День несвятого Маккуина: дизайнер, искренне превозносивший женщин

«Кто сказал эту ***** [ерунду]? Корпоративные клоуны!!! Пусть идут на ***, ублюдки!!! Какие причёски они просят пригладить? Добавь им объёма! Сделай их ещё больше!!!» — орал Александр Маккуин по поводу менеджеров из LVMH, которые пытались вмешиваться в подготовку показа и попросили сделать укладки у моделей «более спокойными».

Стилист Николя Женжак, который поделился этим воспоминанием о работе с великим дизайнером, вздыхает: «Такой свободы больше не будет никогда». Маккуин творил и позволял творить другим, полностью игнорируя коммерциализацию моды и совершенно не обращая внимания на такие мелочи, как деньги.

Любопытно, что он был таким всегда: и когда одежда с его показов раздавалась друзьям, и когда акции его модного дома перекупили всемогущие Gucci. В первую очередь Александр Маккуин был свободным художником, и это очень ценили его коллеги по цеху.

Тёмное детство

Александр был шестым, самым младшим из детей в небогатой семье таксиста и учительницы. Он родился на лондонской окраине. В 1970-х годах жизнь в Великобритании для многих простых семей, вроде Маккуинов, была довольно мрачной.

Годы раннего детства Александра Маккуина были действительно тёмными в прямом смысле: в 1970-е годы случилась мощная забастовка шахтёров (а в те времена электроэнергия и прочее полностью зависели от добычи угля).

Телевизионные компании, включая BBC и ITV, были вынуждены прекращать вещание каждый вечер в 22:30, в то время как простым британцам было приказано ограничить отопление одной комнатой и не использовать лишний раз освещение.

Страна даже перешла на трёхдневную рабочую неделю: не было света и было слишком холодно. Магазины закрывались, в пабах пили при свечах, а продавцы вовсю использовали налобные фонарики. Разразилась мощная инфляция на фоне дефицита товаров (многие предприятия встали из-за нехватки электроэнергии).

Страну сотрясали экономические и политические беспорядки, высокий уровень инфляции, террористические угрозы со стороны ИРА, массовые забастовки. Отец Маккуина даже попал в психиатрическую лечебницу из-за нервного срыва: он работал без выходных водителем грузовика в течение очень долгого времени и брал подработки.

Не самое удачное время для создания многодетной семьи. Александр был и свидетелем насилия, и жертвой: муж его старшей сестры избивал и подвергал девятилетнего ребёнка сексуальному насилию.

Тема насилия будет постоянно всплывать в творчестве Маккуина: не как эпатажная часть, а как автобиографическая: «Когда тебе восемь лет и ты видишь, как твою сестру душит её муж, который сейчас, слава богу, мёртв, главное, что ты хочешь сделать — это дать женщинам возможность выглядеть сильнее», — рассказал Маккуин о том, какими он хочет видеть женщин. Сильными. Опасными. Многие его платья выглядят как броня, как костюмы для злых королев — сильных, непокорных.

Безумная крёстная фея

Аристократка Изабелла Блоу производит впечатление утончённой английской леди и, традиционно, совершенно безумной и эксцентричной. Она могла явиться на работу в костюме гейши, она очаровала Энди Уорхола, придя на вечеринку в разных туфлях, она манерно курила и всегда пользовалась красной помадой, чтобы «цеплять мужиков».

Её жизнь, однако, не была безоблачной: отец, женившись второй раз, выставил дочь из поместья практически без гроша. В 16 Изабелла работала в пекарне и почти два года — уборщицей в Лондоне. Скопив денег, она улетела в США изучать историю искусства Древнего Китая в Колумбийском университете, и там всё завертелось: замужество, работа на Анну Винтур, Уорхол, Vogue.

Изабелла Блоу оказалась талантливым редактором и талантливой стилисткой, и именно она открыла миру Александра Маккуина, когда впервые увидела его мрачную коллекцию, которую он выпустил, оканчивая колледж искусств Central Saint Martins.

«Что-то среднее между базарной бабой и Лукрецией Борджиа», — так сам Александр Маккуин охарактеризовал Изабеллу Блоу. Она была эмоциональная, пробивная и настойчивая: и она умудрилась выкупить всю выпускную коллекцию Александра.

Для своего выпускного показа 1992 года «Джек-потрошитель преследует своих жертв» Маккуин разработал десять образов, в том числе чёрный шёлковый жакет с баской, чёрный топ-бюстье и ситцевую юбку, покрытую следами ожогов и журнальными статьями из папье-маше.

Довольно напуганный напором Блоу, скромный студент института моды сначала как мог отбивался от неё и не хотел продавать ей коллекцию (он вообще не ожидал, что кто-то её купит).

Но Изабелла решила купить всю коллекцию и обрывала телефон у Александра Маккуина, тогда ещё Ли Маккуина. Он в итоге сдался, и Изабелла, как могучая река, понесла своего нового протеже в мир. Она выкупала по одному предмету, и Маккуин приносил ей вещи в чёрных мусорных мешках (денег на упаковку у студента не было, а идея с мешками оказалась достаточно концептуальной).

Интересно, что решающее значение в судьбе Маккуина сыграли женщины: Джойс Маккуин, мама, настояла, чтобы сын записался на стажировку к лучшим портным в Сэвил Роу, а Изабелла Блоу подхватила её талантливое чадо спустя несколько лет.

«Александр Великий»

Так звала его Блоу, и она помогала юному дарованию как могла: приводила журналистов на показы, придумывала интересные сценарные ходы для его коллекций и одобряла, одобряла и одобряла. Они созванивались минимум четыре раза в день, иногда страшно ругались, но Блоу всегда была отходчивая и звонила первая.

Блоу привела в мир моды довольно много талантливых людей: шляпника Филиппа Трейси, директора Moschino и дизайнера собственной одноимённой марки Джереми Скотта, модель Стеллу Теннант, Маккуина. У неё был безупречный вкус на талант, и со «своими людьми» она носилась буквально как наседка с цыплятами. И да, это сравнение не просто так: она буквально опекала их.

Юного шляпника Филиппа Трейси она поселила у себя (вместе с его партнёром), она находила финансирование и покупала предметы у своих протеже. Важно отметить: у Изабеллы почти никогда не было денег, она сама называла себя ужасной транжирой, спуская все гонорары на своих подопечных.

Александр Маккуин был её бриллиантом. У неё не было детей, и она никак не могла их завести, что вгоняло её в тоску, поэтому она часто говорила: «Александр — моё дитя». Даже имя — Александр — она дала ему, Ли Александр Маккуин — полное имя дизайнера, и для семьи он всегда оставался Ли. Для Блоу он был Александром Великим.

И когда модный дом Givenchy пригласил Маккуина стать новым директором дома — Изабелла была на седьмом небе от счастья! Наконец-то!

Она спродюсировала к тому моменту множество его шоу, она писала про него в Vogue (что для начинающего 24-летнего дизайнера очень круто), она бесконечно его поддерживала и направляла, искренне считая гением. И вот — её бесконечные труды по пиару, продвижению и поддержке юного дарования дали плоды.

Изабелла Блоу была уверена, что он даст ей официальную должность в Givenchy, ведь она столько для него сделала и была плотью и кровью модного европейского мира.

Но Александр Маккуин не захотел с ней работать, что очень сильно надломило его подругу. Дафна Гиннесс, светская львица, дружившая и с Ли, и с Изабеллой, уверена: хотя Изабеллу ранил отказ Givenchy выделить ей хоть какую-то роль, она в итоге убедила себя, что виноват не Маккуин, а французы.

Однако Маккуин предусмотрел место для своего бойфренда, Меррея. На роль специалиста по общим вопросам: «Так как в колледже я изучал бизнес, Ли считал, что я могу вести бухучёт. Кроме того, я помогал с пиаром и делал всё, что придётся…»

Модные показы это — «цирк, пронизанный ненавистью»

Так часто говорил Маккуин, он вообще отзывался о моде весьма язвительно. Ни в одной другой сфере, по его словам, «нет столько лицемерия и столько ненависти, горького разочарования и обид, нигде нет стольких разбитых мечтаний и безрассудно истраченных надежд».

А недели моды великий дизайнер характеризовал так:

Поэтому Маккуин создал концепцию совсем иного шоу: это больше не ярмарка тщеславия, а ритуальное действие, перформанс или арт-инсталляция. До контракта с Givenchy дизайнер хулиганил как мог: на его показах что-то горело, лилось и вызывало возмущение прессы.

Однако некоторые модные критики поняли и смогли сформулировать «новую женственность» по Маккуину, как, например, Колин МакДауэлл из Sunday Times Magazine: «Он (Маккуин. — Ред.) понимает, что новая женственность — это скорее про показать с подиума средний палец, нежели семенить как дебютантка в туфлях-лодочках из 1950-х».

The Birds — коллекция Маккуина 1995 года, после которой пресса впервые назвала дизайнера восходящей звездой (не без бешеной подачи Изабеллы Блоу). Вдохновившись отпечатками шин на одежде, стилистка попросила свою ассистентку выбежать со склада, где проходило шоу, найти её машину и снять с неё колесо. Она измазала колесо в грязи и прошлась им по телам некоторых моделей. Потому что Маккуин — это панк и протест.

Шоу A/W ‘97 It’s a Jungle Out There могло бы стать даже фееричней, чем ожидалось: показ проходил в большом неотапливаемом помещении, и старый автомобиль, поставленный на площадке в числе нескольких других, загорелся, потому что один из гостей уронил на машину обогреватель. Горело настолько кинематографично, что Маккуин запретил тушить — и модели продолжали выходить на подиум. А вот бензин из бака автомобиля забыли слить, и опасность взрыва была реальной. Зрители решили, что это часть шоу, и огненная феерия продолжалась до тех пор, пока у одного из продюсеров не сдали нервы и он не прибежал с огнетушителем.

Шоу 1996 года Dante он посвятил своей музе и наставнице Изабелле Блоу — и впервые появились модели с анималистичными принтами, рогами. Дизайнер, найдя спонсора, смог позволить себе дорогие ткани, например шифон.

Мрачное шоу, проведённое в церкви, оказалось настолько успешным, что Маккуину было предложено повторить его в конце месяца в Нью-Йорке. Хотя, конечно, бамстеры (джинсы с экстремально низкой посадкой) по-прежнему шокировали публику.

Ясно было одно: Маккуин превосходно шил, кроил (в условиях острой нехватки финансирования), а ещё — был склонен к перформативному искусству, театру и драматизму. Вот только театр этот был достаточно мрачен, сам же дизайнер говорил:

Этот токсичный, токсичный мир высокой моды

«Я всё время был в панике, потому что не мог себя прокормить, а потом на меня всё свалилось разом», — говорил Александр Маккуин о неожиданном богатстве, когда его назначили креативным директором дома Givenchy. Отец когда-то советовал Александру: если тот хочет торговать одеждой, пусть устроится в палатку на рынке.

На первые деньги, полученные в Givenchy, Ли наконец отдал долг тётке Рене, которая шесть лет назад оплатила его учёбу в колледже Святого Мартина.

Однако работать на модный дом с устоявшейся эстетикой оказалось очень тяжело свободолюбивому Александру.

«Мои коллекции для Givenchy — полное дерьмо», — так лаконично отзывался о своём творчестве в тот период Александр Маккуин.

Но ему нужны были деньги для открытия собственного дома. Параллельно ухудшились отношения с наставницей, подругой и опорой Изабеллой Блоу, а также обострились расстройства пищевого поведения, Александр пережил расставание со своим партнёром Джоном Форсайтом, набрал вес.

Его случайные любовники сообщают, что модельер больше похож на торговца металлоломом в этих своих клетчатых рубашках и с лишним весом, чем на крутого дизайнера (которым он вообще-то и был).

Мир высокой моды — неподходящее место для ментального здоровья, и совершенные модели, модные редакторы, утончённые стилисты и селебрити, конечно, морально давили на Маккуина. Он чувствовал себя чужим, о чём не давали забыть журналисты.

Чего стоил заголовок в Guardian — «Бык в модной лавке», а в статье автор писал, что Маккуин «скорее головорез из Ист-Энда, чем кутюрье».

Только Изабелла Блоу упорно носила Маккуина буквально на руках. И мама, Джойс Маккуин.

«Некоторые редакторы Vogue считали его каким-то неряшливым простофилей», — вспоминала Плам Сайкс, которая работала в журнале. «В редакции царили представители высшего среднего класса, и Маккуин на их фоне казался таким грубым, неотёсанным».

Александр Маккуин решился на липосакцию, и всё прошло не вполне удачно. Этот достаточно тяжёлый и депрессивный опыт станет топливом для нового модного показа.

В 2001 году он уходит из модного дома и проводит по мотивам своей борьбы с лишним весом (и прочими ментальными проблемами) шоу Voss на старой вокзальной станции.

Шоу Voss: «Я покажу им то, чего они боятся больше всего: быть толстой, как я»

Мир моды был изощрённо жесток к Маккуину: за ним закрепилось обидное прозвище: вместо «анфан-террибль» («несносный ребёнок») мира моды, его прозвали «элефан-террибль мира моды» («несносный слонёнок»), намекая на лишний вес.

Александр Маккуин мог сколько угодно в своих интервью обливать презрением модных критиков, однако они метили в одно из самых болезненных мест: лишний вес, с которым Ли Маккуин боролся с юного возраста.

«Ли ненавидел свою внешность и фигуру, ― вспоминала Джанет Стрит-Портер, литератор, телеведущая и приятельница Маккуина. ― Такие дизайнеры, как Ральф Лорен или Кельвин Кляйн, одержимы своим идеальным внешним видом. С его помощью они и продвигают самих себя и свои вещи. В мире моды бал правят люди, подобные Тому Форду, которые серьёзно относятся к тому, как они выглядят. Бедняга Ли!»

Коллекция Voss — это метафора отношений с телом. И в некотором роде диагноз модному сообществу. Этот показ проводил анализ отношений, которые связывают красоту и уродство, жизнь, смерть и безумие. И шоу про страхи, конечно же: не зря Маккуин заставил публику почти час сидеть и рассматривать свои отражения в чёрном зеркальном кубе, который стоял посреди помещения, напоминающего психиатрическую лечебницу.

Когда зрители достаточно прониклись духом происходящего — на сцену начали выходить модели. С забинтованными головами, как будто после операции, красивые девушки странно двигались. Они не могли видеть зрителей, пока находились внутри подиумного пространства. Модели обходили зловещий чёрный ящик, стоящий посередине.

А когда последняя прекрасная модель скрылась в облаке перьев, окружении птичьих крыльев или летящего шифона — раздалось громкое и хриплое дыхание. Чёрный куб развалился, и там оказалась обнажённая женщина немодельных параметров в маске в окружении крупных мотыльков.

Мишель Олли, которая лежала в окружении пугающих мотыльков, подруга Маккуина и писательница, вела дневник подготовки этого культового показа и делилась своими впечатлениями:

Тревожный показ имел, конечно же, оглушительный успех.

Начало конца: финансовый успех, Gucci и суицид Блоу

Александр Маккуин порядочно выгорел, работая на модный дом Givenchy, управляя при этом своими предприятиями. Контракт истекал в 2001 году. Ли часто говорил друзьям, что хочет завязать с модой и вообще устал. Но когда ему позвонила Изабелла Блоу и принесла свежие сплетни о том, что Том Форд от лица дома Gucci заинтересован в покупке доли его компании, он отреагировал бурно. «Гуччи» были в состоянии войны с «Живанши», начались муторные переговоры.

В итоге Gucci Group перекупила 51% акцию модного дома Маккуина. Они обещали открыть магазины в десяти странах мира. Маккуин буквально озолотился.

«Скоро он получит то, чего хотим мы все, ― всемирную империю, ― прокомментировал Джулиан Макдоналд, сменивший Маккуина в Givenchy. ― Они принарядят его, поправят ему галстук и добьются того, что его вещи завоюют весь мир».

Маккуин начал развлекаться всё более деструктивно: он уже много лет употреблял кокаин, и его зависимость усугубилась.

Некоторые его развлечения были даже милыми и эксцентричными: он выкупил хрустальную люстру из отеля, чтобы разобрать её и нарядить в кристаллы рождественскую ёлку. Но одно событие значительно повлияло на его ментальное состояние.

В 2003-м Александр Маккуин стал ВИЧ-положительным и, несмотря на то, что уже существовала терапия и ему не грозила мучительная смерть, это событие сильно подкосило его.

Маккуин продолжал быть одержимым сильными и властными женщинами, создавая доспехи для своих королев. Однако он пропустил момент, когда одна из главных королев в его жизни внутренне сломалась. Из-за проблем в браке, невозможности завести детей и обострения биполярного расстройства Изабелла Блоу дважды пыталась отравиться таблетками в 2006-м, но её спасла чистая случайность. Потом она попыталась покончить с собой, врезавшись в кузов грузовика Tesco, на вопрос «зачем?» она отвечала: «Я всегда ненавидела Tesco».

После друзья вмешались, и её уложили в психиатрическую клинику. Откуда стилистка и модный редактор, сбежала. Принарядившись в пальто и туфли Prada, она поймала такси и вышла на мосту эстакады: она планировала сброситься под автомобиль. Но только сломала лодыжки и лишилась возможности ходить на каблуках.

Александр Маккуин оплатил её лечение. В 2006 году, словно чувствуя, что его подруга постепенно уходит из мира живых, погружаясь в психическое расстройство, модельер посвятил ей мягкую и поэтичную коллекцию «Вдовы Каллодена», где призрачная голограмма Кейт Мосс танцует, как лунный свет в воде.

В 2007 году Блоу выпила средство от сорняков и скончалась в больнице. И это полностью перевернуло жизнь Александра.

Потерявший своих женщин

Изабеллу Блоу Маккуин пережил ненадолго. Перед похоронами он срезал её прядь волос и запаял их в кольце, которое носил до самой смерти. Он посвятил (снова!) ей коллекцию и начал работать как одержимый.

Маккуин наконец смог похудеть и стал выглядеть как утончённый кутюрье: для этого ему пришлось сделать ещё одну липосакцию и ушить желудок. Он тусовался со звёздами из А-листа. Мог воплотить любой свой каприз. Однако в попытках убежать от смерти Блоу Маккуин всё больше употреблял наркотики и ударялся в трудоголизм. По воспоминаниям близких — частенько он и ночевал в офисе.

Плодом диких переработок была новая коллекция. Визуальной метафорой кризиса потребления 2008 года стала коллекция The Horn of Plenty, «Рог изобилия», в концепцию которой модельер заложил идеи для долгой моды: «Наш мир так банален. В моде всё быстро меняется, и всё настолько одноразовое… В этом я вижу большую проблему. Нет ничего долговечного».

«Вовсе он не в порядке, дорогуша. У него крыша поехала»

Так прямолинейно сообщил бывший ассистент и друг Маккуина Себастьян Понс по телефону сотруднице модного дома «Александр Маккуин». Дело в том, что Ли Маккуин оказался в крайне неуравновешенном состоянии, когда Себастьян заглянул к нему в гости в загородный дом.

Маккуин искал топор, его одолевали параноидальные идеи, что его якобы кто-то преследует. Также Маккуин рассказал о новой идее своего последнего показа:

«Он сказал, что оставит плексигласовый или стеклянный ящик, а внутри него ― ещё один стеклянный ящик, ― вспоминает Себастьян. ― Затем, ближе к концу показа, он выйдет из-под пола и застрелится, чтобы мозги размазались по стеклу».

А далее Ли Маккуин вернулся в Лондон, чтобы дальше продолжать поддерживать вид нормальности и работать над своей действительно последней прижизненной коллекцией Plato’s Atlantis («Атлантида Платона»).

Последнее шоу

И первая в истории онлайн-трансляция модного показа: Александр Маккуин показал в режиме прямого эфира шоу Plato’s Atlantis. «Я не хочу смотреть ни на какие формы, не хочу никаких намёков и аллюзий. Пусть всё будет новым». И всё было новым: такого мир моды ещё не видел.

Вдохновившись идеей глобального потепления и жизнью после апокалипсиса, Маккуин создал образы людей-рептилий, приспособленных к жизни как на суше, так и под водой. Коллекция Plato’s Atlantis стала своеобразным предсказанием от Маккуина. Это был один из самых высокотехнологичных апокалипсисов в мире моды. И, определённо, — с лучшими принтами.

«Культовые туфли-броненосцы из последней прижизненной коллекции Ли Александра Маккуина — были выпущены для показа Plato’s Atlantis. В широкую продажу они никогда не поступали. Оригинальных Armadillo в мире немногим больше двух десятков: 21 пара была сделана для шоу и ещё несколько для подруг Ли — Леди Гаги, Дафны Гиннесс и ещё парочки счастливиц.

Ещё в 2003-м Маккуин назвал обувь на платформе самой уродливой на свете, потому что она нарушает пропорции человеческого тела. И он решил эту проблему с пропорциями в «Атлантиде», сделав огромные причёски у моделей. Показ был встречен восторженно, вот только дизайнера это практически не заботило, он знал, что поработал качественно и сделал лучшее из возможного и невозможного.

Это не одежда, это доспехи

Одним из важнейших ключей к пониманию образного ряда у Александра Маккуина была его настольная книга, легендарный «Справочник моды двадцатого века» Колина МакДауэлла.

Её первую главу — «Одежда как оружие» — Маккуин любил цитировать и, по сути, воплощал в каждой коллекции. Наряду с Plato’s Atlantis в 2010 году он и ювелир Alexander McQueen Шон Лин представили результат 4-летней совместной работы — перчатку Contra Mundum («Против мира») из 18-каратного белого золота и 4290 бесцветных бриллиантов общим весом 52 карата для Дафны Гиннесс. Это самая дорогая перчатка в мире.

По словам Дафны, её всегда манили доспехи. Дафна попросила дизайнеров создать для неё что-то вроде брони. Александр и Шон были одержимы идеей птиц, взмывающих в небо для защиты от хищников. Это один из их любимых образов.

Маккуин создавал оружие, а не хайповал на физических особенностях моделей. Для весенней коллекции Alexander McQueen 1999 он сделал деревянные сапоги с резьбой, которые вызывали настоящий ажиотаж у публики, ведь подобного просто никто не видел! Потенциальные клиенты ещё долго названивали в магазины с вопросом: «Как купить такие же?» Но купить их было невозможно, эти сапоги были протезами — Маккуин создал их специально для своей модели, паралимпийской спортсменки Эйми Маллинз.

Конец эпохи: «Он был очень собранным, в отличной форме»

Джейн Хейуорд, дизайнер женской одежды, работавшая в пиаре McQ, вспоминала, как напрягались служащие, когда чувствовали запах дыма ― признак того, что приближается Маккуин, единственный, кто курил на работе.

«Он был очень собранным, в отличной форме, ― вспоминал фотограф Стивен Кляйн, который на Рождество встречался с Маккуином в Лондоне. ― Мы с ним задумали несколько совместных проектов». Но дела обстояли, конечно, не так хорошо, как Александр показывал: недавно он узнал, что его матери осталось совсем недолго жить — у неё обострились проблемы с почками, она попала на диализ.

Он часто срывался на подчинённых, даже переругался со своими горячо любимыми сёстрами: семья волновалась из-за недавних передозировок дизайнера. Маккуин глубоко переживал ухудшающееся состояние мамы и старался как мог порадовать семью: сшил свадебное платье для племянницы, обещал завязать с кокаином (не смог).

Джойс Маккуин отпустили из больницы всего на четыре часа домой на Рождество. Она понимала, что умирает, и написала письмо своей семье, добавив в конце «Будьте счастливы, да благословит вас всех Бог. Как всегда, с любовью ― Мама». В конце она нарисовала шесть сердечек ― по числу детей.

Джойс Маккуин скончалась 2 февраля 2010 года, в окружении семьи. Александр Маккуин повесился на перекладине в шкафу на своём любимом ремне 10 февраля.

Спустя три месяца родственники собрались на кладбище Килмур в северной части острова Скай, где им предстояло захоронить урну с прахом. Александр Маккуин распорядился, чтобы его похоронили на острове Скай, в Шотландии, которую он вместе с матерью считал родиной предков.

Любимую цитату из «Сна в летнюю ночь» Шекспира, что украшала руку Александра Маккуина: «Любовь глядит не взором, а душой» — племянник разместил и на скромном надгробии.

1 октября 2023 года разорвалась последняя ниточка, связывающая модный дом Alexander Mcqueen с его создателем. Креативный директор модного дома Сара Бёртон покинула свой пост. Сара много лет была правой рукой модельера — и после его смерти возглавила дом, бережно обойдясь с наследием своего учителя.

И после показа осенне-зимней коллекции Сара Бёртон, проработавшая в бренде 26 лет, объявила о своём уходе. Она красиво попрощалась с домом и закрыла показ под символический трек Heroes Дэвида Боуи.