Songs of a Lost World: первый альбом The Cure после 16 лет молчания

1 ноября 2024 года британцы The Cure выпустили альбом Songs of a Lost World. В дискографии этих легенд готик-рока новая пластинка — первая за почти две декады.

Несмотря на долгий творческий простой, группа всё ещё в хорошей форме. Songs of a Lost World — удачный альбом, который напоминает классические работы группы из восьмидесятых. При этом в нём есть и много нового, в первую очередь — взгляд на жизнь (и смерть), которым поделился лидер группы Роберт Смит.

Из этой статьи вы узнаете:

• почему The Cure так долго не выпускала новые релизы;
• чем новая работа похожа и не похожа на классический Disintegration;
• о чём группа поёт в альбоме Songs of a Lost World.

Почему The Cure 16 лет не выпускала новых альбомов

Последний релиз группы — 4:13 Dream — выпустили в 2008 году. С тех пор ничего не выходило, и новый лонгплей лишь неясно маячил в фантазиях фанатов. Тем не менее группа не распалась, а её популярность ничуть не уменьшилась. До начала пандемии The Cure успела дать тур, концерты которого посетили более 1,3 миллиона человек. Серия из 90 выступлений закончилась на фестивале в Гластонбери.

По словам Смита, за эти 16 лет он отправил в корзину несколько целиком написанных альбомов. И вот в ноябре 2024 года The Cure вернулась с пластинкой, которая по-настоящему удивила поклонников.

Видимо, Смиту нужно было дойти до определённого эмоционального состояния: с одной стороны — отчаяния от того, как всё вокруг стремительно меняется, а с другой — благодарности за то, что он по-прежнему жив. За время, которое ушло на подготовку альбома, Смит потерял многих близких людей. От привычного ему мира тоже ничего не осталось. Поэтому в новых интервью он охотно жалуется на перемены: мол, промоутеры задирают цены на билеты, рынком правят жадность и неравенство, и даже любимый футбол надоел, ведь его захватили спонсоры и ставки.

Впрочем, кроме недовольства, в Смите теплится и радость. 

Альбом Songs of a Lost World словно разделяет настроение автора. Этот релиз — глубоко личное переживание об утрате не только близких, но и того мира, в котором Роберт Смит родился и вырос. И всё же посреди этого мрака проглядывает робкий оптимизм. Разберёмся, как в пластинке уживаются такие противоречия.

Чем Songs of a Lost World отличается от Disintegration

По ходу карьеры The Cure постоянно меняла направления. Даже в нулевые, когда участники уже были дядьками в возрасте, они выпускали совсем разные альбомы: от жёсткого гитарного готик-рока до мелодичного и простого альт-рока.

Сложно было предугадать, в какую сторону бросит The Cure, но ещё сложнее — представить, что она повторит свой лучший альбом. Disintegration 1989 года — работа настолько уникальная, что попытка её воспроизвести может показаться приговором собственной карьере. Эта пластинка соединила лучшие черты The Cure: трагизм ранних восьмидесятых, как в альбомах Pornography и Faith, и поп-мелодии из хитов середины восьмидесятых — например, The Lovесats.

При этом в Disintegration появились новые черты. Они не напоминали ни прошлые альбомы группы, ни типичный готик-рок. Обычно жанр стремится к клаустрофобной атмосфере, которая давит на слушателя густым потоком инструментов. Однако The Cure создала ощущение бесконечного простора, как в песне Fascination Street. Эффекты как бы отдалили гитары и синтезаторы от слушателя. И без того длинные песни словно текли бесконечно. Казалось, что такой альбом можно написать только один раз в жизни.

Больше всего на Disintegration похожа пластинка Bloodflowers, которая вышла в 2000 году. Там хватало длинных песен, включая 11-минутную Watching Me Fall, но атмосфера была совсем другой. Злые и плотные гитары не давали слушателям передышки и лишали пространство трека всякого кислорода.

И всё же простор вернулся — всего-то и нужно было подождать 35 лет до релиза Songs of a Lost World. Вместо того чтобы сразу ошарашить слушателя цепким хитом, как это принято в современной музыке, The Cure начинают очень неторопливо. Пластинку открывает семиминутная песня Alone, и в ней Смит начинает петь только к середине. Мол, зачем нужны куплеты и припевы, если и так хорошо?

Медленно перекатываются барабанные ритмы. Гитары время от времени выдают пару довольно хриплых, но всё же красивых аккордов. Особого внимания заслуживают синтезаторы: они создают патетическую атмосферу, которую дополняют печальные аккорды фортепиано. Всё вместе создаёт ощущение того же огромного пространства, что и в лучшей пластинке The Cure.

При этом сразу заметно и различие: выбирая между красивой мелодией и трагичной атмосферой, в Disintegration группа склонялась скорее к первому варианту, а вот в Songs of a Lost World — ко второму. Настроение нового релиза The Cure небывало мрачное — и мы выяснили почему.

О чём альбом Songs of a Lost World

Название пластинки переводится с английского как «Песни утраченного мира». И не зря: Смит вовсю ностальгирует, не стесняясь этого. Грустит он не только по потерянным ценностям, но и по временам, когда музыканты могли не торопиться. Никто не требовал, чтобы слушателя с ходу оглушали хиты и яркие припевы, — можно было неспешно втянуть его в свой музыкальный мир, погрузить в атмосферу альбома.

В открывающей пластинку песне Alone Смит поёт о неком абстрактном завершении. И хотя он не поясняет, что именно идёт к концу, по его подаче кажется: речь как минимум об апокалипсисе. Звёзды гаснут, птицы падают с небес — такой театральности в своём трагизме Смит не достигал уже давно.

В треке Warsong тоже сочетаются события разных масштабов. Название переводится как «Песня войны», но на самом деле эта композиция — о неудачных отношениях, которые полны стыда, яда и уязвлённой гордости. В такой любви даже непонятно, что хуже: желать партнёру смерти или продолжать совместную жизнь.

О вечном поётся и в песне All I Ever Am — по крайней мере, так сперва кажется по первому куплету, который заканчивается фразой: «Того, какой была любовь, всегда оказывалось мало». Но во втором куплете раскрывается настоящая тема трека: это экзистенциальное размышление о том, реализовал ли Смит весь свой потенциал перед неумолимо грядущей смертью.

Так глубоко в пучины депрессии группа не погружалась со времён альбома Pornography 1982 года. Но есть большая разница в том, как Смит воспринимает смерть сейчас и 40 лет назад. Тогда группа погрязла в наркотиках и опустилась на эмоциональное дно, поэтому альбом Pornography получился столь отчаянным. Однако, ретроспективно анализируя своё творчество, Смит говорит: на самом деле в The Cure занимались эстетизацией смерти.

Тему потери затрагивает и песня I Can Never Say Goodbye. Она не о какой-то абстрактной тоске, которую молодой музыкант может примерить на себя, словно творческую маску. Нет, она о старшем брате Смита по имени Ричард, который умер несколько лет назад. «Он научил меня всему, когда я был моложе, — говорит Смит. — Когда он умер, у меня случился огромный всплеск эмоций, слов, музыки, живописи. Эта песня — простое повествование о том, что произошло в ночь его смерти».

В песне And Nothing Is Forever Смит поёт: ничто не вечно. Так он расписывается в собственном бессилии. Не только эта композиция, но и вся пластинка пропитана отчаянием, которое испытывает неизбежно стареющий человек в переменчивом мире. Релиз можно было назвать «Старикам тут не место», да и настроением он похож на финальную сцену этого фильма братьев Коэн. В ней шериф Белл рассказывает про испугавший его сон — и зрителю становится ясно, как сильно он боится изменений и ностальгирует по уходящему прошлому.

И всё же Songs of a Lost World — не одномерный альбом. На это указывает сама музыка: она печальна, но красива, а в красоте всегда можно найти надежду. Вот и Смит её находит, когда в песне And Nothing Is Forever доходит до следующих строчек: