Когда и как появились первые университеты в Европе и России

Из этой статьи вы узнаете:

• когда и как появились университеты в Европе;
• как там учились и преподавали в Средние века;
• почему наступил университетский кризис и как университетам пришлось измениться;
• когда стали открываться университеты в России.

Как формировались университеты в Европе

Европейские университеты стали формироваться в XI–XIII веках. Конкретные даты обозначить трудно, так как не совсем понятно, что брать за основу. Дело в том, что университеты открывались обычно не по указу сверху, а образовывались сами собой постепенно, как общины людей, желающих изучать науки, и уже позднее получали статус. Второй путь — они вырастали из соборных школ.

В Европе бурно развивались города, и в них стали востребованы образованные кадры — юристы, медики и, конечно, богословы. Для их подготовки нужно было заново осмыслить утраченное и забытое на долгое время античное наследие. Последнее как раз к тому времени начало возвращаться на Запад с Востока.

Каким же образом собирались общины желающих учиться? Обычно ученики (школяры) собирались вокруг практиков (магистров) — как правило, врачей или юристов. Те растили себе помощников и смену. Школяры и преподаватели объединялись. Кстати, само слово «университет» (лат. universitas) означало тогда «объединение, корпорацию» людей, связанных взаимной присягой. Первоначально так называли вообще любые общины, в том числе городские или ремесленные. Именно за высшими школами это название закрепилось лишь к концу XIV столетия.

Например, считается, что так зародился старейший Болонский университет. В 1088 году там стали независимо от церкви изучать право. Оно в те годы борьбы за власть между государственными институциями и клириками имело огромное значение, и это прекрасно понимали, в том числе правители.

Поначалу никакого официального статуса у болонской «общины» правоведов не было. Лишь в 1158 году император Священной Римской империи Фридрих Барбаросса принял документ под названием Privilegium Scholasticum. Он наделял тех, кто изучал и преподавал в Болонье право, некоторыми привилегиями: они, как и духовенство, получили особый статус, свободу передвижения и поездок с целью учёбы (кстати, для этого надо было, как и духовенству, носить особые одежды — так появились профессорские и бакалаврские мантии).

Но в этом документе ещё не говорилось об университете как об организации.

В 1217 году Болонский университет признал папа Гонорий IV, а в 1291-м римский понтифик выдал ему право присуждать научные степени.

Начиная с XIII века многие университеты (например, в Валенсии, Саламанке, Праге, Вене, Гейдельберге, Эрфруте, Кёльне) основывали уже сверху — короли, императоры или понтифики, — разобравшись, что им это выгодно.

Многие характерные черты европейских вузов проявились уже в средневековых университетах, другие добавлялись с течением времени.

Независимость и академические свободы первых университетов

Объединение (корпорация) нужно было не только для того, чтобы сообща учиться, но и для выживания в условиях средневековых городов. Объединившись, представители корпорации отстаивали свои права и интересы, заступались друг за друга в конфликтах с горожанами (а конфликтов случалось немало), защищались от произвола.

Поэтому университеты стремились к независимости во внутренних и внешних делах. Они преуспели в этом, получив поддержку властей, и стали фактически «государствами» в государстве. Так, члены корпорации были освобождены от повинностей, а их имущество защищено от посягательств. Судить студентов и преподавателей мог только свой собственный суд (кстати, в этом праве лежат истоки появления карцера — университетской «тюрьмы»). Ещё, как пишет французский историк Жак Ле Гофф, участники этой особой корпорации могли требовать справедливых цен у торговцев и арендодателей города, в котором располагался университет.

Право вручать степени университеты обычно получали от римского папы, реже — от светских монархов. Другие привилегии корпорации тоже получали от властей. Порой для этого применяли шантаж: средневековый университет мог просто собраться и покинуть город, ведь, как правило, он представлял собой лишь объединение людей и не обладал собственным зданием.

Например, в 1229 году члены Парижской корпорации демонстративно покинули город после столкновения с местными жителями и конфликта с французским королём. Два года спустя монарх вынужден был признать право университета на забастовку и отказаться от вмешательств в его дела.

В целом же власти обычно старались не конфликтовать с университетами. Ведь те благоприятно влияли на экономику городов, а также «поставляли» образованных людей ко двору. Да и в целом учёная корпорация повышала престиж того места, в котором находилась.

Университеты сами управляли своими делами, и им были присущи горизонтальные связи между людьми, а не отношения господства и подчинения. Члены «корпорации», например, сами избирали своего главу — ректора — и очень ревностно охраняли это право. В университетах руководящая роль обычно принадлежала магистрам (это называлось парижской моделью управления), но в некоторых — школярам (болонская модель). Парижская была более распространённой и постепенно стала образцом для всех европейских университетов. А появление болонской модели было обусловлено тем, что одноимённый университет специализировался на изучении права, из-за чего туда часто шли учиться уже довольно взрослые и в чём-то состоявшиеся люди. Студенты Болоньи могли сами заключать договоры с преподавателями, которые не входили в университетскую корпорацию.

Студентом средневекового университета мог стать любой желающий, даже самого простого происхождения. Правда, на учёбу требовались деньги, но со временем для бедных школяров предусмотрели специальные меры поддержки: освобождение от платы, стипендии (бенефиции) от церкви и светских властей и даже общежития (коллегии). Кроме того, студент мог найти подработку, в том числе и в университете — например, переписывать книги.

Так из представителей самых разных социальных групп и национальностей формировалась своеобразная единая каста учёных людей, интеллектуалов.

Конечно, полная свобода и независимость не могли длиться вечно, тем более что первые университеты, возникнув самостоятельно, нередко становились очагами вольнодумства на грани с ересью. Кроме того, так же, как светская власть нуждалась в правоведах, церкви требовались подкованные в философии богословы. Поэтому университеты представляли интерес, с одной стороны, для церкви, желающей превратить их в проводники своих догматов, с другой — для светской власти.

Это, безусловно, сильно сдерживало развитие материалистической науки. В средневековых университетах воцарилась схоластика — религиозная философия, подчинявшая рационализм теологии.

Как строилось обучение в средневековых университетах

Как пишет российский медиевист Пётр Уваров, основной функцией средневекового университета как корпорации было присуждение научных степеней. Высшей из них считалась степень licentia ubique docendi — «право преподавать всюду». Она уже тогда признавалась во всём западно-христианском мире. Так, получив образование в испанской Саламанке, можно было запросто отправиться преподавать в Болонью, Париж или Оксфорд.

Студенты тоже могли переходить из университета в университет. Обучение за пределами родной страны тогда было широко распространено. В этой практике сыграло свою роль и то, что до изобретения печатного станка книги переписывались очень медленно, а стоили дорого. Поэтому получить порцию новых знаний можно было, только отправившись туда, где читают лекции другие преподаватели и есть книги, которых нет у вас. Кстати, практика чтения лекций тоже появилась в первую очередь из-за недостатка книг. Преподаватель вслух зачитывал что-то из книги, обозначал проблему и разделял её на вопросы для обсуждения.

Структура всех европейских университетов тоже сложилась единообразно. Традиционно они состояли из четырёх факультетов: свободных искусств, юридического, медицинского и теологического. Первый был базовым и предполагал изучение семи «искусств»: сначала тривиума (trivium) — грамматики, риторики, диалектики, затем квадривиума (quadrivium) — арифметики, геометрии, астрономии, музыки. После экзаменов за курс тривиума студент получал степень бакалавра искусств, а после окончания курса квадривиума — степень магистра искусств. После этого можно было идти на юридический или медицинский либо теологический факультет. По его окончании присуждалась степень магистра и доктора наук по соответствующему профилю.

До принятия единой Болонской системы в некоторых европейских странах (Франции, Швейцарии, например) существовала также академическая степень лиценциата. Она была промежуточной между бакалавром и доктором и тоже давала право преподавания.

Богословский факультет считался самым сложным, а юридический — самым популярным, потому что он давал широкие светские карьерные возможности. Позднее факультет свободных искусств преобразился в философский.

Читайте также:

Книжная полка: сборник статей «Образовательная модель свободных искусств и наук»

Новая модель университетов в эпоху Возрождения и Просвещения

С XIV–XV веков развитие университетов забуксовало. В условиях господствующей схоластики наука развиваться не могла. Клирики утонули в бесконечном анализе метафизических проблем и цитировании авторитетов. Они презирали передовых мыслителей-гуманистов и опытных практиков своего времени только за то, что те не принадлежали к университетской среде.

В итоге университеты не только перестали сами порождать выдающихся мыслителей, но и нередко препятствовали распространению новых знаний. В ряде стран начали появляться национальные академии, и центры научных исследований перемещались туда.

С усилением центральной власти университеты не только теряли былую независимость и корпоративную культуру, но и всё больше становились элитарными учреждениями. Степени всё чаще раздавались за принадлежность к высшему сословию, а не за научные заслуги, кафедры передавались по наследству, выпускникам простого происхождения всё труднее было найти применение своему университетскому образованию. Универсальная латынь сменилась преподаванием на национальных языках, и люди перестали так свободно ездить учиться в другие страны.

В результате этого кризиса в начале XIX века стали формироваться две противоположные модели университета: французская (бонапартовская) и немецкая (гумбольдтовская). Наряду с ними существовали и другие — например, английская и австрийская.

Что представляла собой бонапартовская модель

Этот тип университетского устройства появился после Великой французской революции (1789–1799) во время правления Наполеона Бонапарта. Он опирался на жёсткий государственный контроль за учебными программами, присвоением научных степеней и жизнью студентов. Императорский университет фактически объединял все учебные заведения страны в общую систему подготовки кадров в интересах государства. Получение степени было прямо связано с назначением на должность. В таком виде высшее образование во Франции сохранялось до второй половины XIX века.

Какой он — идеальный гумбольдтовский университет

Немецкая модель оказалась более популярной и в итоге возобладала на Западе. Считается, что её создателем был немецкий учёный-языковед и государственный деятель Вильгельм фон Гумбольдт, руководивший отделом образования в Министерстве внутренних дел. Он учредил в 1809 году Берлинский университет, где и постарался реализовать свою концепцию. Правда, есть мнение, что Гумбольдт лишь зафиксировал идеи академической культуры, которые и так уже развивались в немецких университетах (в частности, в Гёттингенском) и умах философов.

Главный принцип университетской модели Гумбольдта — единство преподавания и исследовательской деятельности. По глубокому убеждению идеолога этой модели, настоящее образование возможно лишь в соприкосновении с чистой наукой. Поэтому роль преподавателя не ограничивается передачей старых знаний, он и сам должен создавать новые знания вместе со своими студентами. Гумбольдт считал, что двери университета нужно открыть не только учёным-исследователям, но и новым дисциплинам — как естественно-научным, так и гуманитарным (кстати, он опирался на господство последних и, прежде всего, философии).

Гумбольдт понимал, что для научной деятельности принципиально важны академические свободы — а значит, государство должно эти свободы гарантировать. Этот принцип отразился не только на управлении университетом, но и на методах преподавания. В управлении тоже требовался компромисс: государство финансирует и контролирует университет, в том числе назначает профессоров, но внутри учебное заведение действует на принципах самоуправления. Профессора и доценты свободны сами формулировать темы, цели и задачи своих предметных курсов, а студенты вправе выбирать, каким дисциплинам и у кого учиться — без обязательного учебного плана. Обе свободы основаны на идее, что и профессора, и студенты взаимно участвуют в научном процессе.

Конечно, такой подход возможен лишь при условии, что студенты уже имеют хорошее базовое образование. Поэтому Гумбольдт предложил также реформировать гимназии, чтобы обеспечить эту фундаментальную подготовку: поступать в университеты могли лишь те, кто сдал выпускной гимназический экзамен.

В чистом виде идеальная гумбольдтовская модель не существовала практически никогда, даже в Берлинском университете. Но она в значительной мере повлияла на представления о том, каким должен быть университет и какова его роль.

Какие ещё были модели университетов в Европе

Если средневековые университеты, расположенные в разных странах, были устроены более-менее одинаково, то к XVII–XIX векам учебные заведения каждого государства имели уже свои, только им присущие черты. Хотя, безусловно, оставалось между ними много общего.

Про французские и немецкие университеты мы уже упомянули, а вот университеты Англии, в отличие от учебных заведений других стран Европы, со времён Средневековья сохранили формат самоуправляемых, независимых от государства корпораций. Но они не были направлены на развитие науки, а видели свою цель, скорее, в воспитании знати: образование в британских университетах было сословной привилегией, в наиболее престижных заведениях учились только отпрыски самых знатных фамилий.

Университеты Австрийской империи, наоборот, полностью подчинялись государству и цензуре католической церкви. Об академических свободах и речи не шло — что и как преподавать, утверждало правительство. Там долго сохранялась средневековая последовательность обучения: сначала обязательный философский факультет как подготовительный, и лишь потом — богословский, юридический или медицинский.

Правда, в дальнейшем австрийские университеты испытали на себе влияние соседних немецких.

Как университеты появились в России

В средневековой России университетов не было. Первые высшие учебные заведения открылись лишь в XVIII–XIX веках, когда в Европе университеты существовали уже шесть-семь столетий и даже успели пережить кризис.

Как отмечают авторы монографии «Университеты в России: как это работает», в отличие от Европы, в России университеты сформировались не сами по себе: их созданием озадачилась власть.

Первым высшим учебным заведением в России стала Славяно-греко-латинская академия, открытая в 1687 году в Москве. В 1701 году Пётр I придал ей государственный статус. Академия была всесословной — благодаря этому в 1731 году в ней смог учиться сын поморского крестьянина Михаил Ломоносов.

Студенты изучали там латынь и греческий язык, грамматику, пиитику, риторику, логику, физику, а в высших «школах» — философию и богословие.

Объяснялось это, видимо, тем, что люди не понимали практической пользы от обучения. Например, продвижения по Табели о рангах окончание университета тогда не сулило. А стремление к наукам как главный стимул, видимо, тогда мало кому было свойственно.

Чтобы пополнить ряды, в университет при Академии наук стали переводить лучших учеников из Славяно-греко-латинской академии и духовных учебных заведений. В их числе оказался Ломоносов — так он продолжил учёбу уже в Петербурге.

В целом Академический университет не справился с возложенной на него задачей, и в 1766 году его закрыли. В дальнейшем университеты создавались вне Академии наук, и подконтрольны они были не ей, а Министерству просвещения.

Читайте также:

Былое: княгиня Дашкова — о том, как она стала директором Академии наук

Первым российским полноценным университетом считается Московский — его учредила в 1755 году императрица Елизавета Петровна. Разумеется, первых преподавателей пригласили тоже из-за границы. И опять столкнулись с проблемой нехватки студентов: доходило до того, что профессора читали лекции друг другу.

Остальные российские университеты создавались уже преимущественно в XIX веке, и к началу XX их насчитывалось 11 во всей империи. Ближе к концу XIX века и в начале ХХ стали также появляться высшие учебные заведения профессиональной подготовки, не считавшиеся классическими университетами (например, чисто медицинские, педагогические институты, политехнические), и негосударственные вузы. Вместе с университетами их было около ста. Конечно, к этому времени желающих получить высшее образование было уже много, но в основном стремились за прикладными знаниями: самым популярным факультетом был юридический, потому что он открывал дорогу любой карьере на госслужбе. А вот историко-филологические факультеты порой испытывали недостаток абитуриентов, и привлекать их туда приходилось всякими «плюшками».

К слову, в дореволюционной России словом «университет» назывались лишь императорские высшие учебные заведения, находившиеся в подчинении у Министерства народного просвещения.

Поначалу российские вузы копировали порядки средневековых немецких университетов, а с начала XIX века — учебных заведений гумбольдтовской модели. Но довольно быстро они приобрели свои специфичные черты.

Читайте также:

Задолго до ЕГЭ: как сдавали экзамены те, кто поступал в университеты царской России

Как строился контроль над университетами в России

Российские университеты изначально имели мало академических свобод и самоощущения корпорации. Создавались они по инициативе и за счёт государства, а не сами по себе, как несколько веков назад первые европейские университеты. Государство же и регламентировало деятельность вузов с помощью типовых уставов. Такие документы принимали в 1804-м, 1835-м, 1863-м и 1884-м году.

Уставы разных лет и разных правителей то урезали университетские свободы, то расширяли их (было понимание, что какая-то степень академической свободы всё же нужна). Например, документ, принятый в 1835 году при Николае I, значительно ограничил самостоятельность преподавательской корпорации и студенчества. А созданный при Александре II в 1863 году, наоборот, расширил и потому считается самым либеральным.

Однако в целом государство стремилось контролировать высшее образование. Так, если согласно уставу 1804 года профессора сами создавали учебные программы, и студенты были относительно свободны в выборе дисциплин, то уже в 1819 году ввели курсовую систему. Она предполагала определённый набор предметов и тем в каждом курсе. Это вынуждало преподавателей работать по чётко установленному и утверждённому министром народного просвещения плану, а студенты не могли выбирать какие угодно дисциплины.

Правда, жёсткость правил, как всегда, компенсировалась необязательностью их исполнения: на практике программы одних и тех же курсов в разных университетах могли сильно различаться, и профессора всё же имели возможность достаточно вольно подходить к содержанию своих учебных курсов. Это оборачивалось проблемами на экзаменах.

Ещё больше сократил автономию российских вузов последний имперский устав 1884 года. Университетская корпорация была ограничена в праве избирать собственных членов — профессоров. Теперь их могли назначать сверху — из Министерства народного просвещения. Кандидатуры, выдвинутые университетской коллегией, утверждало тоже оно. Учебные программы следовало составлять согласно рекомендациям, после чего их должен был утвердить министр образования. В итоге российские вузы стали больше похожи не на гумбольдтовские, а на бонапартовские.

Читайте также:

Какие правила обязаны были соблюдать студенты Российской империи и кто их контролировал

Студент рассматривался как будущий служащий государства. Ещё с устава 1804 года получение диплома прочно увязывалось с системой государственных должностей: по окончании университета выпускник получал чин согласно Табели о рангах — X класс (коллежский секретарь) для кандидата и IX (титулярный советник) — для магистра. А если человек учился за казённый счёт, он обязан был ещё и отработать определённое время на госслужбе: по полтора года за каждый год учёбы.

Так высшее образование гарантировало повышение социального статуса, но одновременно накладывало обязательства.

Преподаватели университетов также в зависимости от профессиональных успехов получали чин и привилегии. Например, до 1845 года учёный с докторской степенью становился коллежским асессором, а соответственно, и потомственным дворянином независимо от того, из какой среды происходил.

Как мы видим, университеты в России и в Европе изначально создавались по-разному. Некоторые исследователи находят и более глубокие различия. Например, кандидат философских наук Рустем Вахитов отмечает принципиально разное отношение к знаниям. По его мнению, на Западе преподаватели и студенты обмениваются знаниями, а в России знания распределяет государство в качестве своеобразного ресурса — высшего образования. Исходя из этого, Вахитов полагает, что российские и западные вузы формируют разные типы личности выпускника: подчиняющегося большинству коллективиста и инициативного индивидуалиста соответственно.

Так это или нет, вопрос, скорее, к социологам, чем к историкам. Но исторические особенности развития университетов, безусловно, есть.