«Мой сценарий скоро экранизируют»: как Алина переосмыслила семейную драму в своей работе

«Обучение стало для меня своего рода психотерапией»: как освоить новую профессию в декрете

— Алина, когда и как в твоей жизни появилось кино?

— С самого детства я придумывала небольшие сценки и заставляла подруг разучивать диалоги для них — мне казалось, что однажды я обязательно стану режиссёром. В какой-то момент я даже хотела поступать на режиссуру, но в итоге всё же пошла по стопам родственников — выбрала медицинский и стала врачом.

Однако интерес к кино и сценариям с годами никуда не исчез. И вот однажды, во время второго декрета, мне на почту пришло письмо от Skillbox, которое начиналось с заголовка «Хотите стать сценаристом?»

Помню, я прочитала и подумала: «А почему бы не попробовать? У меня ведь богатое воображение, я умею быстро и складно переносить свои мысли на бумагу». И решилась: купила курс и начала учиться несмотря на плотный график и материнские заботы.

— Как тебе удавалось находить время на учёбу, будучи мамой двух малышей?

— Это было непросто. Но я по своей натуре не могу долго сидеть без дела. Иногда, чтобы всё успеть, я училась даже после полуночи. Мною двигало непреодолимое желание выразить себя через текст.

Так что обучение стало для меня не просто процессом освоения новой профессии, но и своего рода психотерапией.

— Что стало для тебя главным открытием во время обучения?

— До курса у меня не было чёткого понимания, как профессионально выстроить историю. Например, я не знала, что у сценария в идеале должна быть трёхактная структура, где первый акт — это знакомство с героями и их миром, второй — путь, испытания и развитие конфликта, а третий — кульминация и развязка.

— Что тебе больше всего нравится в сценарной работе, а что даётся труднее всего?

— Больше всего люблю писать диалоги. Когда твои герои оживают и двигаются по сценарию истории, это настоящее удовольствие. А вот самая нелюбимая и мучительная часть моей работы — это написание логлайна. Ты должен в две-три строчки уложить суть сценария — о чём он, какая идея вынесена вперёд. Сформулировать это безумно сложно.

При этом логлайн — очень важная часть работы. Именно от него зависит, примут вашу работу, например, на конкурс или нет. Если он не яркий, не ёмкий и не цепляет, полный текст сценария могут даже не открыть.

Читайте также:

Логлайн: что такое и как написать

Конечно, со временем и опытом грамотно писать логлайн становится проще — приходит понимание структуры. Я, например, через логлайн всегда стараюсь ответить на три основных вопроса: кто главный герой, чего он хочет и что ему мешает.

«Захотела переписать личную историю»: как найти вдохновение в семейной биографии

— Когда у тебя впервые появилась возможность применить свои новые знания на практике?

— Уже во время обучения — благодаря практическим заданиям. Знаю, что у многих студентов возникают сложности с диалогами — особенно если до этого они писали только литературные тексты. Из-за этого реплики такого сценариста звучат слишком книжно и неестественно. Так вот, у меня такой проблемы не было — поскольку не было такого литературного бэкграунда.

И здесь мне это помогло. Я сразу представляла сцены так, как бы они выглядели в кино: как герой говорит, где делает паузу, какая у него интонация — это и делает диалоги, которые я пишу, более живыми. И именно так я и работала над ними в своей первой серьёзной работе — сценарии «Демон Албасты».

— Пожалуйста, расскажи об этом проекте подробнее: о чём этот сценарий и как ты над ним работала?

— «Демон Албасты» вдохновлён непростой историей моей семьи. Главные персонажи — моя прабабушка Мархаба и её сын, мой дедушка Шарафутдин.

Мархаба пережила трагедию: она потеряла мужа и двоих детей во время эпидемии, а через год родители снова выдали её замуж — за нелюбимого человека, от которого она и родила Шарафутдина. К сожалению, Мархаба так никогда и не смогла полюбить сына так же, как покойных детей от первого брака, и до самой смерти жила воспоминаниями о погибшей семье.

И вот мне очень захотелось переписать эту историю. Сделать так, чтобы всё сложилось по-другому — чтобы в Мархабе пробудились материнские чувства, которых так жаждал маленький Шарафутдин.

При этом я сохраняла эмпатию к Мархабе, понимая, что это человек невероятно тяжёлой судьбы. Работая над персонажем, я пыталась представить, как она себя чувствовала и как бы вела себя я на её месте. Я словно проживала её жизнь и боль через текст — думаю, именно это и сделало историю такой настоящей.

— В каком жанре ты работала?

— Изначально я написала сценарий в жанре триллера, добавив в сюжет опасность — тёмный лес и волков. Но потом, по совету куратора, переписала историю в хоррор-стилистике.

Получился сюжет о демоне, который искушает Мархабу, обещая вернуть ей погибшую семью, но на деле просто хочет вселиться в её тело. В финале Мархаба не поддаётся на уловки демона, уничтожает его и остаётся с Шарафутдином.

— Почему изначально ты обратилась к таким тёмным жанрам, как триллер и хоррор?

— Я с детства обожаю ужасы. Помню, как мы с бабушкой в деревне всегда смотрели именно их. Это был своего рода семейный ритуал: вот она подоит корову, нальёт нам молока, мы сделаем бутерброды с маслом и сахаром и сядем перед телевизором смотреть какого-нибудь «Полтергейста».

Правда, в России этот жанр почти не развивается. Куда ни отправишь заявки — везде ждут семейные истории, комедии, мелодрамы. Спроса на хоррор практически нет. Возможно, в будущем ситуация изменится, но пока я пытаюсь перенастроить себя на более востребованные форматы.

— В «Демоне Албасты» ты буквально переписала травматическую историю своей семьи, дав ей счастливый конец. Почувствовала ли ты терапевтический эффект от этой практики?

— Да, абсолютно. На мгновение я даже поверила, что так всё и произошло в действительности, — что дедушка получил любовь, которую заслуживал. К сожалению, он умер 15 лет назад и не увидел этот сценарий. Но его вдове, моей бабушке, работа очень понравилась.

А вообще я часто убегаю от реальности в свои мысли. Ещё в школе мне постоянно говорили: «Алина, ты витаешь в облаках». Не знаю, хорошо это или плохо, но зато именно это качество помогает мне писать.

«История, с которой сможет соотнести себя каждый»: как сценаристу продвигать свои работы

— Как развивалась история с твоим сценарием «Демоном Албасты» дальше?

— Изначально я не задумывалась о судьбе сценария — просто писала для себя. Но потом потихоньку стала его продвигать — подавать в кинокомпании, отправлять на конкурсы. Ответа почти никогда не приходило, а потом случился Башкирский питчинг кинопроектов.

Там «Демона Албасты» не просто приняли, но и назвали одной из самых сильных историй на питчинге. В итоге мой сценарий занял первое место в номинации «Полный метр», а жюри дало свою настоятельную рекомендацию к его экранизации. Партнёры конкурса обещали, что приступят к съёмкам через год-два.

Кроме того, я подала на этот питчинг ещё один свой сценарий для анимационного фильма — про сказочного героя Урал-Батыра. Но его не выбрали — жюри не было заинтересовано в анимации.

— Как ты готовилась к питчингу? Каким вообще должен быть идеальный питч сценария?

— Идеальный питч — как единый живой организм, где каждый элемент работает друг на друга: речь, слайды, подача.

Если разбирать подробнее, то, во-первых, у вас должна быть чётко выстроена презентация — чтобы каждый слайд гармонично дополнял то, о чём вы говорите. Я выстраивала слайды как кадры в кино — с плавными переходами от одной мысли к другой.

Во-вторых, очень важен текст выступления. Я бы посоветовала выучить его наизусть: питч должен занимать не больше пяти минут, а это значит, что каждое слово должно быть отточено и выверено, как стихотворение.

Я репетировала текст целый месяц, несмотря на то, что я прекрасно знала его содержание, — мне просто хотелось убедиться, что, оказавшись на сцене, я не запнусь и не собьюсь с мысли от нервов. Дело в том, что меня пугают публичные выступления и от страха я могу забыть даже своё имя, поэтому я хотела перестраховаться.

— Как думаешь, почему «Демон Албасты» так зацепил жюри?

— Думаю, секрет в том, что моя история — универсальная. С ней может соотнести себя каждый. Ведь в целом она о том, как важно отпустить прошлое и научиться жить дальше. При любых обстоятельствах.

— Ты упомянула, что также подала на питчинг ещё один свой сценарий — тоже вдохновлённый башкирским народным эпосом. Что тебя привлекает в этом жанре?

— Башкирский фольклор — это настоящая сокровищница неизведанных историй. Меня привлекает именно его незаезженность: пока все переделывают на свой лад греческие мифы или скандинавские саги, здесь остаётся целый пласт нераскрытого материала.

Вот, например, эпос об Урал-Батыре — башкирском богатыре, победившем дракона Аждаха. В своём сценарии я решила немного переосмыслить эту историю, сделав дракона не чудовищем, а девушкой, которую подводный демон Юха случайно превратил в зверя. По сюжету Урал-Батыр отправляется не уничтожить дракона, а помочь запертой в его теле девушке снова обрести человеческий облик.

Несмотря на то что этот сценарий не прошёл отбор на питчинг, я по-прежнему верю в него и планирую отправить в компании, специализирующиеся на мультфильмах.

«Не хочу, чтобы мои сценарии пылились в столе»: о развитии в профессии и планах

— Алина, есть ли у тебя сейчас ещё какие-то проекты в работе?

— Да, сейчас я параллельно работаю над пятью сценариями. Два из них я пишу в соавторстве с такими же начинающими коллегами-сценаристами, а три — сама.

Два сценария из пяти уже полностью готовы. Один из них — для сериала в жанре триллер, над которым я начала работать ещё во время учёбы в Skillbox.

— Здорово, что ты пробуешь себя в разных форматах! Поделись, в чём особенности написания сценария для сериала.

— На мой взгляд, писать сценарий для сериала гораздо сложнее, чем для полнометражного фильма, ведь там тебе нужно держать зрителя в напряжении не два часа, а восемь-десять серий, то есть восемь-десять часов! И в каждой серии должна соблюдаться трёхактная структура со своим развитием конфликта, кульминацией и развязкой.

Писать сценарии — это, конечно, интересный вызов. И если бы мне предложили поработать над сериалом в команде специалистов, пусть даже стажёром, я бы с удовольствием согласилась. Но писать сериал в одиночку… Нет, мне всё же ближе полный метр. Не только потому, что это проще, но и потому, что так я лучше могу донести свою основную мысль, не растягивая её на восемь и больше серий.

— Каким ты видишь своё будущее в кино?

— Я планирую и дальше совмещать медицину с кино, чтобы иметь стабильный доход. Но писать сценарии уже точно никогда не перестану. Это стало неотъемлемой частью моей жизни.

Все мои истории — и те, что я написала сама, и те, что разработала в соавторстве, — для меня одинаково дороги. Каждая из них для меня как ребёнок. В каждую я вложила душу и точно не хочу, чтобы они просто пылились в столе.

Я буду продолжать и дальше отправлять их на конкурсы, в кинокомпании, искать продюсеров. Рано или поздно кто-нибудь скажет: «Да, это то, что нам нужно». Я верю, что это случится. И точно не собираюсь сдаваться.