются теоретиками, которые сами никогда написание музыки не практиковали.

К тому же в потоковом образовании не стоит задача конкретно тебя, Машу или Петю чему-то научить. Сколько вы возьмёте — столько возьмёте. Программа общая: если вы хотите делать коммерческую музыку, писать на заказ, вам всё равно придётся потратить несколько лет на изучение истории музыки, сольфеджио и золотой секвенции. Это полезные вещи, повторюсь, но они факультативны.

Блиц

— The Beatles или The Rolling Stones?

— Сложный вопрос! Если бы я выбирала бойфренда, это был бы Мик Джаггер. Обожаю рокеров, с ними весело. А вот песни писать я бы хотела с группой Beatles. Так что первое.

— Майкл Джексон или Мадонна?

— Мадонна — шикарная женщина, но почти все песни Майкла я знаю наизусть. Джексон.

— Моргенштерн (объявлен в России иностранным агентом. — Ред.) или Face?

— Моргенштерн. Для начала — это весело, это про кайф. Ну и это очень здорово продуманный и коммерчески успешный продукт. Он и воплощение лёгкости, и одновременно очень сложносочинённый проект. Моргенштерн — моё «тотемное животное». Здесь без вариантов.

— В смысле — тотемное животное? Ты же не молишься на него перед сном?

— (Смеётся). Не молюсь, но если бы у меня над кроватью висел постер, это был бы постер Моргенштерна. Он меня вдохновляет и является олицетворением фразы «можно всё», а это моя мантра.