«Писать сценарии мне нравится больше всего того, что я делала до этого»

— Ты увлекалась писательством. Это было серьёзно?

— Нельзя сказать, что я была полноценным писателем: мне не хватало творческой дисциплины, поэтому у меня осталось очень много неопубликованных черновиков. Однако писать мне нравилось. Это занятие вылечило меня от выгорания.

Когда я уволилась со всех своих работ, поняла, что теперь могу попробовать монетизировать свои творческие порывы. Мне было интересно, что из этого может получиться.

— Почему пошла в сценаристику, а не продолжила писать прозу?

— Сценаристика — более прикладная творческая профессия, чем писательство. Заниматься высокой прозой сейчас коммерчески невыгодно. Так как я всегда интересовалась кино и хотела узнать, как его создают, решила пойти в сценаристику. И не пожалела: писать сценарии мне нравится намного больше всего того, что я делала до этого.

К тому же, чтобы писать прозу или поэзию, писатель должен быть рафинированным интеллектуалом. Ему нужно постоянно находиться в размышлении: как построить предложение, чтобы оно не было слишком длинным, какими грамматическими конструкциями пользоваться. От этого напрямую зависит успех его карьеры.

Сценаристов же не осуждают за стилистические ошибки и формулировки, потому что зритель не читает сценарии — все смотрят фильмы. Для того чтобы написать крутой сюжет, сценаристу достаточно поехать куда-нибудь за вдохновением. Например, в колонию для несовершеннолетних, если его интересует эта тема. Там найти яркого человека, записать его историю и сделать из неё сценарий. Здесь нужно меньше размышлять и больше действовать.

— Уже можешь похвастаться успехами в сценаристике?

— Пока что сценаристика не стала моим основным источником заработка, но я к этому стремлюсь. Если это можно считать успехом, то я уже пишу два сценария: к короткометражке и к полному метру. Над последним пока приостановила работу — такой масштабный проект не может обходиться без пауз.

«Писать сценарий — будто плести украшение из бисера»

— С чего вообще начинается твоя работа над сценарием?

— Я смотрела много документалок про творческий метод Дэвида Линча. Свою работу он начинает с идеи. Например, задаёт себе вопрос: «Что такое космос?» — и прислушивается к потоку фантазии. Выписывает все визуальные образы, которые у него возникают. Представляет, скажем, будущий мир, который заселят люди. Если у него вообще нет никаких идей, то медитирует. Мне нравятся эти методы, они часто помогают мне в работе.

В каждой теме своих сценариев я нахожу что-то личное. Никогда не берусь за глобальные темы, к которым ничего не чувствую. В свои размышления я включаю всё, что когда-либо видела и слышала, и пытаюсь показать историю максимально реалистично. Можно сделать сценарий на абстрактную тему, например про колонию на Марсе, но отношения между героями, их травмы и переживания должны откликаться во мне.

— Получается, ты сама проходишь путь героев?

— Я, конечно, отдаю себе отчёт в том, что герой — это какая-то часть меня, моя проекция, иначе бы я его не сочинила. Но не всегда могу предсказать поведение этой проекции. Тогда я снова включаю воображение и думаю о том, каким будет мой герой, что он будет делать, на самом ли деле это его поступки или мои. Если второе, то из моей идеи искусства не получится.

Искусство — это про честность. Важно понять не то, что герой хочет сказать о себе, а то, что он действительно говорит собой. Своей внешностью, поступками, проблемами и тем, как он общается с другими. Нужно проработать всех героев и аспекты фильма заранее. Писать сценарий — будто плести украшение из бисера: ты создаёшь целое творение из мельчайших деталей, которые нельзя упускать.

— Расскажи про свои будущие фильмы: какой у них сюжет, жанр, основной посыл?

— Идея полнометражки пришла после одного задания в Skillbox. Мне нужно было разобрать какой-нибудь фильм, и я анализировала один из своих любимых — «Чёрного лебедя». Его жанр — психологический триллер. Вместе с острым сюжетом в нём есть и психоаналитика. Разбирая этот фильм, я поняла, что хочу создать свой в таком же жанре. Сюжет будет с множеством наслоений. Но если вкратце: я пишу про молодую девушку, которая живёт параллельно у себя во сне и в реальности. В реальности её преследует человек, которого она любит, а во сне он пытается её убить. История будет закрученная.

Идея короткометражки родилась, когда я гуляла в Питере по многоэтажному району. Среди новых построек я увидела контрастирующий с ними старый разваливающийся домик. Если там кто-то и жил, то, наверное, пенсионер. Я невольно поставила себя на его место и надумала, будто пожилой человек, живущий здесь, находится в депрессии. Будто он не понимает, как именно прожил свою жизнь и зачем. Рядом с избушкой стоял небольшой сарайчик. «Что, если в этом сарайчике скрыта какая-нибудь тайна старика?» — подумала я. И чем глубже я уходила в себя и свои размышления, тем становилось понятнее, что из этого получится новая история: о рефлексии и очищении.

— Как думаешь, что проще: рассказать историю в деталях в полном метре или уместить не менее полноценную историю в коротком?

— Однозначного ответа нет. В короткометражке ты выбираешь только одну тему из-за ограничения по времени. Это, кстати, стимулирует тебя раскрывать идею максимально полно, ярко и экспрессивно. Но это очень сложно — заставить зрителя поверить во всё происходящее за короткое время.

У меня пока нет завершённого сценария полнометражки, но мне кажется, что работа над ним похожа на марафон. Здесь всё происходит наоборот: ты придумываешь сюжет, который нужно растянуть на полтора часа. Главная задача сценариста — написать такую интересную историю, чтобы зритель посмотрел весь фильм не отрываясь. Соответственно, тут больше аспектов, которые нужно проработать.

— А в каком из этих форматов ты бы больше хотела работать?

— Это всё равно что спросить художника: «Где ты хочешь выставку — в гараже или галерее?» Везде! Я хочу выражать свои идеи во всех возможных формах :) Может, в будущем даже расширю границы творчества и напишу пьесу для театра — посмотрю, как мой текст будет работать на сцене. В театре другие выразительные средства: здесь больше живых эмоций, нельзя делать монтаж, который повлияет на смысл. Есть множество вариантов развития, и я хочу попробовать их все.

Об опьяняющем успехе и жизни по сумасшедшему графику

— Даша, а чем ты занималась до сценаристики?

— Я отучилась на востоковеда. Сразу после работала преподавательницей в университете, вела китайский язык для взрослых на вечерних курсах и была репетитором по английскому и китайскому.

— Почему не пошла в переводчики?

— В письменном переводе обычно меньше заказов, чем в устном. А последний — это всегда стресс. Будь я синхронным переводчиком, постоянно бы нервничала
из-за быстрой смены ролей. Например, сегодня я переводила бы иностранную речь для работников завода, а завтра — для высокопоставленных лиц на светском мероприятии. Каждая сфера требует большой сосредоточенности и специфических знаний, а это всё очень непросто.

— А в преподавании ты чувствовала себя на своём месте?

— Поначалу я была опьянена своим успехом: мои однокурсники ещё не работали, а я уже нашла своё место. Чувствовала себя очень нужной факультету. Но постепенно я начала осознавать рутинность этой работы и закрытость преподавательского коллектива. И тогда я расстроилась, ведь на самом деле у китаиста не так уж и много карьерных вариантов.

Но позже я всё-таки нашла себе другую работу. Одна из моих коллег порекомендовала мне устроиться в ТЮЗ имени Брянцева, там нужен был человек со знанием китайского. Меня взяли. Я занималась международными контактами театра, например приглашала режиссёров на фестивали. Искала площадки для выступления театра за границей, переводила для иностранных делегаций. Из преподавания я, кстати, не ушла.

— А на творчество время находила?

— Иногда я выделяла время на хобби — писала прозу. Но было тяжело жить по такому сумасшедшему графику, совмещать все работы и преподавание китайского.

Работать в театре мне не нравилось: я постоянно перерабатывала, руководство не уважало моё личное пространство и нерабочее время. Шли месяцы, и я поняла, что не вывожу все свои занятия. Единственное хорошее воспоминание о театре — общение с актёрами. Они показали мне закулисье. Общаясь с ними, я поняла, что находиться на творческой стороне театра — это круто.

«Общение с людьми — бесконечный материал для моей работы»

— Как ты борешься с отсутствием вдохновения?

— Я поняла, что в такие моменты мне нужно всеми силами поддерживать свою интеллектуальную жизнь. Всё, что меня зажигает, — лекции, которые мне нравятся, выставки, новые крутые фильмы, — я беру и посещаю. Никогда не откладываю свои вылазки за искусством.

Я выработала у себя «интеллектуальную дисциплину» и «дисциплину впечатлений», потому что всё, что связано с творчеством и высоким искусством, меня обогащает. Когда я испытываю эстетическое и моральное удовлетворение, мне легче придумывать новые истории. Конечно, лекции, выставки и интересные фильмы не полностью влияют на то, что я пишу, но нейронные связи, которые формируются у меня во время посещения культурных мероприятий, помогают писать некоторые сцены.

Ещё вдохновляют мои хобби — в свободное время я снимаюсь в кино и занимаюсь акционизмом. В этих видах творчества очень много общения с разными людьми и открытых разговоров — всё это бесконечный материал для моей работы.

— Как так вышло, что ты стала актрисой?

— К началу моего обучения в Skillbox я уже побывала в закулисье театра, но ни разу — на съёмочной площадке. Мне было очень интересно посмотреть, как проходят съёмки. Я нашла Telegram-канал, в котором студенты киновузов ищут актёров для своих студенческих проектов. Подалась актрисой на один из таких фильмов и снялась в нём.

— И каково это — попробовать себя в другом амплуа на съёмочной площадке?

— Было сложно выключить в себе сценариста и включить актёра, потому что на съёмочной площадке пришлось думать исключительно об игре, а не об остальных моментах создания фильма. Но я узнала много нового для себя во время процесса.

Во-первых, я поняла, что у актёров должна быть очень хорошая память, потому что текст легко вылетает из головы. Это не страшно, в такие моменты вокруг происходит что-то забавное, все смеются и подкалывают друг друга. Но всё равно: помнить весь сценарий очень тяжело. Во-вторых, репетиция — это ничто по сравнению со съёмками. На них обычно всё не так, как ты репетировал.
И в-третьих, съёмки — это суперпотоковый процесс. Ты входишь в кадр, вживаешься в роль, играешь дубль за дублем и не замечаешь, как проходит время. В общем, актёрский опыт был для меня очень волнительным, но в то же время приятным.

— А чем тебя привлёк акционизм?

— Акционизм для меня как терапия и восстановление сил. На написание сценария или прозы нужно тратить много времени. А условный плакат для новой акции я могу сделать за десять минут. Когда занимаюсь акционизмом, я даю выход своей импульсивной творческой энергии и сразу же вижу результат своих действий. Вся жизнь — перформанс.

Я состою в «Штабе городского самовыражения». Мы уже провели много акций. Например, воспроизвели символическую психиатрическую клинику на лужайке в парке, делали листовки по ментальному здоровью и раздавали их людям, занимались ленд-артом. Одна из последних, готовящихся, акций, будет называться «Творческий коворкинг на МЦК». Суть в том, чтобы люди могли кататься по Московскому центральному кольцу, заниматься творчеством прямо в вагоне поезда и заводить друзей.

Как искусство акционизм отличается от той же сценаристики, писательства. Но от разных творческих направлений я получаю ценный опыт.