Востоковедение: что это за специальность и почему выпускники уходят в другие сферы

Яна Хлюстова

Полиглот, научный журналист, автор научно-популярных книг. Говорит на шести иностранных языках, преподаёт два из них и ведёт тематический телеграм-канал «Ну как сказать».

---

Один из языков Яны — китайский, его она изучала в Высшей школе экономики и получила диплом бакалавра как востоковед-китаист. Эта колонка основана на посте Яны о том, почему при нехватке китаистов и других специалистов по Востоку выпускники соответствующих факультетов редко работают по профилю.

Недавно меня спросили: «Ещё лет 15 назад все повторяли мантру, что вот сейчас будет не хватать китаистов, потому что развивается торговля с Китаем. Но китаистов по образованию, которые ни дня не работали с китайским, немало, а торговля и прочие отношения с Китаем прекрасно существуют. Что это значит: слишком много китаистов или на самом деле китайцы в последние годы стали лучше говорить на английском?»

Я вам больше скажу: эта мантра про нехватку китаистов и не думала заканчиваться, сейчас вообще начинается её новый виток. Почему же мы, востоковеды, работаем где угодно, но не по специальности?

Мне кажется, основная причина в том, что многие идут на востоковедение, не совсем понимая, что их ждёт. Потому что им 16–18 лет, и вот так они выбрали.

Востоковедение — очень размытая штука.

• Мы не переводчики (хотя умеем переводить, не только письменно, но и устно — последовательно и даже синхронно).
• И тем более не преподаватели китайского (потому что для преподавания мало хорошо владеть языком — нужно уметь донести эти знания до студентов, это отдельная наука).
• Мы не специалисты по межкультурной коммуникации (хотя что-то в этом, конечно, понимаем).
• Нельзя сказать, что мы очень глубоко разбираемся в праве, экономике или культуре Китая (тут, конечно, нельзя всех мести под одну гребёнку. Если человек чем-то действительно интересуется, он вполне может к окончанию четвёртого курса хорошо в этом сориентироваться. Я говорю о среднестатистическом выпускнике).

Наше образование даёт определённую базу, на которую при желании в магистратуре и затем самостоятельно, через опыт работы, можно навесить любую надстройку. Вы можете мне сказать, что так везде, — и будете правы. Но, поверьте, в востоковедении это выражено гораздо, гораздо сильнее.

Я знаю людей, которые несколько лет после выпуска занимались именно этим и сейчас работают по специальности. А если ты просто проучился четыре года, то сможешь пойти, например, редактором в СМИ со знанием китайского. Или в китайскую компанию — стажёром или на другую грустную позицию. (Опять же, я говорю о среднестатистическом выпускнике без огня в глазах, а таких большинство).

Я не говорю, что рынку не нужны хорошие специалисты, — конечно, нужны. Но если вы мечтаете устроиться на классную хорошо оплачиваемую позицию, то работодатель хочет, чтобы ты и китайский знал идеально, и в законах разбирался, и синхронно переводил, и имел несколько лет опыта (в логистике, продажах, маркетинге, data‑аналитике — можно подставить нужное). До этого вы начинающий или middle‑специалист, из которого работодатель может «вылепить» под свой запрос того, кто ему нужен.

Если вы всё же устроились в китайскую компанию и начали медленное, но верное восхождение по карьерной лестнице, то вы попадаете в китайскую специфику — достаточно своеобразную культуру (и корпоративную, и в целом). Именно этот опыт в другом месте вам вряд ли потом пригодится. А ещё иностранцу очень сложно вырасти в китайской компании — не невозможно, но очень сложно. Это тоже культурная особенность. И здесь я снова вернусь к исходному тезису: когда человек в 17 лет идёт на востоковедение, он обычно не задумывается о таких вещах. А надо бы.

Что касается успехов китайцев в английском. Конечно, его учат всё больше людей, и в крупных международных компаниях руководство, как правило, владеет этим языком. При этом спрос именно на переводчиков, кажется, остаётся стабильным (письменный перевод, как и с другими языками, постепенно вытесняется машинным, но в ограниченном количестве сфер).

При этом важно понимать, что усилий на изучение китайского (как и другого восточного языка — японского, корейского, вьетнамского) потребуется затратить в несколько раз больше, чем на европейский. Не получится заниматься китайским пару часов в неделю и через полгода общаться на бытовом уровне — для этого потребуется как минимум год интенсивных университетских занятий. Соответственно, полноценно работать переводчиком с китайского после четырёх лет бакалавриата нельзя — во всяком случае, я таких кейсов не видела. Все переводчики, которых я знаю, минимум год (а лучше — больше) полноценно учились в Китае. Для этого нужно время, желание и обычно деньги.

Так что я с высоты своего абсолютно субъективного опыта думаю, что проблема не столько в том, что рынку не нужны специалисты, сколько в том, что часть людей сознательно отказывается от этой дороги, ещё в процессе поняв, что это не для них. Ещё часть не хочет тратить несколько дополнительных лет на то, чтобы «добрать» квалификацию и опыт, которые в этой специфической сфере очень нужны, если ты хочешь работать за нормальные деньги в нормальном месте.