Исследование принципов, по которым строятся университетские рейтинги, представили сотрудники Международного института глобального здравоохранения Университета ООН.
В публикации разобрали два известных мировых списка лучших вузов — рейтинг издания Times Higher Education (THE) и академический рейтинг университетов мира (ARWU, или Шанхайский рейтинг). В большую тройку университетских списков обычно включают также рейтинг компании Quacquarelli Symonds (QS), но его авторы анализировать не стали — у QS схожие с конкурентами критерии оценки вузов и те же проблемы.
Что не так с крупнейшими рейтингами
Нетрудно заметить, что первые строчки ключевых мировых рейтингов университетов из года в год занимают вузы США и Великобритании. Например, в рейтинге издания Times Higher Education в прошлом году лидировал Оксфордский университет (Великобритания), в списке QS — Массачусетский технологический институт (США), в Шанхайском рейтинге — Гарвардский университет (США). Конкуренцию в топ-3 любого из этих списков им составляют лишь Стэнфорд и Кембридж.
Как показывают авторы исследования из Университета ООН, региональный дисбаланс характерен не только для лидерских позиций. Например, в топ-200 Шанхайского рейтинга и списка THE за 2021 год более 40% позиций занимали вузы США и Великобритании.
Также авторы проанализировали состав лидеров в одном из предметных рейтингов, составляемых той же командой, что и ARWU, — речь о списке лучших образовательных программ по здравоохранению. С 2017 года, когда этот рейтинг впервые появился, 70–80% программ в топ-20 представлены британскими и американскими университетами.
Почему в рейтингах побеждают вузы всего из двух стран
Доминирование в списках лучших университетов из США и Великобритании авторы объясняют многочисленными ошибками и перекосами в структуре популярных рейтингов. Вот несколько проблем, отмеченных в исследовании:
- Рейтинги строятся на данных, качество которых нельзя проверить.
- В опросах учёных и преподавателей (используются в THE и QS) чаще называют университеты с многолетней репутацией и богатым научным наследием, а более молодые вузы остаются незамеченными.
- Научную деятельность вузов оценивают по количеству и цитируемости публикаций преимущественно в англоязычных научных журналах.
- Публикационные метрики хуже отражают исследования в социальных и гуманитарных науках, а также прикладные разработки — по сути они подходят лишь для фундаментальных работ в технических и естественных науках.
- Некоторыми метриками легко манипулировать. Например, наняв в университет на четверть ставки всего одного очень активного исследователя, можно создать впечатление, что публикационная активность всего коллектива резко повысилась.
Кроме того, эксперты видят в рейтинговой системе разнообразные конфликты интересов. Дело не только в том, что списки составляют те же компании, которые заключают с вузами многомиллионные контракты на консалтинговые и рекламные услуги. Интересам составителей рейтингов отвечает конкуренция среди вузов за лучшие показатели. Но достижение этих показателей даётся дорого и подчас отвлекает ресурсы и внимание от более насущных задач, в том числе от развития целостной системы высшего образования в какой-либо стране.
Можно ли улучшить рейтинги вузов
На отмеченные в исследовании недостатки университетских рейтингов уже не раз обращали внимание другие профессионалы из сферы высшего образования. Например, одной из причин выхода медицинских и юридических школ США из популярных рейтингов издания U. S. News & World Report стало то, что ранжирование в рейтингах основано на наборе не самых актуальных для высшего образования характеристик. А ректор МГУ Виктор Садовничий отметил, что в известных зарубежных рейтингах ключевыми остаются не самые важные для вузов России критерии.
Ключевой аргумент экспертов из Университета ООН в том, что университеты мира очень разные и выполняют много научных, образовательных, социальных ролей. Невозможно оценить все по одной шкале и однозначно сказать, какой университет лучше всех в мире.
Но авторы предполагают, что улучшить ситуацию могло бы большее внимание к региональным и отраслевым рейтингам, в которых вузы оцениваются по более узким и проверяемым критериям. Таких списков в мире уже довольно много. Кроме того, появляются рейтинги с фокусом на социальной роли университетов — например, российский список «Три миссии университета» или швейцарский Globethics.net.
Другой предлагаемый авторами вариант — переход к неранжированным спискам, которые помогают выделить университеты с определёнными характеристиками, но не присваивают им конкретных мест в рейтинге. Кроме того, в исследовании представлена идея отказаться от списков лучших университетов совсем. Впрочем, предложений о том, как именно оценивать и повышать качество высшего образования без международных сопоставлений, в тексте нет.