Евгений Кот: «Важно разграничить, где вы, а где вросшая в вас работа»

Евгений Кот

---

Director of Development в пражском отделении Wrike. Активный спикер, Google Developer Expert, помогает делать конференцию HolyJS. Ведущий подкаста «Доктор Кот».

---

Ссылки

---

Я начал свой путь в IT почти 17 лет назад. До этого, в студенчестве, занимался много чем: пёк блины, подметал улицы, но уже со второго курса всерьёз работал на C++ и ассемблере. Так что вполне логично, что первая официальная должность в моём резюме — инженер-программист в НИИ. В те времена это была не особо денежная профессия.

Затем я перешёл на C#, а позже — с бэкенда на фронтенд, чем и занимаюсь последние девять лет. Сейчас я директор по развитию пражского офиса компании Wrike. Менеджмент занимает почти всё рабочее время — но я стараюсь оставить немного, чтобы не бросать код.

Как родился Доктор Кот

Когда я перешёл в управление, познаний в одной только Computer Science стало явно недостаточно — захотелось научиться эффективно работать с людьми. Конечно, можно было пойти на классический менеджмент, но это не совсем та наука, которая мне требовалась, — она больше про ресурсы, а не про людей. Поэтому четыре года назад я выбрал психологию — вскоре должен получить диплом. Технически до этого приятного события осталось всего полгода, но из-за пандемии график учебного процесса слегка сместился, и теперь многое предстоит навёрстывать. За это время я должен получить специализацию, пройти интенсивы, сдать сессию и написать научную работу — так что я рискую стать вечным студентом.

Понятно, что полностью перепрофилироваться на психолога я не собираюсь: мне было бы сложно работать со стандартными зависимостями, с подростками, быть терапевтом для широких слоёв населения. Да это и не нужно. Если выбирать между двумя вариантами — делать что-то, что умеют многие, но лучше остальных либо разрабатывать что-то своё, чего никто раньше не делал, — я бы выбрал второе. К счастью, такая возможность у меня есть — я вижу себя на стыке психологии и IT.

Проект оказался довольно успешным: самый топовый выпуск набрал 135 тысяч просмотров, что по меркам нашей ниши весьма неплохо. Конечно, он был посвящён проблемам джунов — этим во многом и объясняется такая популярность. Дело в том, что грейды в нашей отрасли, как и в любой другой, — как пирамида: на условных трёх сеньоров с 20-летним опытом приходится 100 тысяч новичков, которые только зашли в профессию и которым пока интересно буквально всё. Соответственно, контент для этой аудитории всегда в топе, хотя делать его намного проще. Сеньорам же интересен super high quality content, который получит намного меньше просмотров.

Психолог, психотерапевт, психиатр — в чём разница?

Объяснить разницу довольно просто. Психология — это общая база для всех наук, так или иначе связанных с психикой. Соответственно, её изучают и психологи, и психиатры, и психотерапевты. Точно так же в медицинском институте на первых курсах все студенты изучают анатомию, физиологию и прочие фундаментальные дисциплины — и только потом выбирают специализацию.

При этом далеко не каждый, кто получил психологическое образование, захочет стать терапевтом и тем более углубиться в лечение патологий: он может просто заниматься наукой, писать книги, статьи и так далее.

В отличие от психолога, психотерапевт специализируется непосредственно на работе с людьми, оказывает им помощь. Психотерапевтических теорий и методик при этом — огромное множество: гештальт-терапия, экзистенциальная терапия, когнитивно-поведенческая терапия и так далее. Что, в общем, логично: наша психика — вещь сложная и неоднозначная.

Наконец, психиатр занимается в основном лечением научно доказанных психических патологий, болезней, требующих медикаментозного вмешательства. Поэтому он, в отличие от психолога и психотерапевта, обязательно имеет медицинское образование, может выписывать рецепты, в том числе на психотропные препараты, применяет серьёзные, глубокие методики лечения. Так что хочу развеять довольно популярный в России миф о том, что, если человек обратился к психотерапевту, у него какие-то отклонения. На самом деле это не так: пока за вами не приехал психиатр, ваша психика более-менее в норме.

Основная проблема сейчас в том, что психологическое образование в стране не лицензируется: любой может запросто объявить себя психологом. Многие так и приходят в эту сферу. Да что греха таить: практически каждый из нас в глубине души считает себя немного психологом и даже психотерапевтом. А что: к вам приходят друзья, жалуются на проблемы, вы даёте им какие-то советы, кому-то это даже помогает — что в этом плохого? И в целом — что может быть проще, чем учить жизни других?

В этом кроется огромная ошибка: на самом деле советы дилетанта могут не только оказаться бесполезными, но даже навредить. Именно поэтому, как мне кажется, в этой сфере так важно фундаментальное образование.

Приведу аналогию с тренерами в спортзале. Можно пойти в гаражную качалку к пареньку, который окончил двухнедельные курсы, сам здоровый, крепкий — то есть, по идее, знает, как правильно заниматься. Но ведь все люди разные: что, если он даст вам стокилограммовую штангу, которую без труда выжимает сам, — а у вас больная спина или другие проблемы со здоровьем? Понятно, что лучше обратиться к дипломированному тренеру, который вырастил уже не одно поколение спортсменов, имеет годы подтверждённого опыта.

К сожалению, для российского общества психология — всё ещё новшество: например, нередки случаи, когда так называемый психолог запросто может посоветовать пациенту развестись. Настоящий специалист никогда так не сделает: это в принципе вредно. Тем более что чаще всего люди приходят не столько за готовым решением проблемы, сколько просто за эмоциональной поддержкой.

Как айтишники на психологию подсели

IT-субкультура — это некий клуб по интересам; веяния и моды распространяются внутри него с огромной скоростью. Предположим, есть пятимиллионный город, в котором 20 тысяч айтишников. Все сидят в одних и тех же пабликах, подписаны друг на друга в Twitter, ходят на одни и те же митапы. Когда появляется какой-то тренд — например, на психологию, — все его подхватывают.

В последние годы стартовало много проектов, популярных в IT-сообществе: «Ясно», Alter, Zigmund и другие. Я, конечно, не разговаривал с каждым айтишником, но позволю себе сделать некоторое обобщение опыта. Психотерапия стала популярна в этой среде, потому что у айтишников больше денег и свободного времени. А ещё обычно это довольно молодые, мобильные, активные люди.

Основной инструмент айтишника — мозг. За все годы в IT я встречал разных людей: в том числе странных, социально не адаптированных. Но не встречал клинически глупых. Ведь им платят деньги за то, что они думают. В результате психика страдает больше, становится более подвижной.

Айтишники — те же люди, они ездят в том же метро, читают те же новости. У них тоже есть родители, жёны, дети. Это не какая-то новая раса. Основное их отличие — в том, что большую часть жизни они проводят за монитором. Поэтому те, кто работает только с айтишниками, как, например, я или Настя Калашникова, часто залезают в другие сферы. Например, не только работают по когнитивно-поведенческой теории, но и консультируют по менеджменту и карьерному росту, совмещают психологию и менторинг.

Когда ко мне приходят ребята с какими-то запросами, я всегда предлагаю выбор. Я могу работать в трёх ипостасях:

• Ментором. То есть я передаю свои знания и опыт, отвечаю на вопросы, даю советы.
• Коучем. Не знаю готовых ответов, но помогаю, применяя свой опыт.
• Терапевтом. Мы касаемся работы, поскольку это важная часть жизни, но в основном будем обсуждать чувства, переживания.

Ещё одна головная боль представителей нашей профессии — технологии, которые не стоят на месте и постоянно меняются. Мне могут возразить, что любая компания, даже не айтишная, в сверхпереработке. Это правда. Но, если вы печёте хлеб, его рецепт не меняется ежедневно. У нас это, конечно, случается тоже не каждый день, но нужно постоянно следить, держать руку на пульсе.

Плюс на айтишников давят не только бизнес и технологии, а ещё скрамы, факапы, дедлайны и прочее. Оказывается, что всё надо было сделать ещё вчера. Это приводит к выгоранию, синдрому самозванца и другим проблемам.

Голодные джуны

Джуны жалуются на то, что тяжело найти работу, потому что среди них конкуренция выше, а условия хуже: все хотят молодёжь подешевле да потолковее. Ещё часто сетуют на сложность прохождения собеседований.

Многие курсы не очень честно обещают новичкам огромные зарплаты с самого старта, завлекая их к себе в путы. А потом оказывается, что люди прошли шесть-девять месяцев обучения, заплатили деньги, а наша отрасль оказалась такой же, как и все остальные: прежде чем чего-то добиться, нужно много работать.

Да, заработки в IT выше среднего, но есть и своя специфика. Может повезти, а может нет. Некоторые джуны устраиваются сразу в очень крутые места и быстро растут, но многие фейлятся. Хотят немедленного результата, а быстро не получается. Начинают стартап — и при этом не закладывают риск потерять все свои деньги. Рассуждают как трёхлетние дети, которые готовы даже немного поднапрячься, поработать на износ — но надеются, что печенька-вознаграждение уже где-то на расстоянии пары шагов. А мир часто так не работает. Его легче завоевать, если действуешь последовательно и настырно. Моя рекомендация — продолжать пытаться, пока не получится. Лучше откладывать по рублю в день, чем пытаться выиграть в лотерею сразу миллион.

Усталые сеньоры

Опытные разработчики попадают в другую ловушку — выгорание. У всех это бывает по-разному: кто-то поработал пять лет и устал, а кто-то 15 — и по-прежнему держится бодро. Но рано или поздно это случается почти с каждым.

Часто к выгоранию добавляется ещё и кризис среднего возраста. Он настигает из-за того, что вы много лет во что-то вкладывались — и потом это оказалось вам не нужно. А на то, чтобы освоить что-то новое, требуется ещё 10 лет, и взять их уже неоткуда. Например, человек начал программировать в 20, перешагнул порог 35-летия — и осознал, что на самом деле всю жизнь хотел быть великим автогонщиком или художником-абстракционистом.

Хочу всех успокоить: такие кризисы — это нормально. Когда вы много лет занимались только работой, постепенно возникает ощущение, что и жить незачем, потому что ничего, кроме работы, в жизни-то и не было. Есть куча способов, как из этого выходить, но сначала надо понять, что вам приносит радость. Это может быть любая мелочь — например, вкусный завтрак с утра. Сосредотачиваясь на том, что вас укрепляет в жизни, а не на том, что расстраивает, вы сможете ухватиться за веточку и потихоньку выбраться из этого болота.

Терапия заставляет подумать о вещах, о которых вы раньше не задумывались. Обратная сторона медали в том, что, если вы не решаете проблемы, которые заставляют вас испытывать негатив, то сами себе копаете яму. Вы начинаете чувствовать жизнь острее, но это касается и хорошего, и плохого.

Каждому разработчику надо понимать, какая у него мотивация. Есть много теорий, которые помогают ответить на вопрос: зачем мне всё это? Потому что наша отрасль очень хочет вас, она вас буквально засосёт. У нас есть очень много порочных практик — например, культ роста: все one-to-one, митинги, peer review только об этом и твердят.

Я бы сказал, самая большая проблема разработчиков, айтишников — разграничить, где вы, а где вросшая в вас работа. Мне вспоминается такая история. Однажды я ездил в Мексику и заплутал там. GPS не работал, тариф закончился. Я набрёл на мексиканца, который сидел и курил трубку. Спросил дорогу. А он мне: «Who are you, friend?» Я говорю: «Я айтишник, девелопер». — «А я Хуан».

Я бы всем советовал, разобраться, кто вы — только айтишник или ещё кто-то? Может быть, человек? Может, у вас есть личные границы?