Чеченская война, Березовский, «Норд-Ост» через объектив Сергея Шахиджаняна

В интервью Сергей рассказал:

• как корреспонденту вести себя на войне;
• что заставило его уйти из гражданской фотожурналистики в военную;
• как он фотографировал Ходорковского, Березовского и теракт на Дубровке;
• нужно ли фотографу получать специальное образование;
• почему начинающему фотографу не стоит покупать крутой фотоаппарат;
• о любимых фотографах и фильмах, которые помогут натренировать насмотренность.

«Заклеивали марки фотоаппаратов чёрным скотчем»: как вести себя в горячей точке

— Сергей, в качестве военного журналиста вы побывали во многих горячих точках. Каким был самый страшный эпизод?

— Первая чеченская война. Это был не первый военный конфликт, на котором я работал, но столько трупов я не видел ни до, ни после. Помню, проезжали в районе вокзала в Грозном, а там просто горы тел и покорёженных бронемашин… Это был январь, и я тогда представил, если бы на дворе было лето, какой бы стоял запах. У меня после той поездки появилась седина.

— Мурашки по коже… А возникали ли ситуации, когда ваша жизнь была под угрозой?

— Под обстрелы я не попадал. Но в разные неприятные передряги — было дело. Однажды во время Первой чеченской войны Гена Хамельянин, фотограф из ТАСС, спас мне жизнь. Мы снимали какое-то село после бомбардировки и наткнулись на вооружённых людей, которые были не то пьяны, не то под наркотиками. Гена — борец, достаточно крепкий парень. А я — в очочках, с бородкой. В общем, до меня докопались, и Гена решил действовать.

У него на поясе была батарея «Квантум» для фотовспышки — это большая такая штука с проводами, напоминает рацию. Гена меня от этих людей отгородил, вытащил «Квантум» и стал в неё что-то говорить. Те подумали, что он кому-то что-то сообщает. Я спрятался за его широкую спину, как маленький, он — бочком-бочком к машине, это была шестёрка. Гена открыл заднюю дверь, я забился между сиденьями, и он вывез меня оттуда. Потом очень смеялись над этим эпизодом, но вообще-то да, я думаю, что, если б Гена меня от них не спас, могло случиться всё что угодно.

— Как корреспонденту вести себя на войне?

— Для себя я выработал правило — никогда никому не доставлять неудобств, чтобы никто за меня потом не отвечал головой. Одевался во всё неяркое, обязательно гражданское, чтобы сразу было видно, что я не комбатант. Как можно дальше держался от всяких сведений — о численности войск, о маршруте их передвижения и любой ненужной мне военной информации, чтобы во мне не увидели угрозу.

Перед поездкой я всегда собирал максимум информации о том месте, где буду работать: изучал карты, историю конфликта. Один из важных практических советов мне дал оператор CNN Юрий Романов: нужно заклеивать на камерах название фирм-производителей чёрным скотчем, заменять ремешки с красивыми надписями Canon или Nikon на обычные тонкие, почти невидимые: вообще, желательно не брать в поездку дорогую технику, потому что есть риск, что её отберут. Вещей — всегда минимум, дабы они не мешали передвигаться.

«Фотография позволяет пропаганде врать более изощрённо»

— Как вы стали военным фотожурналистом?

— Я окончил журфак. Когда начинал работать — это было в 1985 году, — в СССР нельзя было толком ничего написать, и мне казалось, что фотография честнее, чем текст. Фотожурналист — это тонкая профессия. Часто он должен попасть туда, куда самолёты не летают, поезда не ездят и машины не попадают, вовремя сделать кадр и быстро его передать в редакцию. И я решил, что буду фотографировать, тем более что фотографией увлекался давно. Но после одной из съёмок я понял, что и фотожурналистику тоже можно цензурировать так, что мало не покажется!

Страна менялась, я продолжал работать. И в 1993 году мне предложили поехать в Таджикистан, там разгорелась гражданская война. Мне было 24 года. Я решил ехать, потому что стало интересно узнать, как устроена война, и я согласился на поездку. Позже я понял, как ценна работа фотожурналиста на войне. Тысячи людей видят твои фотографии и понимают, какой ужас там творится.

— А что за эпизод, когда вы увидели, насколько коварна цензура в фотожурналистике?

— Когда я был студентом, столкнулся с тем, как работает хроника ТАСС: мы поехали на завод, и там для нас устроили чистой воды представление. Рабочим выдали новые халаты, чтобы всё выглядело красиво, цех отмыли и всё расставили как надо. Тогда я понял, что помогаю пропаганде врать более изощрённо.

— Вы сказали, что увлекались фотографией ещё до журфака. А с чего всё началось?

— Я учился в одном классе с будущей актрисой Аликой Смеховой и влюбился в неё. Но она, дочь знаменитого актёра, особо внимания на меня не обращала. Как-то на уроке физики мне нужно было передать фотоаппарат однокласснику, а Алика увидела меня с камерой и говорит: «Серёж, а сделай мне фотографию!» Я ответил, что не умею. Тогда она положила мне руку на плечо и сказала: «Ну ты же меня любишь». Я покраснел, не знал, что сказать, а она добавила: «Научись».

Через неделю я пригласил её к себе домой — так бы она, конечно, не пошла — и сделал свою первую фотографию. Кстати, элегантные, тонкие бусы на снимке — это всего-навсего макаронина, я её положил, потому что мне казалось, что так будет лучше смотреться. Вот так со временем первая любовь прошла, а любовь к фотографии осталась.

— Не думали стать обычным фотографом?

— Когда я начинал работать, «обычные» фотографы снимали портреты на документы. Понятно, что мне такое было неинтересно.

Как создавать фото, которые останутся в истории

— Один из ваших знаменитых снимков — фото Михаила Ходорковского в день, когда ему огласили решение суда о взятии его под стражу. Это была чуть ли не единственная фотография того события. Как вы её сделали?

— Журналисты ждали появления Ходорковского и его адвокатов у здания Басманного суда, но к ним так никто и не вышел. Мне пришлось провести целую разведывательную операцию, чтобы узнать, в каком кабинете всё будет происходить, потом я занял точку на крыше соседнего дома и смог сделать этот кадр.

— Какие ещё ваши работы имеют для вас особое значение?

— Репортаж с захвата Театрального центра на Дубровке. Журналистов, понятное дело, не пускали близко, и вообще силовые структуры были не в восторге от того, что поблизости ошиваются журналисты. Тогда мы с коллегами договорились с одним из жильцов дома напротив, что поработаем из его квартиры — понаблюдаем за событиями и сделаем несколько кадров. В квартиру, кстати, кто-то несколько раз ломился и требовал открыть дверь, но он не пустил никого и нас не выдал.

Техника, которая была тогда со мной, не предполагала многократного увеличения. К тому же это был плёночный фотоаппарат, каждый щелчок затвора был на счету. Мне удалось запечатлеть, как одна заложница вышла из здания театра с поднятыми руками. Она была первая, кому удалось освободиться. На парковке можно разглядеть микроавтобус с тёмными стёклами, на котором приехали террористы. У него были открыты двери и работал двигатель. Из динамиков звучала какая-то восточная музыка, которую слушал весь район, пока не сел аккумулятор.

— Ещё в вашем портфолио есть портрет Бориса Березовского в таком загадочном, полумистическом антураже. Расскажите, где вы его сделали.

— Я работал с московским бюро газеты «Фигаро». В преддверии выборов в Государственную Думу в 1999 году мы с корреспонденткой провели с Березовским целый день. Я сделал эту фотографию во время ужина с ним.

Этот кадр вызывает у меня противоречивые чувства, это было очень странное и нестабильное время. Кто-то стремительно нищал, кто-то — фантастически богател. Я хотел показать Березовского как злого гения и запечатлел его похожим на Мефистофеля. Березовский был очень умным человеком, но, к сожалению, направил свою энергию не на то, как мне кажется.

— Вы сказали, что пытались придать Березовскому образ. Но разве журналист не должен быть объективным?

— Нельзя сухо снимать происходящее. Как мне говорил мой учитель Всеволод Тарасевич, в фотографии важен не протокол, а набор высказывания. Просто «снять факт» может и камера наблюдения. А фотограф — это тонкая, творческая профессия. Если тебе нужно сделать фото скучного чиновника, ты не будешь его фотографировать, как на паспорт, это себе дороже. Волей-неволей придётся искать в нём какие-то эмоции, уникальные черты. Да, это образ. Но никакого подлога же нет, на фото запечатлён именно этот человек — разве это не объективно?

«Начинающие фотографы покупают крутые фотоаппараты и думают, что сразу получатся шедевры»

— Как поменялось отношение людей к фотографии за время вашей работы?

— Раньше фотографа воспринимали как полубога-полуволшебника, оттого фотография была очень дорогой. А сейчас сделать фото может каждый на свой смартфон, поэтому ценность её упала. Но есть и плюсы: современные кадры (я имею в виду, сделанные на современные фотоаппараты) стали более тонкими, более техничными. Особенно поражают спортивные фоторепортажи — это такая красота! Раньше такого представить было невозможно! А дальше будет ещё круче.

— Кстати, про фотографию на смартфон. Сейчас это очень популярно даже среди профессиональных фотографов. Как к этому относитесь?

— Мне нравятся работы Димы Маркова, я знаком с ним лично и давал ему несколько уроков. Он очень чувствующий человек и художник. Некоторые его почему-то считают очернителем русской действительности, а я считаю, что он показывает жизнь такой, какая она есть.

Ещё один современный фотограф, которого я очень люблю, — это Дима Зверев. Он снимает не на телефон, но у него удивительные «подсмотренные» фотографии.

— Существует мнение, что одной фотожурналистикой не проживёшь и надо заниматься чем-нибудь ещё. Так ли это?

— Сейчас — да. Лучше не останавливаться на одной профессии, в настоящее время ценятся универсалы: например, ты пишущий журналист, который умеет снимать. Даже для обычного человека умение неплохо фотографировать даёт увлечение, с которым интереснее жить.

— Поэтому вы решили начать преподавать?

— Я решил преподавать, так как, к сожалению, фотожурналистика в нашей стране находится в некотором загоне, и ушёл в добровольную фотоэмиграцию: стал больше увлекаться историей фотографии и учить других фотографировать.

— К слову об образовании, важно ли оно фотожурналисту или можно научиться снимать самостоятельно?

— Самообразование — это здорово, теперь техническую сторону фотографии вполне можно освоить за месяц, а не за год, как это было в моё время. Но одно дело научиться фотографировать, а другое — научиться видеть, что снимать. Для этого нужно не столько образование, сколько практика, насмотренность и жизненный опыт.

— А подробнее? Как надо их тренировать?

— Смотреть хорошие фильмы, изучать работы известных фотографов. Из фильмов могу посоветовать:

• «Цельнометаллическая оболочка» (реж. Стэнли Кубрик, 1987);
• «Апокалипсис сегодня» (реж. Фрэнсис Коппола, 1979);
• «Плутовство» (реж. Барри Левинсон, 1997).

Из фотографов:

• Брассай — франко-венгерский фотограф и художник, мастер уличной и портретной фотографии.
• Йозеф Судек — чешский фотограф, представитель направления субъективной фотографии.
• Эллиотт Эрвитт — американский фотограф, известный своими ироничными снимками. Фотографировал Мэрилин Монро, Никиту Хрущёва и Ричарда Никсона, Жаклин Кеннеди.
• Андре Кертес — венгерский, французский и американский фотохудожник. Создал портреты Мондриана, Александра Колдера, Марка Шагала, Сергея Эйзенштейна.
• Себастьян Сальгадо — бразильский фотограф, борец за сохранение и восстановление лесов Амазонии.
• Хельмут Ньютон — немецкий фотограф, работавший в жанре ню. На его снимках запечатлены Мадонна, Сигурни Уивер, Линда Евангелиста, Синди Кроуфорд и другие.

— Какие ошибки совершают ваши студенты?

• Начинающие фотографы часто покупают самую крутую камеру и думают, что благодаря ей смогут делать хорошие снимки. К сожалению, это не так, и результат съёмки зависит от опыта, а не от фотоаппарата. Кроме того, надо думать не только о камере, но и об объективе — ведь для разных съёмок подходят разные. Советую выбирать аппаратуру, опираясь на то, что ты хочешь сфотографировать: рекламу, репортаж, фото в блог… Потому что везде свои требования и правила съёмки.
• Ещё одна ошибка — безумное количество кадров. Снимают всё и не отрывают глаз от дисплея, из-за этого упуская возможность сделать по-настоящему ценный кадр. Когда я фотографирую, почти не смотрю, что у меня получается: снял — и наблюдаю за обстановкой дальше.
• Последняя ошибка — ленятся подготовиться к съёмке, думают, что это не их задача — знать, кого или что фотографируешь. Иногда беру ребят с собой на мероприятия, а они начинают спрашивать: «А кто этот? А кто тот?» Надо заранее знать, что за событие и кто твой герой.

— Вы говорите, что мастерство зависит от опыта. Сколько надо практиковаться, чтобы начать хорошо фотографировать?

— Кто-то учится за четыре месяца, кто-то — за год, а можно десять лет делать одну и ту же фотографию, но никак не расти. Надо много работать. Мой совет: снимать то, что интересно, чтобы не было скучно тренироваться. Вообще, надо выбирать специализацию, которая тебя захватывает, — так проще преуспеть.