Что скрылось за «Чёрным квадратом»: спросили медиаторов «ГЭС-2»

До 27 октября в Доме культуры «ГЭС-2» идёт выставка «Квадрат и пространство. От Малевича до ГЭС-2». Приглашённые кураторы Франческо Бонами и Зельфира Трегулова собрали работы больших авторов: от Эрика Булатова и Ильи и Эмилии Кабаковых до Василия Кандинского, Александра Родченко и Казимира Малевича, от Пабло Пикассо до Фрэнсиса Бэкона, Герхарда Рихтера и Энди Уорхола.

Тема выставки как будто сошла со страниц учебника по истории искусств. Что предшествовало «Чёрному квадрату», самому радикальному произведению XX столетия? Как он повлиял на конструирование пространства в работах последующих modern- и contemporary-художников вплоть до настоящего времени? И там — бессчётное количество вариаций: например, чистый цвет, оптические иллюзии или тотальная инсталляция.

Читайте также:

Слишком просто, но непонятно: в чём секрет гениальности «Чёрного квадрата»

Параллельно этому искусствоведческому исследованию выставка разворачивает другую тему: про историю взаимоотношений произведения и зрителя за последние полтора века. Кураторы замечают, что теперь «шедевры перестали играть главную роль и из центра внимания сместились на периферию, превратились в необязательный фон для самоутверждения, рамку для селфи». Но так ли это плохо?

Кажется, легко видеть эти отношения искусства и зрителя пессимистично: многие действительно идут прямиком к работам известных им прославленных художников, игнорируя по пути всё остальное. В анонсе на сайте «ГЭС-2» кто-то увидит перечисление только некоторых, самых знаменитых для широкой публики имён (где есть весь список).

Нет ничего плохого в том, чтобы поскорее поспешить к знакомым авторам. Почему бы немедленно не приобщиться к великому искусству? Но потом обязательно нужно присмотреться к работам, которые не знакомы по университетским учебникам. И, возможно, выделить для этого ещё один день.

Мы как раз спросили медиаторов Дома культуры о том, что зрители могут не заметить.

Ответы медиаторов:

Виктор Циряниди

медиатор

— Полагаю незаслуженно обойдённой вниманием даже не одну работу, а целую серию чёрно-белых листов Бориса Турецкого, выполненную им в 1950-х и 1970-х годах. Каждый раз удивляюсь смелости Турецкого, написавшего эти абстрактные вещи в пятидесятых. Замечу, что эта серия отлично вписана в экспозицию, листы эволюционируют от почти белых пространств к почти чёрному квадрату.

Даня Коршиков

медиатор

— Посетителей встречает работа Ивана Айвазовского «Чёрное море», часто она остаётся единственным примером изображения морского пейзажа на этой выставке. Однако в глубине пространства есть картина Тьерри де Кордье «Северное море», которая раскрывает этот же мотив совсем с другой стороны. Две эти работы в совокупности дают более цельное представление о спрятанных лейтмотивах и параллелях, которыми пропитана выставка «Квадрат и пространство».

Сергей Кочкуров

куратор программ медиации

— Всегда обращаю внимание участников туров на «Композицию» (1969) Риммы Заневской-Сапгир. Значимость этой работы можно объяснить способностью искусства выходить за пределы холста. Гармоничный абстрактный образ запоминается зрителю, продолжает существовать и обнаруживаться в отрыве от экспозиции.

Это можно почувствовать и понять, смотря на «Композицию» в триаде с двумя другими произведениями: оп-арт-работой Владимира Галкина — она манипулирует восприятием зрителя с помощью цветных паттернов, которые создают иллюзорное впечатление за счёт физиологического строения глаза, и «Ялкын-1» студенческого конструкторского бюро «Прометей», который через свет, цвет, движение и музыку стремится превзойти привычные техники в искусстве и расширить его границы.

Эти три произведения находятся рядом в экспозиции, но предлагают разные стратегии в вопросе преодоления рамок искусства: через изменение оптики, медиа или уход в беспредметность. В этом контексте «Композиция» Заневской-Сапгир считывается интуитивно, без осложнения формалистскими поисками.

Дарья Горячева

медиатор

— Уже в конце выставки, в пространстве, образующем нечто вроде коридора, находится работа Михаила Рогинского «Стена с розеткой», которая меня абсолютно завораживает. Она перекликается со многими объектами и концептами, представленными на выставке: тут и максимальная простота, и работа с цветом, и картина, вырастающая в объём, и обыденное, возведённое в ранг художественного, и перекличка с реди-мейдами Дюшана. Жаль, что уже уставшие посетители часто проходят мимо этой работы.

Соня Межеричер

координатор программ медиации

— Мой фаворит этой выставки — «Текстильщицы» Александра Дейнеки. Его соцреализм, находясь между фотореализмом Ральфа Гоингса и романтизацией коммунального быта Михаила Рогинского в разделе «Пространство жизни и искусства», выглядит очень футуристично, совсем не приземлённо-восторженно, как, возможно, обычно нам представляется изображение промышленной работы.

Хоть в искусствоведческих описаниях картины часто используются такие словосочетания, как «отражение пульса времени», «психология труда», «стать социалистического человека», я увидела в этом полотне что-то мифологическое. Три героини картины, босые, в белых одеждах, выглядят как мойры, прядущие нить человеческой судьбы. А их окружение — сияние металла заводского оборудования и видимый из окна оранжево-красный крупный рогатый скот среди конструктивистских построек — говорит о том, насколько иначе представлялось будущее в 1927 году. Как будто бы это будущее из романа «Обделённые. Неоднозначная утопия» Урсулы Ле Гуин…