«Умри, моя любовь»: фильм о том, как любовь становится болезнью

27 ноября в российский прокат выходит фильм «Умри, моя любовь». Главные роли в нём сыграли Дженнифер Лоуренс и Роберт Паттинсон, а режиссёром выступила Линн Рэмси. История о кризисе одной семьи вызвала громкий общественный резонанс. Этой лентой восхищаются, её ненавидят, но равнодушным она не оставит никого. Кинокритик Елена Болотнова постаралась разобраться в том, что стало причиной разъярённых споров, а ещё обсудила с актёрами озвучки Александром Гаврилиным и Натальей Грачёвой их понимание любви.

Любовь как история

Грейс и Джексон переезжают в глушь штата Монтана. Раньше они жили в Нью-Йорке — идеальное место для музыканта и романистки. А потом Джексону достался в наследство дом на опушке леса. На первый взгляд дом кажется идеальным — именно здесь супруги настроены воспитывать своего будущего ребёнка и заниматься творчеством.

Но отдалённость от привычной светской жизни лишь вредит и так хрупкому ментальному здоровью Грейс. После рождения ребёнка всё становится ещё хуже: послеродовая депрессия женщины больше походит на психоз, а не способный на реальную помощь муж может лишь разводить руками.

История, которая должна была стать прекрасной историей любви, превращается в бытовой триллер — это и есть главное жанровое определение картины. Фильм Линн Рэмси балансирует между рутиной повседневности и экстраординарным безумием. Зритель будто заперт вместе с героями в бесконечном цикле, где ещё вчера всё было хорошо, а завтра — лишь хаос. И ничего не изменить, ведь Грейс и Джексон сами сделали свой выбор.

Подчёркивают ненормальность происходящего и методы, с помощью которых Рэмси рассказывает эту историю. Смешанная хронология, уникальный саунд-дизайн и визуальные эффекты создают ощущение то ли сновидения, то ли температурного бреда. Понять, где реальность, а где что-то потустороннее, всё сложнее с каждой минутой. Особенно когда в картине начинают мелькать новые детали — например, признаки измен Джексона или странный мотоциклист, появляющийся рядом с Грейс.

Безумие в конце концов находит выход. Джексон наконец понимает, что жене реально нужна помощь, та готова отступиться от своих стремлений во имя общего блага. Но очередная попытка всё наладить приводит супругов совсем не туда, куда они рассчитывали. И неизвестно, что ждёт их семью дальше: ответа на вопрос о том, как выйти из этого бесконечного цикла, фильм не даёт.

Любовь как поддержка

Сценарий картины основан на романе аргентинской писательницы Арианы Харвич. Это история молодой матери, вынужденной переехать в старый дом во французской глубинке вместе с мужем и только что родившимся сыном. Имени у героини нет, поскольку Харвич создаёт универсальный образ отчаявшейся женщины на грани трагедии.

В центре внимания писательницы — феномен чужеродности всего, с чем сталкивается героиня: места, людей, даже себя самой. Она не то что не может быть хорошей матерью — она не может полноценно быть самой собой. Её постоянно окутывают страх, тревога и помутнение рассудка. Харвич, как и Рэмси в фильме, не ставит диагнозов. Но героиня, судя по всему, безумна с самого начала, а перинатальная депрессия — лишь катализатор очередного рецидива.

Образы женщин, чаще всего матерей, и вопрос нормальности — ключевой момент прозы Харвич. Так, в недавнем романе, Perder el juicio (в дословном переводе — «Потерять рассудок», или «Проиграть в суде») она рассказывает историю героини, вынужденной отправиться в сумасшедшее путешествие с собственными детьми — похитив их. «Умри, моя любовь» — первый роман Арианы Харвич, где и берёт начало этот вектор её творчества: непрерывное исследование любви и безумия, которые идут рука об руку, иногда смешиваясь.

Линн Рэмси полностью перенимает настрой Харвич, сплетая его со своим авторским видением. Самый популярный фильм Рэмси «Что-то не так с Кевином» — тоже о любви матери, но ещё больше — о тревоге за своего ребёнка. Эта тема рефреном проходит через все работы режиссёра. И вполне закономерно, что за основу своего нового фильма Рэмси взяла именно роман Харвич, героиня которого не решается уйти из жизни лишь из-за того, как это повлияет на её сына.

Подобный проект не мог бы существовать без полного погружения в процесс всех артистов. Дженнифер Лоуренс и Роберт Паттинсон, исполнившие главные роли, выступили и в качестве продюсеров проекта. Для Лоуренс, беременной вторым ребёнком во время съёмок, картина стала персональным высказыванием: «Мне как матери было очень трудно отделить то, что буду делать я, от того, что будет делать она».

Ещё одним продюсером фильма выступил Мартин Скорсезе — именно ему изначально пришла идея экранизировать роман. А ещё он успел записать несколько юмористических видео вместе с дочерью, выражая активную поддержку проекту.

Любовь как превозмогание

На первый взгляд весь фильм конструируется вокруг Грейс. Ленту сложно назвать любовной драмой двоих, это, скорее, трагедия одной женщины, подобная судьбам многих других матерей. Искажённость нарратива подчёркивает, что мы оказались именно в мире Грейс. Она выполняет роль ненадёжного рассказчика, а зритель может лишь довериться и плыть по течению.

Картина становится поистине female-gaze-кино, в котором на первый план выходит женский опыт и способы его переживания. Можно подумать, что кино посвящено материнству, постродовой депрессии и в целом всему тому, что имеет сугубо женские характеристики. При этом для Рэмси та же постнатальная депрессия — лишь один из маркеров нестабильности героини и её положения.

Рэмси говорит об опыте Грейс как об универсальном женском опыте. И реакции Джексона многое говорят об их семейной драме. Большую часть фильма герой сфокусирован на себе и собственных желаниях, хотя и находится в недоумении из-за состояния жены.

Александр Гаврилин

---

Актёр озвучки, голос Роберта Паттинсона

— Мне кажется, что мой герой попался в ловушку. В ловушку безумия, граничащего с шизофренией. Он действительно любит Грейс и испытывает к ней искренние чувства. Выражается это в том, что он принимает её игру. Принимает, как ему кажется, её непосредственность, и просто не понимает поначалу, что она «едет кукухой», как выражается в интервью сама Дженнифер Лоуренс.

Он не понимает, но принимает и с удовольствием играет в эту игру. Просто в какой-то момент игра становится настоящим безумием, и он не очень понимает, где грань. А когда понимает — оказывается уже поздно. Ему очень непросто выбраться из этой ситуации. Он и не понимает, нужно ли вообще выбираться и как, — потому что он её любит. Он становится заложником своих чувств.

Если вспомнить сцену на вечеринке, когда она возвращается из психиатрической больницы, там это чётко видно: как будто бы всё в прошлом, как будто бы всё это ерунда. Он снова начинает принимать её игру как бы с опаской, с осторожностью. Когда она опять ломается, то мы видим у него реакцию вплоть до какого-то приступа на нервной почве.

Игра Роберта Паттинсона — на мой взгляд, просто гениальная, надеюсь, его номинируют на «Оскар» — говорит нам о том, что да, действительно, он искренне её любит. Как дела обстоят у неё, сложно сказать, потому что она больной человек, она нестабильна. Может быть, она тоже действительно его любит, а может быть, и нет. Вот этот вот вопрос-то и важен. И любовь-то умирает как раз внутри Джексона, на мой взгляд. Хотя, может, она умирает по её вине, а внутри неё любовь умирает вследствие болезни.

Рэмси предлагает зрителю игру — отличить болезнь от нормы. Только не даёт даже подсказки, где же проходит эта граница. А ещё — не помогает понять, считать ли саму любовь болезнью. Это резонирует и с вопросом о том, здорова ли Грейс изначально. Ответа нет, и что именно с ней происходит — вопрос открытый (или специализированный).

Здесь следует вспомнить целую плеяду картин о женщинах, которые сходят с ума: «Маму!» с той же Лоуренс в главной роли, «Черный лебедь» Аронофски или «Антихриста» Триера. В качестве источников вдохновения Рэмси называет ещё два фильма: «Женщина под влиянием» (известен также как «Женщина не в себе») и «Отвращение». Это всегда истории о трагичных событиях, которые сломали героинь. Но во всех этих историях есть момент времени, когда всё в порядке. А в картине «Умри, моя любовь» зритель погружается в безумие сразу же, ещё на этапе экспозиции.

Действительно: в начале фильма герои будто бы счастливы. Но мы слишком многого не знаем: как им пришло в голову уехать от, вероятно, успешной жизни в крупном городе в ветхий разваливающийся дом в глубинке, почему они явно не занимаются тем, с чем себя ассоциируют, и что вообще происходит с их сексуальной жизнью. Возникает ощущение, что отношения изначально были обречены, а герои просто не замечали сигналов в пылу страсти.

Даже то, как выстроен кадр — статичный, с низкой перспективы, будто из хоррора про дом-призрак, — намекает, что всё не так хорошо, как может показаться. Рэмси не даёт возможности обдумать происходящее на берегу, зритель всегда пребывает в тумане галлюцинаций. Подкрепляет этот образ и нелинейное повествование: врывающиеся отрывки воспоминаний будто открывают дверь в параллельную реальность.

Они оба — чудики, и были такими изначально. Но если Джексон ещё находит якоря, связывающие его с реальностью, то Грейс, почти запертая в нелюбимом доме вместе с ребёнком и нежеланной собакой, действительно потихоньку сходит с ума.

Грейс склонна к самоповреждению, ведь оно позволяет почувствовать хоть что-то: будто все чувства внутри уже умерли. Одновременно она пытается глушить остатки эмоций алкоголем. Наконец, она неспособна отличить реальность от выдумки и явно не отдаёт себе отчёт в том, что галлюцинирует.

Шанса на то, что улучшение придёт само собой, нет — Грейс нуждается в помощи Джексона. Но потребности женщины игнорируются, рядом с ней никого нет. Когда люди пытаются помочь ей избавиться от постнатальной депрессии, Грейс расстраивается: они не понимают, что её текущее состояние лишь усугубилось после родов, а так-то она всегда была не от мира сего. И лечение в психиатрической клинике не избавило Грейс от проблем — но это мы поймём только в самом конце.

Наталья Грачёва

---

Актриса озвучки, голос Дженнифер Лоуренс

— Дело в том, что мы сейчас очень психологически подкованные, продвинутые, мы все заняты самосовершенствованием, осознаванием себя, своих отношений. Мы всё знаем о созависимых отношениях, о личных и чужих границах; о том, что нужно быть самодостаточным, самореализованным; что нужно давать пространство и свободу другому человеку, не требовать от него и не давать требовать от себя. Мы все стали немного эгоистами. Людьми, отчуждёнными от друг друга и, собственно, от себя самих. Иногда то, что мы сейчас понимаем как «здоровые отношения», на деле является просто попыткой сбежать от настоящей близости.

Грейс, даже при всей её одержимости, где-то патологичности в отношениях и какой-то внутренней изломанности, чувствует собственную целостность и полноту собственной жизни. Будто всё время ей мало. Но при всей этой её патологической одержимости в развязке она совершает поступок, который показывает, что по большому-то счёту она на первое место ставит своего любимого. Очень неоднозначный поступок с точки зрения того, как они будут жить дальше. С её стороны это определённая жертва: попытка освободить своих близких от себя и от того, как она их мучает, — чтобы дать им шанс прожить свою жизнь.

Здесь всё очень непросто, потому что это очень грустная и печальная история на самом деле. Конечно, нам всем хотелось бы, наверное, чтобы у неё было более радостное завершение. Но то, что люди остаются вместе, не бросают друг друга в трудную минуту, всё равно возвращаются друг к другу, пытаются друг другу помочь и, несмотря на все сложности, всё равно делают шаг навстречу друг к другу, — наверное, это и есть любовь. Даже если со стороны она выглядит как патология.

Так, Джексон был с ней до самого конца — это для меня проявление любви. Самое главное в этом фильме — то, что он был с ней до самого конца. А она сделала очень страшный шаг для того, чтобы дать ему возможность дышать. Она пожертвовала, они оба жертвуют собой. Не знаю, насколько это сейчас вписывается в современное понятие любви — потому что мы сейчас не любим жертвы, — но вопрос остаётся открытым: пожертвуешь ли ты собой своей жизнью, своим счастьем, своим временем ради другого. Готов ли ты отдать что-то? В этом фильме они оба как раз пытаются что-то отдать друг другу.

Отдельно стоит отметить анималистику, которая пронизывает всю картину. Джексон и Грейс с самого начала ведут себя по-животному — так Рэмси даёт оценку их страстным отношениям. Но Джексон возвращается в социум, а Грейс застревает в глуши. И способна лишь выть в отчаянии.

Такой троп встречается достаточно регулярно — чего стоит одна только недавняя «Ночная с***а» с Эми Адамс в роли женщины, которая превращается в животное. Но если режиссёр Мариэль Хеллер говорит на языке, вполне привычном для боди-хоррора, то Рэмси снимает всё-таки реальную драму, не прибегая к языку метафор.

Можно полагать, что Грейс действительно способна драть обои и рычать вместо ответа. Она в отчаянии ведёт себя подобно загнанному зверю. Беременность тут — тоже своего рода катализатор, поскольку открывает в ней новые черты и желания, по-своему животные.

В конце Грейс отказывается от любви — как социального конструкта, который требует от неё следовать роли верной жены. Для Джексона же любовь умирает буквально — у него на глазах, растворяясь в лесной чаще, охваченной пламенем. Рэмси таким образом предлагает странный манифест любви к себе: ведь для больного разума Грейс самопожертвование становится единственным способом отстоять себя и свои желания. Даже если это — желание любить.