Революции в разработке: смартфоны захватили мир, а кодеры сходят с ума по фреймворкам

Тогда же появилась и Android — мобильная операционная система на базе Linux. Google выкупила его и выложила исходники в открытый доступ. Свободную ОС оценили разработчики, поэтому приложения под Android стали возникать как грибы после дождя. Так у сотовых операторов появились новые приложения и сервисы, а у разработчиков — готовый SDK, большой рынок и возможности для заработка.

На фоне других ОС Android был «сыном маминой подруги»: многозадачный, поддерживал трёхмерную графику, экономил память, позволял разработчикам менять GUI и создавать свои версии операционной системы. Постепенно мобильная разработка превратилась в отдельную область программирования и многомиллиардный бизнес. А в 2014 году Apple даже создала новый язык программирования для приложений под iOS — Swift.

Сегодня примерно половина мирового трафика приходится на смартфоны. Больше всего с телефонов сёрфят в Азии и Африке, где mobile first — это стиль жизни (причина простая — многие просто не могут позволить себе ПК и ноутбуки).

Интересно, как за 10–15 лет мобильный телефон из «средства беспроводной связи» превратился в высокотехнологичный all-in-one-девайс. Иногда говорят: «К хорошему быстро привыкаешь». С технологиями так же: нам кажется, что они настолько очевидны, что были всегда. А между прочим, всё это появилось в течение последних 10 лет:

• высокоскоростные сети 5G;
• AR-/VR-игры;
• голосовые помощники и голосовое управление;
• мобильные кошельки и блокчейн;
• приложения для интернета вещей и умных часов;
• гибкие экраны на OLED-технологии;
• приложения с использованием машинного обучения (например, FaceApp);
• чат-боты.

Если бы вы рассказали о гибких экранах человеку из «кирпичного» 2007-го, он, скорее всего, посоветовал бы меньше читать Азимова. А мобильная революция продолжается — просто не все её замечают. Пройдёт десять лет, и мы снова будем удивляться, как раньше жили с настолько медленным интернетом — всего 10 Гбит/с — и без NFC-имплантов.

Все без ума от фреймворков

Если спросить веб-разработчика, что важнее — знать ванильный JS или фреймворк, он ответит: «Конечно, ванильный JS». Но требования в вакансиях и холивары на форумах говорят об обратном. Кажется, все помешались на фреймворках.

Они появляются каждый год на протяжении почти 20 лет. В 2004 году Давид Хейнемейер Ханссон из компании 37signals опубликовал Ruby on Rails. В 2005 году вышли Symfony и Django, в 2006-м — jQuery, в 2007-м — первый релиз Sinatra для Ruby, а в 2008-м — первая версия Yii. Можно продолжить, но лучше посмотрите на диаграмму.

В начале 2000-х клиентская сторона сайтов была скучной и статичной — только гипертекст и картинки. Но в 2009 году вышел ECMAScript 5, который расширил возможности JavaScript. Тогда конвейер библиотек и фреймворков заработал на всю катушку: Vue, React, Redux, Angular и Node.js — и это лишь самые популярные. Сегодня арсенал JavaScript насчитывает по меньшей мере 24 фреймворка и 83 библиотеки.

Фреймворки пишут, чтобы не тратить время на однообразные задачи. На практике такое обилие лишь усложняет жизнь разработчикам: ведь теперь, помимо языков, приходится учить три-четыре фреймворка, которые регулярно обновляются.

Некоторые считают, что библиотеки убивают производительность веба. Особо инициативные разработчики даже создали Движение без фреймворков.

Новые языки программирования

В XXI веке появились C#, Go, Scala, Clojure, TypeScript, Elixir, Kotlin, Rust и экзотика вроде Linotte, Thue и LOLCODE. Такие старички, как C и C++, всё ещё в топе — а С так вообще №1 в рейтинге TIOBE. Зато Basic, Lisp и Ada уступают позиции Go, Rust, Ruby и другим новичкам.

Больше всего говорят о Rust — он, по мнению некоторых разработчиков, заменит С и С++. Новый язык сочетает в себе высокую производительность (за это хвалят C/C++) и безопасность (привет, Python). На Rust пишут блокчейны, серверы и игровые движки, а Dropbox, Amazon, Mozilla и Facebook* постоянно инвестируют в его развитие. Даже в ядро Linux теперь можно присылать Rust-коммиты — и это несмотря на отчаянное сопротивление Линуса Торвальдса.

С 2016 по 2020 год пользователи Stack Overflow неизменно называют Rust любимым языком. Похоже, у «швейцарского ножа в мире программирования» появился сильный конкурент.

Развивайте гибкость

Agile, Scrum, Kanban — это не языки программирования, но тоже наделали шуму в разработке.

Всё начиналось, как в кино про мафию. В 2001 году 17 глав семей представителей разных подходов к разработке собрались на горнолыжном курорте в штате Юта. Они называли себя Agile Alliance. Альянс принял манифест «гибкой разработки ПО» и провозгласил четыре ценности:

• Люди и взаимодействие важнее процессов и инструментов.
• Работающий продукт важнее исчерпывающей документации.
• Сотрудничество с заказчиком важнее, чем согласованный контракт.
• Быть готовым к переменам важнее, чем следовать первоначальному плану.

Agile — это не просто методика, а целая система ценностей. По ней продукт разрабатывают короткими циклами по 1–4 недели. Каждый цикл включает планирование, анализ требований, программирование, тестирование и разработку документации. Суть философии — готовность команды к любым изменениям, в том числе бюджетным, рыночным и в отношениях с партнёрами. У Agile есть несколько реализаций, самые популярные — Scrum и Kanban.

По Scrum разработка делится на короткие интервалы — спринты, а над проектом работает универсальная команда из программистов, дизайнеров и менеджеров.

Kanban придумали и впервые внедрили в Toyota в 1960-х — это самая древняя реализация Agile. Менеджеры разрабатывают годовой план и на его основе составляют планы на месяц и неделю. В отличие от Scrum, в Kanban над проектом работает несколько команд.

Сегодня Agile или его элементы используют почти в каждой IT-компании. Менеджеры ушли от жёсткого планирования пятилеток и Waterfall, корпоративная атмосфера стала более свободной и творческой. Теперь модно быть гибким, учитывать обратную связь от заказчиков и пользователей. Вообще, за последние 20 лет IT-сфера стала более либеральной. Тем не менее Agile — это не волшебная таблетка, которая повышает исполнительность и креативность команды. В него тоже нужно уметь.

Чем больше кода, тем меньше кода

Если сравнить язык программирования с инструментом — например, с отвёрткой, — то мы увидим, что за 60 лет мало что изменилось. Разработчики добавили насадок, прикрутили пинцет и паяльник, чтобы делать всё сразу, и поставили удобную, безопасную ручку, чтобы пользователь не проткнул ногу. Тем не менее это всё ещё старая-добрая отвёртка (хоть и с кучей функций), которую крутят руками.

Но большинству людей нужна не крутая отвёртка, а шуруповёрт: нажал на кнопку и закрутил саморез. Таким инструментом в XXI веке стал no-code — когда сайты или приложения создают из готовых графических блоков без кода. Получается быстро и недорого. Например, с помощью Glide можно за несколько минут (основатели утверждают, что даже за семь секунд) собрать MVP мобильного приложения из «Google Таблиц».

Первые «шуруповёрты» появились ещё в девяностые: Dreamweaver от Macromedia и редактор FrontPage в Microsoft Office. Однако настоящая no-code-революция началась в 2010-х. Как бы сказал Маркс, «когда созрел экономический базис». Профессиональная разработка стала сложной и дорогой, у малого бизнеса не всегда есть на неё деньги, а с no-code можно собрать сайт в десять раз дешевле и быстрее. Так и появились Bubble, Adalo, Directual и другие платформы.

И хотя технически сайты и приложения без кода уступают традиционным проектам, у них большое будущее. Поколение Roblox и Minecraft быстро освоится в no-code и скоро каждый станет немного айтишником.

IT-лихорадка и новые «старатели»

На протяжении многих лет ИТ оставались уделом хакеров, гиков, математиков и инженеров. Для «простого пацана» это было что-то недосягаемое, не слишком интересное и прибыльное. В новом веке всё изменилось: зарплаты выросли, а айтишные профессии превратились в самые сексуальные в мире.

Да и сама индустрия стала более демократичной. Несмотря на разные пороги входа, войти в IT теперь может и таксист, и бармен, и технарь, и гуманитарий, и мужчина, и женщина. Домохозяйки записываются на курсы по Big Data, а родители ведут детей в кружки программирования. Такая вот лихорадка XXI века.