Все
Истории
Дизайн
Код
Геймдев
Бизнес
Маркетинг
Управление
Кино
Музыка
Проектная фотография
Развитие
Здоровье
Деньги
Образование
EdTech
Корп. обучение
Блог Skillbox
Глоссарий
Спецпроекты
Профориентация
Как молодая учительница из России уехала работать в сингапурскую школу
Она и не думала, что для педагога может найтись работа по специальности в другой стране, а оказалось — может.
Что делать учителю, если силы на исходе, а работа в школе уже вызывает отторжение? Кто-то продолжит, сжав зубы, кто-то уйдёт в репетиторство, кто-то вообще кардинально поменяет профессию… А вот учительница из Петербурга по имени Анастасия (педагогическому сообществу она известна по блогу «Синие занавески») поменяла страну — в марте 2021 года, в самый разгар пандемии, уволилась из санкт-петербургской школы и уехала работать в школе сингапурской.
Анастасия рассказала Skillbox Media:
- как пришла в обычную городскую школу «с горящими глазами», а ушла — с выгоранием;
- как попала на работу в Сингапур в середине учебного года и почему коллеги не поверили, что это реально;
- какие сложности возникли при адаптации в новой стране и о чём она тоскует больше всего;
- кому нужны в Азии русские школы и кто там работает;
- чем отличаются русские дети в Сингапуре, чем их поражают книги русских авторов и почему для них нормально сидеть под столом;
- как блог в Instagram* помог воплотить мечту.
Начало: от собеседования до выгорания
Как работа в школе стала проверкой на прочность
Я пришла работать в школу в 2016 году после выпуска из РГПУ им. А. И. Герцена. Ещё во время практики поняла, что у доски чувствую себя комфортно, да и преподаватели меня хвалили. Правда, быстро столкнулась с тем, что вчерашние студенты никому не нужны. Вокруг говорят: «Ребята, идите в школу, нам нужна молодёжь», а по факту даже не смотрят резюме, когда откликаешься на вакансии.
В какой-то момент знакомая рассказала о том, что в одной петербургской школе нужен учитель русского языка и литературы, и директор той школы ответила на мой отклик. Она с пониманием отнеслась ко мне, довольно подробно расспросила, чему я училась, посмотрела мою зачётку, понаблюдала за моими открытыми уроками — и в итоге взяла на работу.
Наша школа входила в десятку лучших в городе. Формально она была самой обычной, но всё же больше походила на гимназию или лицей. Директор делала всё, чтобы хорошо её оснастить: например, школа получила несколько грантов, которые позволили нам закупить 3D-принтеры, 3D-сканеры и прочую технику, чтобы открыть углублённый инженерно-технический профиль.
Коллектив был потрясающий: много учителей «с горящими глазами», у нас столько идей генерировалось, и все доводились до конца! Около трети педагогов были молодыми специалистами, до 30 лет. Может, по опыту мы где-то и не дотягивали, но искренне любили своё дело. Директор поддерживала настрой, помогала нам, но и держала в строгих рамках: если человек не хотел развиваться профессионально, он там надолго не задерживался.
Требования к коллективу в целом были довольно высокими. Во-первых, существовало негласное правило — брать как можно больше рабочих часов. Во-вторых, почти всех заставляли вести «внеурочку», активно участвовать в жизни школы и помогать на всех уровнях. По мнению директора, школа — это важная (если не самая главная) часть жизни сотрудников.
У такого подхода была обратная сторона: я не могла расслабиться ни в отпуске, ни на выходных, всегда должна была быть на связи с администрацией и родителями учеников. До сих пор осталось ощущение, что должно что-то плохое произойти. Сейчас активно с этим борюсь.
Первое время было сложно. Мне сразу же дали пятые и десятые классы, но работу я совмещала с магистратурой: утром была педагогом, а вечером — студенткой. Иногда контрольные и домашки приходилось проверять даже в метро. Правда, и в университете, и в школе ко мне относились с пониманием, шли на уступки и давали нормальную нагрузку. Но когда я вышла на работу полноценно — её стало гораздо больше.
За пять лет работы в школе вела почти все параллели с 5-го по 11-й классы, и иногда было ощущение не работы, а выживания. Не раз случались сложные ситуации, которые приходилось разруливать, для меня это стало школой жизни. С другой стороны, опыт и сильная методическая база, которые я получила там, научили меня выстраивать урок с детьми любого возраста и почти по любому предмету. А ещё я освоила много технологий, которые можно использовать в самых разных областях. Теперь без проблем могу подобрать инструменты для своих уроков, чтобы они были эффективными и интересными. Все эти знания и навыки я активно использую каждый день.
Зачем молодому учителю свой блог
Как начинающему педагогу, мне захотелось поделиться своими наблюдениями о работе в школе, ведь каждый день были новые открытия. На личной странице это вряд ли бы кого-то заинтересовало, поэтому я создала отдельный аккаунт в Instagram*. Цели сделать большой блог, набрать тысячи подписчиков и тем более зарабатывать на нём не было — я просто публиковала заметки о школьной жизни.
Но о концепции всё равно задумалась и решила вести блог без лица, анонимный. В какой-то степени это меня оградило от хейтеров, слежки и порицания администрации петербургской школы. Если бы мою страницу тогда обнаружили, то точно был бы скандал. Конечно, анонимный блог сложно продвигать, намного проще выставить котика, ребёнка, мужа. Зато я нереально прокачала свою креативность и разные маркетинговые инструменты — получился челлендж, который потом окупился сполна.
В какой-то момент мой блог попал в подборку интересных ресурсов для педагогов, и аудитория сильно выросла — я набрала первую тысячу подписчиков, ничего для этого специально не делая. Позднее я уже целенаправленно занялась наращиванием аудитории — естественно, бесплатными методами.
Можно сказать, что благодаря блогу я и нашла работу в Сингапуре.
Читайте также:
Как административная работа в онлайне привела к выгоранию
В 2020-м, на четвёртый год работы в школе я стала педагогом-организатором, а в 2021-м мне предложили стать завучем по воспитательной работе. Из-за пандемии школу перевели на дистанционное обучение, и предыдущий завуч в силу возраста отказалась перестраиваться на проведение онлайн-мероприятий.
Мне и самой хотелось попробовать себя в административной работе, но оказалась, что она мне совсем не по душе, а нагрузка куда больше, чем я ожидала.
В это время границы между работой и личной жизнью совсем стёрлись. В субботу меня легко могли вызвать на очередное мероприятие или попросить срочно заполнить тонну бумаг для отчётности, зачастую абсолютно бесполезных. Кроме того, на выходные всегда оставалась проверка тетрадей, контрольных и монтаж видео — все школьные мероприятия тогда проходили онлайн. Не могу вспомнить выходные, в которые я не работала.
Мне приходилось заниматься и социальной работой, хотя когда я соглашалась на эту должность, сразу оговаривала, что не готова на это. Пусть лучше социальный педагог или психолог ходят с полицией по неблагополучным семьям, смотрят квартиры и уговаривают накормить детей. Да и следить за тем, кто покурил в школьном туалете, тоже не входит в мои интересы. Но так или иначе я всё равно с этим соприкасалась, несмотря на договорённость с директором.
Не знаю, почему заниматься этим должен был завуч. Мне кажется, воспитывать можно и на уроках. Та же литература даёт прекрасную почву для разбора каких-то этических моментов на примере школьной программы. А читать нотации — не моё. Когда мне приходилось заниматься обязанностями завуча, то я ощущала, что совершаю над собой насилие.
В итоге к марту 2021 года я столкнулась с выгоранием. Было ощущение, что всё, что я делаю на новой должности, — это не для детей, а для директора и в угоду родителям учеников. Всю мою работу довольно жёстко цензурировали — сценарии праздников и планы работы перепроверяли, контролировали. Царила атмосфера полного недоверия со стороны руководства. Кроме того, если раньше у завуча было два помощника — педагога‑организатора, то теперь мне приходилось делать огромный массив работы самой. Просить помощи у коллег казалось неправильным — у них своей нагрузки по 30 часов.
Я потеряла свою цель, и казалось, что меня недооценивают. Из-за постоянного стресса у меня начались проблемы со здоровьем, эмоциональным состоянием. В какой-то момент я поняла, что не могу это игнорировать.
Путь: от одного поста до неожиданного переезда
Как блогерство привело к возможности воплотить давнее желание
В марте 2021 года я пожаловалась в Instagram*, что устала от школы и хочу перемен. Это увидел мой знакомый из Сингапура, давно следивший за блогом. А потом он где-то наткнулся на пост о поиске педагога дополнительного образования в школу русского языка для русскоязычных детей. Это объявление он прислал мне.
Я всегда мечтала пожить за границей, но не знала, кем там можно работать.
Можно, конечно, устроиться и официанткой в другой стране, но мне хотелось всё же остаться педагогом. Я на долгое время похоронила эту мечту. А пост о вакансии стал шансом, который я не могла упустить, — надо хвататься и рвать. Я почти ничего не знала о Сингапуре, но решила попробовать.
В вакансии не было прописано жёстких требований, только базовые: педагогическое и филологическое образование, умение и желание работать с детьми разного возраста, опыт проведения внеклассных занятий и организации мероприятий, владение разными техниками и методиками преподавания русского языка и литературы, гибкость (чтобы подстраиваться и работать с группами), опыт от двух-трёх лет работы в школе и базовое знание английского языка.
В своих силах я была уверена, зная, сколько всего могу делать быстро и качественно. Так что отредактировала резюме, добавила детали и через несколько часов его отправила. Вскоре меня позвали на онлайн-собеседование с директором и попросили провести открытый урок в Zoom. Всё прошло удачно, и между мной и ещё одной девушкой выбор сделали в мою пользу.
Когда мне сказали, что меня берут, я почувствовала такую лёгкость! Было только одно но: школе в Сингапуре сотрудник требовался срочно, так что времени на размышления у меня особо не было.
Почему в эти перемены не поверили коллеги
Я сразу побежала оформлять все документы и визу. Это был сложный этап, но меня настолько грела мысль об отъезде, что я уже не боялась сплетен и разговоров за спиной, которые, к сожалению, начались сразу же, как только я сообщила об уходе директору.
Старшие коллеги поддерживали меня, а вот те, кто помоложе, не верили, что простому учителю русского языка и литературы могут предложить работу по специальности в другой стране.
Они постоянно пытались найти подводные камни. А некоторые были уверены, что я обманываю и перехожу в другую школу в Петербурге. Все слова про дружную команду и «семью» как-то разом забылись и обесценились. От меня, скорее всего, просто такого не ожидали, да и просто поверить было трудно, что можно вот так взять и уехать в Сингапур.
Поскольку я уходила из школы в конце марта, то, конечно, переживала, что оставляю детей посреди года, ведь тем, кого я вела с пятого класса, предстояло ОГЭ. Они, кстати, отлично его сдали, намного лучше, чем я ожидала. Совсем не обиделись на меня и даже поддержали, когда я сказала им о своём отъезде.
Отработав положенные две недели, я закончила со всеми делами и улетела в Сингапур.
В Сингапуре: как устроена работа и кого учат в русской школе
Кто и для кого создал там частную русскую школу
Школу, в которую я устроилась, открыла россиянка Екатерина Шмулевич, в Сингапуре она живёт уже восемь лет. Концепция её школы — это место, где дети из русскоговорящих семей и билингвы смогут обучаться, играть, читать и общаться на родном языке. Словом, такая русская культурная точка в азиатском городе.
Это школа не общеобразовательная, а дополнительного образования. Она маленькая — всего четыре кабинета и большая площадка на улице, где проходят сенсорные и связанные с арт-практикой игры. Хотя у нас есть и онлайн-занятия (например, для тех, кто переехал из Сингапура в другое место), большинство всё же проходят офлайн, причём на улице, чтобы дети больше двигались.
У нас учатся дети живущих в Сингапуре экспатов. Бывает, один родитель русскоговорящий, а второй — нет. Занятия проходят во второй половине дня, а в субботу и воскресенье — с утра до вечера. Но график посещений у всех разный: кто-то водит ребёнка один раз в неделю, кто-то каждый день на продлёнку, где у нас проходят творческие занятия. Иногда к нам приходят изучать русский как иностранный с нуля.
Недавно у нас открылся ещё один филиал, это дало нам больше возможностей — например, теперь в школе я веду книжный клуб для взрослых.
Кто работает в этой школе
Если в петербургской школе сотрудников было около пятидесяти, то здесь работают чуть больше десяти человек. И отношение к работе совершенно иное, чем там: тут никто не давит, а результат работы не завязан на оценках и рейтингах. Поскольку школа частная, то и стресса значительно меньше — для нас важнее доброжелательные отношения с детьми, чтобы они приходили сюда как домой, а русский язык не считали обязаловкой.
В Сингапуре есть и другие русскоязычные школы, есть и частные преподаватели, но я заметила, что у них часто крайне «совковый» подход — они задают по семь страниц прописей детям непонятно для чего. Поэтому я рада, что попала именно в эту школу.
Мои коллеги — это в основном женщины, которые перебрались в Сингапур с семьёй. Кто-то уже с большим педагогическим опытом, а некоторые из них параллельно с работой в школе получают профильное образование в местных вузах.
Коллектив мне очень нравится, меня тепло приняли. Атмосфера тоже очень дружелюбная: например, мы общаемся только на ты, не используем отчества. Кстати, дети к нам обращаются тоже по именам.
Да и директора, в отличие от руководительницы петербургской школы, я не боюсь: знаю, что могу обратиться к ней по любому вопросу, рассказать о каких-то неудачах или заслугах. Она вообще очень заинтересована в процветании школы, регулярно вкладывает собственные средства в образовательные курсы, чтобы у нас был бесплатный доступ к ним.
Главное отличие сингапурской школы от петербургской — никто не приходит на работу со страдальческим лицом.
Почему поначалу возникло желание вернуться
Фактически у меня не было никакого перерыва между работами, кроме недели, когда я завершала все дела в Петербурге, и двух недель обязательного карантина в Сингапуре, когда я сидела в отеле и готовилась к урокам. Назвать это отдыхом я не могу, так как 24/7 проводила в четырёх стенах с компьютером, пыталась привыкнуть к новому часовому поясу (разница с Москвой — пять часов), прийти в себя и подготовиться к выходу на работу.
Сначала мне поручили группу первоклашек. Я до этого не работала с малышами, поэтому, конечно, волновалась. Да и в целом всё было новым, незнакомым: люди, учебники, атмосфера. Тем не менее первый день был очень спокойным. Помню, что лил дождь, и меня удивило, насколько погода в тропиках отличается от привычной мне. А ещё из-за того, что я была две недели на обязательном карантине и физической активности особо не происходило, болели ноги и было очень трудно ходить.
На первых занятиях с ребятами я постаралась как-то обыграть знакомство и мой приезд: написала письма от лица сквиша Динозаврика — как будто он приехал из Петербурга и хочет со всеми познакомиться. Динозаврик весь день играл с нами на уроках, и через него детям было намного проще говорить со мной.
Конечно, лёгкий флёр первого дня быстро прошёл, и все показали свои истинные лица: дети стали более уверенно и открыто себя вести, иногда даже провокационно, чтобы прощупать рамки дозволенного с учителем. Это абсолютно нормально.
Адаптация проходила достаточно спокойно, и за это я очень благодарна директору: она первую неделю не сильно меня нагружала, дала время, чтобы я могла прийти в себя, со всеми познакомиться, город посмотреть, в конце концов.
Но поначалу всё равно было тяжело. Я долго училась договариваться с малышами, работать в их темпе. Самым сложным было работать с ними в онлайне: я совсем не знала, как привлечь внимание детей, чтобы они не теряли фокус, отвечали на вопросы. Тем более что занятие продолжалось не 45 минут, как в большинстве школ, а полтора часа. Общалась с психологом из школы, она мне очень помогла и объяснила психологию поведения: какие задания лучше давать, как вовлечь в обучение даже самых неусидчивых. До сих пор читаю что-то по этой теме и учусь новому — психологии развития.
После четырёх недель онлайна начались летние лагеря — горячая пора. Из-за ковида уехать из Сингапура почти ни у кого не было возможности, а родителям хочется как-то выдохнуть. Они приводили детей к нам, а мы с утра до вечера занимались с ними. Я провела в этих лагерях почти всё лето, и хотя у меня есть опыт работы педагога-организатора, постоянная роль массовика-затейника сильно выматывала. Всё-таки я учитель, а не аниматор. В это же время у нас менялся коллектив на работе, всё было подвижно, да и сложно было перестраиваться с офлайна в онлайн и наоборот.
К этому добавились личные переживания из-за переезда. Я почувствовала себя очень одиноко: родители и друзья остались в России, и хотя у меня здесь появились классные коллеги, которые всё время зовут в гости, дома я всё равно одна, это очень давило.
Тогда у меня появились мысли всё бросить и вернуться в Россию. Мимо моего дома проезжает автобус в аэропорт, иногда я смотрела на него и думала: «Может, домой?» Но я из таких людей, которые если уж поставили цель — дойдут до конца. Подумала, что только недавно приехала, как же я всё брошу? Сейчас я понимаю, это был обязательный этап адаптации, который надо было просто пережить.
Как устроена работа сейчас
Раньше я работала пять дней в неделю, но последние полгода моё расписание поменялось: иногда я работаю шесть дней, два из которых — по половине привычного времени. А выходной у меня в понедельник.
В будни занятия проходят во второй половине дня, а вот выходные более насыщенные — уроки идут с утра до вечера. Но всё это ограничено определённым количеством часов, которое я должна отработать. Сюда включены и методические часы на подготовку к урокам, заполнение документов, общение с родителями и проведение лагерей. Они, кстати, бывают не только в каникулы, но и во время национальных праздников и выходных.
У меня очень много групп, с разными целями обучения. Например:
- Группа малышей (пять-шесть лет) — с ними мы готовимся к школе, учим алфавит, занимаемся чтением. Основная задача — научиться читать и писать по‑русски, воспринимать на слух речь. Мне нравится политика нашей школы — мы за живое общение, языковую практику. То есть не мучаем прописями и русскими учебниками, ведь наша задача — удерживать интерес и мотивацию ребёнка к обучению.
- Группа билингвальных детей (с первого по восьмой класс). Эти ребята проходят программу российской школы по русскому и литературе, но сокращённую и адаптированную под них. Для них важна скорее социализация среди сверстников и возможность поговорить на русском языке, чем прочесть все книги из списка. Но скажу честно, я всё ещё знакомлюсь с тем, как устроен мозг ребёнка-билингва и вообще детей, которые знают много языков, поэтому для меня это всегда возможность рассказать им что-то новое.
- Индивидуальные занятия и группы для детей, где они изучают русский как иностранный.
А ещё в нашей школе на русском языке проходят занятия по арт-практике, театральному искусству, архитектуре, творческие мастерские, совместные классы для малышей и родителей.
Сейчас, кроме занятий с детьми, я веду книжный клуб для взрослых, тех, кому не хватает русского общения и кто хочет узнать что-то новое о русской литературе. Для меня это островок вдохновения! Ведь детям, которые плохо знают русский, тяжело давать классику и обсуждать серьёзные книги, а со взрослыми я заряжаюсь и чувствую, что не теряю планку, для меня это важно.
Какие особенности у сингапурских школьников
Мои ученики, конечно, сильно отличаются от тех, что были в Петербурге. У большинства детей здесь Россия ассоциируется с чем-то тёплым и приятным, никаких негативных стереотипов нет. Как правило, ребята переехали в Сингапур с родителями, а их бабушки и дедушки остались на родине. Поэтому поездки туда для детей всегда праздник — их там любят и балуют. Они многое знают о России, почти все бывали там, и им нравится о ней говорить — рассуждать о смене времён года, узнавать про традиции.
Несмотря на это, они могут быть незнакомы с такими персонажами, как Чебурашка и Гена, Колобок, Волк и Заяц из «Ну, погоди», потому что росли в Сингапуре и не видели этих мультиков. Мы их смотрим и обсуждаем уже вместе.
Или, например, мы читаем Драгунского, Носова. Там герои смеются над пухлым мальчиком или над тем, как кто-то шепелявит, — и дети сразу воспринимают это как буллинг. Недавно читали рассказ про бенгальские огни, и ребята были в ужасе — в Сингапуре запрещена вся пиротехника. Я же всегда стараюсь ввести в контекст и объяснить на примерах, почему где-то бывает иначе, чем в Сингапуре. Моя задача — показать многообразие, что может быть по-другому.
Менталитет тоже совершенно другой. Например, чтобы дети что-то за собой убрали, мне надо их долго и много уговаривать — они считают, что всё должны делать уборщицы, ведь почти у всех семей хозяйство ведут домработницы-филиппинки.
А ещё наши ученики почти не гуляют самостоятельно, только под надзором взрослых. Одно из немногих мест, где они могут как-то побегать и свободно общаться — площадка нашей школы.
Никакой лапты и вышибал, никто не будет поджигать тополиный пух, прыгать по гаражам. Это очень домашние дети, которые ходят в масках, соблюдают дистанцию и вообще, как мне кажется, выполняют все правила. Например, как-то раз со старшими детьми мы устроили чаепитие в честь Нового года, читали в такой уютной атмосфере рождественский рассказ. Из соседнего кабинета пришла первоклассница и с удивлением спросила: «Как, вы пьёте чай все вместе? А как же ковид?»
В то же время многие ребята не умеют делать какие-то базовые вещи, у них есть проблемы с мелкой моторикой, а ещё у них нет установки, что дело надо доводить до совершенства. Здесь очень размытые рамки того, что можно считать качественным результатом: никто не сделает тебе замечание, если ты смастерил кривую поделку, — только похвалят. Мне это тяжело понять, но я думаю, что тут уже играют роль мои личные убеждения и стремление к перфекционизму.
Как проходят занятия
Образовательные стандарты у нас, конечно, тоже отличаются от тех, что в обычных российских школах, да и от тех, что в сингапурских общеобразовательных школах, тоже. Так как наши дети в большинстве билингвы, мы не можем полностью адаптировать под свои нужды местную систему, поскольку у нас с общеобразовательными школами разные задачи. В итоге выходит микс: что-то от российского образования, что-то от сингапурского.
Например, в некоторых группах программа по литературе такая же, как в России, просто сокращённая. Но при этом у нас много групповой и парной работы, какой в российских школах обычно нет, постоянно меняется расположение столов, чтобы дети не сидели на одних и тех же местах.
Здесь в принципе больше свободы. На уроках ребёнок может спокойно залезать под стол, на стол — это даже приветствуется. Первое время это напрягало, а сейчас я уже нормально отношусь, поняла, что это нормально для такого формата работы.
Так, как я вела себя с детьми в обычной российской школе, здесь не выйдет: нет оценок, мы не можем приструнить детей дневником или электронным журналом, всё только через разговоры, рекомендации. Мне потребовалось время, чтобы перестроиться и искать новые методы: давать больше примеров из жизни, пытаться пробудить в детях внутреннюю мотивацию учить язык, показывать им книги и фильмы в оригинале.
Конечно, я стараюсь сохранять дисциплину в рамках разумного на своих уроках: нельзя кричать, переходить на личности, вскакивать с места. Но я точно стала свободнее в плане организации урока и реакции на поведение детей, отношусь к процессу гораздо проще. Ведь никто не умрёт, если из-за какой-то ситуации в классе мы не успеем выполнить ещё одно упражнение. Ничего страшного.
Жизнь вне школы: трудности адаптации и блогерство
Самым трудным после переезда была адаптация к местной размеренной жизни. Я больше не должна быть на связи 24/7, у меня есть время на себя, которое я могу тратить на свои хобби, не испытывая за это чувство вины. Мне сложно, но я стараюсь переучиться.
С work-life balance тут всё в порядке: если в 17:00 рабочий день закончен, то всё, в 17:15 никого на посту не будет, никто до завтра не ответит на ваше письмо. Люди здесь умеют расставлять приоритеты и личные границы. У местных вообще странное понятие об отдыхе — в свободное время они ходят в торговые центры и, кажется, скупают всё в магазинах, для них это обязательная программа на выходные.
Привыкать пришлось и к правилам: например, носить везде маску, даже когда отдыхаешь на пляже. Вроде и можно снять, но тогда люди подходят и делают тебе замечания. С российской любовью к свободе тяжело это понять. Тут и новые законы вступают в силу мгновенно, нужно постоянно быть в курсе: например, если объявили локдаун, то через три дня всё действительно закрыто.
В адаптации мне очень помогли русскоязычные коллеги. Мы со многими дружим, ходим друг к другу в гости. Из местных я общаюсь только со своим соседом, но это скорее беседы из вежливости. Я даже стала смотреть больше всяких шоу на YouTube, чтобы почувствовать себя в компании, хотя до переезда это не было моим хобби. Мне не хватает шуток, открытости, настоящего живого общения.
Ещё сейчас я занимаюсь по Skype с преподавателем английского, стараюсь больше практиковаться и улучшать свой уровень. Мне многое приходится объяснять на этом языке в рамках уроков. В Сингапуре официально все должны знать английский, поэтому они его выучили, но я порой не понимаю ни слова. Я хорошо знаю язык, но местные говорят на смеси английского и китайского диалекта, поэтому понять их сложно, особенно если это пожилые люди.
Я по-прежнему веду блог. На новой работе я предупредила об этом директора, она совершенно спокойно отреагировала. Когда во время локдауна в Сингапуре я пожаловалась на сильную нагрузку в онлайне (и мне, и детям тяжело сидеть до позднего вечера перед компьютером), директор позвонила и сказала: «Наверное, родители учеников и коллеги могут это не так понять, и давай вместе подумаем, что можно сделать». То есть никакого порицания не было, исключительно поддержка.
Благодаря блогу я запустила собственные курсы для педагогов и стала давать частные консультации для педагогов. Мне важно показать на своём примере, как учителя могут использовать опыт и знания, и вдохновить их.
Конечно, я думаю иногда: может, оставить работу в школе и сосредоточиться только на блоге? Но пока ещё хочу развиваться как педагог. Уроки дают мне вдохновение! А главное, мне очень нравится моя нынешняя работа, она помогает мозгу не закостенеть: осваивать новые методики, форматы, постоянно изучать что-то новое.
